Максим Капитановский - Все очень непросто

Я говорю:

— Что-то больно длинное название. Они улыбаются:

— Ну, мы-то покороче, сокращенно зовем, — и любовно показывают на бескозырки, — просто "ИДИОТ". Андрей Вадимович, можно с вами сфотографироваться? У нас на "Идиоте" "Машину" ох как любят.

Не вопрос. И "идиотовцы" строем с песней "Я пью до дна за тех, кто в море" удалились, а мы пошли обедать.

В ресторане хорошо, пусто. Официант быстро подошел — меню и все такое. Я смотрю написано: "Пиво жигул. свеж."

— Андрюш, давай по бутылочке пивка. Вообще-то, ни он, ни я пивом не увлекаемся, но на улице жара, и так с борщом пива захотелось. Он говорит:

— Давай, только оно, наверное, теплое. Заказали. Буквально через 20 минут приносят две бутылки аж запотевшие, как из рекламного клипа. Я обалдел и у официанта спрашиваю:

— А что случилось? Почему пиво холодное? Официант, молодчага, не растерялся и говорит, разводя руками:

— Извини, командир, обогреватель сломался.

Короче, поели мы, как я и ожидал, и даже кофе нашелся, и пошли.

Андрей в гостиницу отдыхать, а я но площадку об успехе концерта нервничать.

Минут за двадцать до начала сижу в зале за пультом, делаю вид, что все проверяю.

Слышу разговор за спиной. Тонкий такой голос мальчишеский говорит:

— Смотри, Гриня, аппаратуры сколько! Наверняка под фонограмму концерт ставить будут.

— Да не, — Гриня отвечает (и правильно отвечает), — "Машина" под фанеру не работает.

Я на этот разговор внимания особого не обращаю. Уж сколько раз умные зрители пытались меня уличить, что, дескать, под фонограмму.

Мне-то эти дела, кок профессионалу, только приятны. Значит работаю я, как студийный магнитофон.

Но тут тот, с тонким голосом, опять возражает:

— А я тебе ховорю сейчас усе под фанеру. Давай вон у Робин Худа спросим. Слышь ты, Робин Худ!

Это он на мою прическу с хвостом намекает, но я на такую дешевку не покупаюсь, продолжаю своими делами заниматься.

— Слышь ты, Робин Худ, оглох что ли, в натуре? Фанера или нет?

Ну, скажу я вам, я прямо весь закипел. Кто такой он и кто такой — я. Надуваюсь, как колбаса, думаю: ну, сейчас порву на мелкие кусочки. Оборачиваюсь и вижу: сидит парниша на трех креслах, грудь у него такой ширины, что на мойке десятисантиметровыми буквами умещается лозунг "Учиться упорно военному искусству". Ленин, причем в слове "упорно" буква "у" написана вроде бы отдельно, что несколько меняет цитату.

Он опять переспрашивает:

— Фанера или нет?

Я, как хороший компьютер, за доли секунды перебрал возможные варианты ответа и остановился на смелом "Нет".

— Ну вот видишь (это Гриня). Я же тебе говорил.

Начинается концерт. Хотя это мой уже где-то полутора — тысячный, работы много: в этой песне надо особенно собраться — трудна для разборчивости, вот здесь можно и расслабиться, а вот несколько любимых песен, тут все в кайф.

Двое основных шоуменов группы Маргулис и Подгородецкий стараются вовсю. Саша Кутиков, сначала не одобрявший балагана на сцене, впоследствии несколько смягчился и сейчас с удовольствием подыгрывает в мизансценах. Андрей сдержанно улыбается.

Как все добрые жизнерадостные люди, он очень смешлив. Его может рассмешить буквально все: и стоящая за кулисами с открытым ртом собака, и чересчур пьяный, обманувший охрану зритель, отплясывающий гопака на сцене в медленной песне, и, конечно, Петькины искрометные фортели.

В этих случаях Андрюша бросает петь и инструментальная часть композиции удлиняется.

Редко ли, часто ли, но хохотали на сцене все, а как известно, особенно трудно одновременно хохотать и петь (это в опере легко), поэтому наши пытались использовать различные народные способы, чтобы прекратить безобразие. Например, щипать себя до синяков и т. д.

Ведь чтобы предотвратить чихание, достаточно погладить себя по переносице (ток во всяком случае утверждают).

Перед концертом Андрей авторитетно обучил остальных единственноверному и безотказному способу — нужно перекрыть доступ информации. Для этого необходимо всего-навсего на секундочку закрыть глаза и заткнуть уши.

Я тут же попробовал, и, действительно, стало очень грустно. Но Петька сказал, что все это ерунда, и обещался на концерте скакать таким козлом, что ничего не поможет.

Андрей вышел полный решимости и до контрольной "козлиной" песни держался простотаки молодцом.

Петр Иваныч сделал цыганский заход и выкатился клубком к ногам Макара, затем, превратившись в располневшего кенгуру, пошел вприсядку.

Андрей улыбнулся один раз, потом на первую улыбку набежала вторая, затем третья. Он закрыл глаза, рот, перестав петь, бросил играть и заткнул уши и последующие 20 минут хохотал уже AD LIBITUM (без сопровождения).

Тем временем под громовые аплодисменты концерт кончился. Ко мне подошли несколько зрителей с вопросами и претензиями. Опять дурацкие понты про фонограмму, правда, один умник с Украины пошел еще дальше и ошеломил меня вопросом:

— А вот ваш ударник палочки крутит взаправду чи это видеозапысь?

Только я от него отбился, разъяснив, что это компьютерная графика, как еще трое подваливают.

Дело в том, что в одной из песен "Она мечтает свалить из СССР" уже в конце Маргулис в своей негритянской манере пел некие подпевки без слов. Потом выяснилось, что для этого места шикарно подходят стишки: "Эне бене раба, квинтер, финтер жаба". Так Женька время от времени и пел, а на этом концерте, увлеченный Петькиным шоу, спел обычный вокализ без слов.

Вот и подходит ко мне какой-то тип с дружками и говорит:

— Здравствуйте, я — жаба.

Я посмотрел на него — не очень похож.

— Почему сегодня про меня не спели. Я вчера был на концерте — пели, а сегодня привел старших братьев — так нет. Они, кстати, тоже жабы.

Я посмотрел на старших жаб. Да нет — обыкновенные козлы.

Ну, я человек вежливый: "Извините, — говорю, — граждане жабы, такого больше не повторится".

— Да не жабы, а Джаба — это наша фамилия.

— Тем более, — я посмотрел задумчиво на все еще хохочущего на пустой сцене Андрея и пошел к выходу. Тут все и случилось.

Прохожу еще мимо гримерной комнаты, а там к Кутикову подлетает какой-то ухарь и орет:

— Ты что ли бас-гитара?!

Саша посмотрел на него, как на пустое место, и ответил с достоинством:

— Я — человек! Тот:

— А, спасибо, — и убежал. А ко мне девушка с цветами подходит. Ну, не то чтобы мне на концертах вообще цветов не дарили, но не так уж и часто. Поэтому я к ней особенное внимание проявил и даже спросил, что она вечером делает и не хочет ли пройтись со мной в гостиницу и поговорить там о поэзии и литературе.