Магия тишины. Путешествие Каспара Давида Фридриха сквозь время - Флориан Иллиес
Само присутствие таких непривычных фигур на картине Фридриха могло поспособствовать тому, что в течение XIX столетия все забыли о том, кто же написал их. Да, мы всегда должны держать перед глазами тот факт, что имя Фридриха было практически забыто с 1890 по 1900 год. Импрессионизм давно пришел на смену натурализму, образованная немецкая публика теперь знает Бёклина, Ленбаха и Тома́, их картины теперь висят в гостиных.
В Берлине на рубеже веков лучше помнят Карла Блехена[95], благодаря его почитателю Максу Либерману. Блехен был темпераментным пейзажистом, его работы отличали смелость и новаторство. На пейзажах Блехена часто стоят крупные человеческие фигуры, возможно, именно по этой причине в каталоге берлинского Аукционного дома Лепке[96] в 1903 году появляется вот такая картина «Карла Блехена»: «Меловые скалы Штуббенкаммер на Рюгене с видом на море. Стаффаж – три человека в костюмах своего времени». Когда картину в 1915 году повторно выставляют на аукцион в качестве картины Карла Блехена, ее приобретает известный коллекционер Блехена Юлиус Фройнд, один из самых примечательных немецких коллекционеров еврейского происхождения в вильгельминовской Германии. Фройнд вешает картину в свою роскошную, большую квартиру на недавно отстроенной Баварской площади в Берлине. Но он постоянно покупает новые картины, поэтому «Меловые скалы» постепенно мигрируют из гостиной в сторону одной из детских комнат. В 1908 году у него родилась дочь Гизела, и «Меловые скалы» уютно располагаются над ее кроватью. Там они благополучно переживут Первую мировую войну.
В 1920 году в гости к Фройнду приходит искусствовед Гидо Йозеф Керн[97], и хозяин гордо показывает свою коллекцию. Гостю интересно буквально всё, поэтому они даже заходят в комнату двенадцатилетней Гизелы, чтобы взглянуть на «Меловые скалы» Блехена. Но Керна, специалиста по Блехену, ждет разочарование. Блехен оказывается Фридрихом. Курт Карл Эберляйн публикует картину в журнале «Гений», причем невиданную для того времени цветную репродукцию, и «Меловые скалы» впервые сверкают на весь мир.
В 1930 году Фройнд продает своего нового Фридриха коллекционеру Оскару Рейнхарту[98] из Винтертура, спасая таким образом от гибели. Фройнду приходится эмигрировать, всю его коллекцию в 1942 году пускают с молотка, и она разлетается по свету, а квартиру на Хаберландштрассе, в которой так долго инкогнито жили «Меловые скалы», разрушают бомбежки 1945 года. Во время работы над этой книгой я сходил посмотреть на место, где сто лет назад стоял этот дом, там до сих пор пустота – там, где шестнадцать лет провисел волшебный воздух над морем у Меловых скал, написанный Фридрихом двести лет назад.
* * *
После эмиграции во Францию Гизела Фройнд уже будет зваться Жизель и станет очень известным фотографом. Первую «лейку» отец купил ей еще тогда, когда они жили на Баварской площади в Берлине. Когда в Париже ее спрашивают, откуда она родом, она отвечает с улыбкой: «Я выросла под Меловыми скалами на острове Рюген».
* * *
В 1903 году «Меловые скалы» еще считаются работой Карла Блехена, а их владельцем в аукционном каталоге указан прусский «принц Георг» – это довольно любопытно, однако до сих пор вызывает вопросы, как она попала к нему. Причем у этого принца было столько связей с Фридрихом, что можно надеяться на то, что скоро мы узнаем больше о загадочном укрытии, в котором главное произведение Фридриха так хорошо пряталось примерно с 1820 года до самого конца XIX века. Известно, что матерью Георга была увлеченная искусством Вильгельмина Луиза фон Ангальт-Бернбург, в родительском имении которой в Балленштедте придворным художником был сын Герхарда фон Кюгельгена, друга Фридриха. Кроме того, она близко общалась с художницей Каролиной Бардуа, писавшей портреты и герцогини, и Фридриха, а еще она ездила в 1821 году на лечение на Рюген и видела там Меловые скалы – всё складывается в единую картину. А муж Луизы, принц Фридрих Прусский, племянник Фридриха Вильгельма III, тоже приобрел картину Каспара Давида Фридриха, явно по совету кронпринца Фридриха Вильгельма IV, собиравшего картины Фридриха; она висит в его дворце на Вильгельмштрассе в Берлине, перестроенном по проекту Шинкеля. Но если кому-то вдруг покажется, что там-то и была зарыта картина – то нет, в описях той картине сопутствует приписка «крест», то есть у мужа явно была работа с каким-то христианским мотивом…
Как бы то ни было, отец Георга – большой романтик по части крепостей, и, когда он с женой переезжает на Рейн, чтобы руководить военной администрацией в новых областях Пруссии, он перестраивает в сказочном средневековом стиле крепость Райнштайн, а замок Йегерхоф становится центром интеллектуальной жизни Дюссельдорфа. Но где бы мы ни искали, в инвентарных книгах замка, на десятках акварелей принцессы Луизы с изображением всех ее комнат – нигде нет «Меловых скал», ни в Берлине, ни на Рейне. Так что до сих пор ничего не ясно – возможно, принц Георг, родившийся на Рейне в 1826 году, получил картину в наследство от родителей и как-то прошляпил авторство Фридриха, а потом приписал ее Карлу Блехену, потому что в конце XIX века это было модно. А может быть, он сам купил картину в Берлине уже как Карла Блехена. Как бы то ни было, принц Георг – великолепный эксцентричный персонаж в Берлине кайзеровской эпохи, открыто демонстрирующий свой дендизм и свою гомосексуальность, проводящий долгие берлинские дни, гуляя в Тиргартене, сочиняя исторические драмы и болтая с друзьями, а когда ему становится скучно, он покупает что-то из мебели или какую-нибудь картину. Когда он умирает в 1902 году, многое из этой мебели и картин переходит императору Вильгельму II, а «Меловые скалы» принца Георга в 1903 году выставляют на продажу у Лепке. Откуда бы он их ни взял – главное, что он сохранил их вплоть до XX века, за что ему спасибо.
* * *
На протяжении долгих, тревожных летних месяцев 1813 года Фридрих встретил в Криппене не только Наполеона. Нет, пока он в растревоженных чувствах бродил по окрестностям, он нашел два из своих главных мотивов. Когда смеркается и вокруг спокойно, он надевает сапоги и поднимается по крутым тропам в Эльбские песчаниковые горы. По пути он внимательно присматривается к камням вдоль дороги. Две сотни лет спустя фотограф и писатель Франк Рихтер пройдет по всем этим дорогам. Благодаря ему теперь мы знаем, что большой песчаниковый валун, рядом с которым стоят «Двое мужчин, созерцающих луну», находится у дороги под названием Пюшельвег, ведущей из Криппена в Райнхардтсдорф, сразу за последними домами деревни. А где находится
