Марко Вовчок - Евгений Павлович Брандис
В середине февраля Марко Вовчок познакомила Тургенева с Шевченко.
«Первое наше свидание, — вспоминал много лет спустя Иван Сергеевич, — произошло в Академии художеств, вскоре после его возвращения в Петербург, зимою, в студии одного живописца, у которого Тарас Григорьевич намеревался поселиться. Я приехал в академию вместе с Марьей Александровной Маркевич[10] (Марко Вовчок), которая незадолго перед тем тоже переселилась в нашу северную столицу и служила украшением и средоточием небольшой группы малороссов, съютив-шейся тогда в Петербурге и восторгавшейся ее произведениями: они приветствовали в них — так же как и в стихах Шевченка — литературное возрождение своего края. В студии художника, куда мы прибыли с г-жою Маркевич, уже находилась одна дама (тоже малороссиянка по происхождению), Кар[ташев]ская; в ее доме, по вечерам, часто собиралась та группа, о которой я говорил; и Шевченко, познакомившись с г-жою Кар[ташев]ской, стал посещать ее чуть ли не каждый день. Мы прождали около часу. Наконец явился Тарас Григорьевич — и, разумеется, прежде чем кого-либо из нас, приветствовал г-жу Маркевич; он уже встречался с нею, был искренне к ней привязан и высоко ценил ее талант».
В проникновенной элегии «Марку Вовчку. На память 24 января 1859» Шевченко подчеркнул обличительный смысл ее творчества. Великий Кобзарь говорит о писательнице с отеческой нежностью. И каждое слово в этих вдохновенных стихах полно глубокого значения.
Вот оригинальный текст с параллельным русским переродом:
Недавно я поза Уралом
Блукав і господа благав,
Щоб наша правда не пропала,
Щоб наше слово не вмирало;
І виблагав. Господь послав
Тебя нам, кроткого пророка
I обличителя жестоких
Людей неситих. Світе мій!
Моя ти зоренько святая!
Моя ти сило молодая!
Світи на мене і огрій,
І оживи моє побите
Убоге серце, неукрите,
Голоднеє. І оживи.
I думу вольную на волю
Із домовини воззову.
I думу вольную… О доле!
Пророче наш! Моя ти донє!
Твоєю думу назову.
Недавно за рекой Уралом
Скитаясь, небо я молил,
Чтоб наша правда не пропала.
Чтоб наше слово не смолкало;
И вымолил. Господь явил
