Таинственный Леонардо - Константино д'Орацио
Когда три дня спустя прибыл портрет Галлерани, у нее не осталось сомнений: она должна была получить портрет, написанный Леонардо, любой ценой. Чечилия приложила к картине любопытное письмо, в котором жаловалась, что через восемь лет после написания портрета ее лицо уже не слишком похоже на изображение. Время старило ее, выражение лица изменилось. Флорентийский живописец с большой точностью запечатлевал лица своих персонажей, не стремясь к идеальной схожести. Женщина испытывала ностальгию по своей утраченной красоте. Портрет был настолько убедительным, что стал почти ее alter ego, вторым я.
Пораженная необыкновенным талантом мастера Изабелла д'Эсте страстно желала приобрести работу кисти да Винчи.
Случай получить его картину представился на следующий год, когда Леонардо покинул Милан, уже занятый французскими войсками. На пути в Венецию он остановился в Мантуе и нарисовал эскиз портрета маркизы (см. иллюстрацию 18 на вкладке), на котором женщина странно представлена с лицом в профиль и бюстом в почти фронтальной позиции. В частности, руки, сложенные на груди, заставляют подумать о предшественнице «Джоконды», прежде всего интересен слегка поднятый указательный палец, который в данном случае указывает на книгу, лежащую на парапете. На самом деле после великолепных портретов Галлерани и Лукреции Кривелли это лицо кажется почти шагом назад. Странный феномен в работе да Винчи, который никогда не упускал случая найти что-то новое в каждой следующей картине. Создается впечатление, что этот рисунок он сделал против желания, чтобы удовлетворить настойчивую просьбу Изабеллы, которая затем немедленно потребовала живописную версию своего портрета на доске.
Кажется, художник сделал два варианта одного и того же рисунка: один он оставил маркизе, а другой забрал с собой, пообещав, что раньше или позже напишет с него настоящую картину. Действительно, мелкие дырочки вдоль профиля женщины на бумаге позволяют предположить, что в какой-то момент Леонардо начал переносить рисунок на доску или на картон. Возможно, в уплату за эту картину предназначались 600 флоринов, поступившие на его флорентийский счет 14 декабря 1499 года…
Однако Леонардо никогда нельзя было доверять. До последнего времени считалось, что да Винчи получил деньги, так никогда и не доведя работу до конца. Казалось, что ни к чему не приведут действия ее окружения, которыми руководила Изабелла. В 1501 году женщина напомнила о своем заказе через посредничество монаха-кармелита Пьетро Новеллара, посетившего Леонардо во Флоренции. Маркиза не претендовала больше на портрет, который по прошествии двух лет успел превратиться в мираж, на этот раз она готова была удовлетвориться любой картиной кисти Леонардо, «небольшой картинкой с изображением Мадонны, преданной и нежной, какой она была на самом деле». Любая работа подошла бы, чтобы заполнить пустое место в ее кабинете. Заодно Изабелла попросила художника сделать еще один набросок ее лица, поскольку ее муж Франческо Гонзага забрал эскиз, который он оставил в Мантуе. Еще один пример причудливой судьбы, которую подчас могут иметь произведения искусства.
Несмотря на все усилия монаха, попытка маркизы не увенчалась успехом. Прошло несколько месяцев, и Изабелла сделала еще одну попытку, через своего посла во Флоренции: на этот раз дипломат вернулся с утешительными известиями. Леонардо заявил, что он начал картину, но оставалось опасение, что он опять ограничится извинениями за невольно причиненное маркизе беспокойство. Вопрос оставался открытым.
14 мая 1504 года Изабелла направила художнику более развернутое письмо, в котором напомнила ему про обещание, данное им в Мантуе: «[…] когда вы были здесь, то сделали рисунок углем, пообещав написать с него портрет красками». Но, может быть, в глубине души она уже перестала надеяться, поэтому попросила написать для своего сына Федерико Гонзага «молодого Христа, примерно двадцати лет, серьезного для своих лет, спорящего о торговцах в храме, с его нежностью и мягкостью во взгляде, как вы можете это сделать». Мы не знаем, уступил ли художник ее просьбам, согласившись выполнить заказ могущественной синьоры. Последним документом, относящимся к этому длительному и выстраданному делу, стала запись, которую каноник Антонио де Беатис сделал в своем дневнике, навестив Леонардо во Франции в 1517 году. Минуло более восемнадцати лет со времени первой просьбы Изабеллы к художнику, и наконец, кажется, дело сдвинулось с места: «Там была также картина, написанная маслом, – известная синьора из Ломбардии с натуры, довольно красивая».
Был ли это портрет маркизы из Мантуи, наконец написанный Леонардо? И отправил ли он его Изабелле или оставил у себя во Франции? События приобретали детективный характер.
Обретенный шедевр?
В октябре 2013 года громкая новость облетела мир: Карло Педретти, один из величайших международных специалистов по Леонардо, объявил о том, что он обнаружил в подземном хранилище швейцарского банка портрет Изабеллы д'Эсте кисти да Винчи. Однако на этот раз речь не шла о рисунке, подобном тому, который хранится в Лувре. На этот раз говорилось именно о портрете маркизы на доске. По мнению эксперта, в этом не было никаких сомнений: да Винчи пришлось уступить и согласиться удовлетворить просьбу синьоры во время его пребывания в Риме. Случилось так, что Изабелла находилась в Ватикане как раз в те годы, когда флорентийский художник пребывал под сенью Святого Петра. Мало того, маркиза была гостьей папы Льва X и Джулиано Медичи, покровителя Леонардо. Женщина, столько раз продемонстрировавшая свою настойчивость, возможно, не упустила случая напомнить художнику о его обещании, «прижать его к стене» и убедить написать наконец ее портрет красками. Затем, по мнению Педретти, Леонардо забрал работу с собой во Францию, сославшись на то, что он хочет завершить ее, точно так, как это случилось с «Джокондой», начатой в Италии и никогда не отданной заказчику. В последующие годы, вероятно, полностью была утрачена память о том, кем была изображенная на портрете женщина, пока кто-то не превратил ее в святую Екатерину Александрийскую, добавив ей корону и пальмовую ветвь.
По правде говоря, если хорошенько присмотреться, то можно заметить, что профиль, нарисованный Леонардо, не вполне совпадает с изображенным на картине, свет грубый, а выражение лишено и следа загадочности. Это или недоразумение, или портрет был написан одним из учеников на основе картона, нарисованного учителем. А может быть, все гораздо проще, и это обычная «утка».
Недоверчивый, когда нужно
Утомительные отношения с Изабеллой д'Эсте показали да Винчи, что мало-помалу его популярность при дворе Сфорца увеличивалась, позволяя ему вести дела с большей прохладцей. Он годами водил за
