Королевы завоеваний - Элисон Уэйр
Гобелен из Байе до сих пор иногда называют «Гобеленом королевы Матильды». Это название появилось до XIX века в связи с убеждением, что его вышила Матильда с придворными дамами. Эта легенда укоренилась в Байе не позднее 1729 года8 и до сих пор пользуется там некоторой популярностью. Однако в первом письменном упоминании о гобелене – в описи имущества собора Байе от 1476 года – имя Матильды отсутствует. Удивительно, что сама Матильда не появляется на гобелене в роли супруги Вильгельма. Несколько картин, написанных в эпоху романтизма, изображают Матильду за работой. Одна из них наиболее примечательна. Это полотно Альфреда Гийара 1848 года, ныне выставленное в Музее барона Жерара в Байе. На современном витраже аббатства Селби также можно увидеть Матильду, которая вместе с дамами трудится над гобеленом из Байе.
В 1107 году Бодри, аббат Бургейский, описал гобелены со сценами Нормандского завоевания, которые украшали опочивальню дочери Матильды, Адели, графини Блуа. «На стенах висят сотканные по ее замыслу гобелены, [и фигуры на них] выглядят как живые. Ее ложе окружают [сцены] завоевания Англии; Вильгельм, притязающий на трон как избранный преемник Эдуарда; явление кометы; нормандский совет и приготовления [к войне]; флот; битва при Гастингсе с притворным бегством нормандцев и подлинным бегством англичан; а также смерть Гарольда». Ходили слухи, что, когда в 1120 году Адель стала монахиней аббатства Марсиньи, она пожертвовала гобелены собору Байе. Однако Бодри описывает только семь сцен, в то время как на известном нам гобелене их почти вдвое больше. К тому же из описания аббата следует, что гобелены Адели были ткаными, а не вышитыми.
В 1430 году в описи имущества Филиппа Доброго, герцога Бургундского, значился «большой гобелен, сотканный на готлисном станке, без золота, посвященный деяниям герцога Вильгельма Нормандского и завоеванию Англии»9. Высказывалось предположение, что речь шла о гобелене из Байе, но опять же последний не был изготовлен на ткацком станке.
После 1476 года гобелен Байе исчезает из исторических записей. В 1729 году его обнаружил Бернар де Монфокон. В начале XIX века связь Матильды с гобеленом оспорили из опасений, что приписывать добродетельной женщине произведение с откровенно сексуальными деталями было бы оскорблением.
В 1824 году впервые прозвучала теория о том, что гобелен был создан по заказу Одо, епископа Байе, сводного брата Вильгельма. Одо появляется на полотне дважды. На гобелене показано, что Одо играл активную роль в битве при Гастингсе, где, орудуя булавой или дубинкой, командовал войсками Вильгельма. В 1025 году Аррасский собор постановил, что для просвещения неграмотных прихожан церкви надлежит украшать гобеленами, поэтому Одо, вывешивая гобелен в своем соборе, возможно, соблюдал новое предписание. Гобелен из Байе почти наверняка является образцом английской работы, который могли изготовить в аббатстве Святого Августина в Кентербери графства Кент, эрлом которого был Одо. Некоторые вышитые латинские слова имеют сходство с саксонскими, а узоры соответствуют оформлению рукописей из Кентербери10. То, что заказчиком гобелена был именно Одо, пытались оспорить, но пока безуспешно.
1077 год, когда Вильгельму, вероятно, исполнилось пятьдесят, был годом церемониальных освящений. 13 сентября Матильда и Вильгельм в сопровождении сыновей Роберта и Руфуса присутствовали на освящении аббатства Святого Стефана, которое основал в Кане Вильгельм. Церемония прошла при участии архиепископа Ланфранка, множества епископов и баронов, а также при скоплении «огромного множества людей», что заставило Вильгельма «преисполниться мирской гордыни»11.
Король с королевой также присутствовали на освящении восстановленного аббатства Святого Эбрульфа, которому покровительствовала Матильда и где Ордерик Виталий был монахом. 23 октября Ланфранк освятил новую церковь аббатства Бек-Эллуэн. Аббатство Бек-Эллуэн долгое время пользовалось благосклонностью герцогов Нормандских и находилось под их особым покровительством. Из него вышли первые два архиепископа Кентербери со времен Нормандского завоевания, Ланфранк и Ансельм из Аосты, дружные с королевской четой. Король c королевой не смогли посетить церемонию. «Королева Матильда пришла бы охотно, если бы ее не задержали другие королевские дела; однако она восполнила свое отсутствие щедрыми подарками»12.
В 1077 году, узнав, что помолвка Симона де Крепи с Юдифью из Оверни сорвалась, Вильгельм предложил ему руку своей дочери Адели. Обсуждая возможный брак, Симон понял, что состоит с Аделью в слишком близком родстве, и сказал Вильгельму: «Моя госпожа королева, ваша жена, и я, как утверждают, связаны узами крови и близкого родства. Поэтому мы должны посоветоваться с мудрыми людьми и узнать, возможен ли подобный брак и на каком основании».
Король в ответ прагматично заявил, что поручит духовенству «все взвесить и выяснить, нельзя ли законно решить проблему раздачей милостыни, строительством монастыря или иным подобным способом». Симон предпочел отправиться в Рим, чтобы испросить разрешения на брак у самого папы римского, и, по-видимому, получил отказ. Вскоре он обручился с другой «знатной молодой девушкой». Впоследствии супруги отреклись от мира и посвятили себя Господу, причем Симон стал отшельником и прославился своей святостью13.
Примерно в 1077–1078 годах Вильгельм приказал построить лондонский Тауэр, величайшую из трех крепостей, отвечавших за оборону Сити. Двумя другими были замок Байнарда и замок Монфише на западной окраине Лондона. Архитектором Тауэра Вильгельм назначил Гандальфа, епископа Рочестерского. Гандальф возвел огромную каменную крепость, крупнейшую в стране после Колчестерского замка, разместив ее в юго-восточном углу древней римской городской стены рядом с «маленьким замком», который соорудил нормандец по имени Равенгер. «Маленький замок» стал частью новой крепости14. Строительство нормандского Тауэра завершилось примерно в 1097–1100 годах. Крепость и новые стены, окружавшие цитадель с северной и западной сторон, в то время занимали гораздо меньшую площадь, нежели сейчас.
Внутри неприступной твердыни из канского камня со стенами толщиной от одиннадцати до пятнадцати футов располагались королевские покои15. Высказывались обоснованные предположения, что прочная каменная стена делила крепость на две части. Из сводчатого подвала с колодцем и кладовыми на первый и второй этажи вела наружная лестница. На первом этаже, вероятно, располагались жилище коннетабля, трапезная и помещение для гарнизона, на втором – прекрасная романская часовня, посвященная Иоанну Богослову. Королевские покои, зал с галереей и большая палата занимали верхний этаж16. В замке имелись уборные, а в большинстве комнат, возможно, были установлены первые английские камины. От тех времен сохранилось четыре оригинальных нормандских арочных окна. В 1140
