Филипп VI. Первый из Валуа - Кристель Балуза-Лубе
Вступление во взрослую жизнь
С XIII века понятия дворянство и рыцарство совпадали: все мужчины из аристократии посвящались в рыцари в ходе церемонии акколада (accolade), синонимичной вступлению в рыцарское братство, что было пиком жизни для молодых людей благородного сословия. Рыцарский титул, который высоко ценился, свидетельствовал о физических качествах, а также о приверженности определенной идеологии и ценностям, включая доблесть, верность и щедрость.
Несколько молодых людей посвящались в рыцари вместе и получали от человека, который уже был рыцарем, знаки отличия, отражающее их новый статус: меч, пояс и шпоры. Филипп был посвящен в рыцари своим дядей Филиппом IV, королем Франции, одновременно с тремя своими кузенами — Людовиком, Филиппом и Карлом, как и двести молодых дворян присутствовавших на этой исключительно торжественной церемонии. На мероприятие, в воскресенье Пятидесятницы 3 июня 1313 года, съехалось множество именитых гостей, включая английского короля Эдуарда II (1307–1327). Посвященный в рыцари вместе со своими сверстниками, включенный в корпорацию, объединенную священным ритуалом, и неразрывно связанный со своим посвящающим-королем, юный Филипп был вовлечен в пышные празднества, которые радовали столицу королевства в течение восьми дней и ознаменовали апогей правления Филиппа IV[22]. Его отец был одним из тех, кто устроил по этому случаю пир, чтобы продемонстрировать свое величие как можно большему числу людей.
Но несмотря на всю свою важность, рыцарство в какой-то мере уже утратило свое прежнее значение. На самом деле Филипп дебютировал в общественной жизни еще до того, как стал рыцарем. Например, он присутствовал на свадьбе своей кузины Изабеллы Французской, дочери Филиппа IV, с Эдуардом II, королем Англии, 25 января 1308 года в Булонь-сюр-Мер. Он также был признан совершеннолетним своим отцом в июле 1308 года, по случаю женитьбы последнего на Матильде де Шатийон де Сен-Поль (1293–1358), в документе, который также определял права собственности жены и предусматривал наделение земельными владениями будущих детей[23]. Матильда стала третьей женой Карла де Валуа: после смерти матери Филиппа, Маргариты Анжуйской, он, в 1301 году, женился на Екатерине де Куртене, но в 1307 году снова овдовел. Третья жена надолго пережила Карла умершего 1325 году.
Рыцарское звание, тем не менее, стало для Филиппа новым шагом в карьере: после 1313 года у него появилась собственная печать, позволявшая принцу скреплять собственные акты, имеющие юридическую силу, а также иллюстрировала его должность и звание, придавая определенную идентичность. Прикрепленная к акту, подлинность которого она удостоверяла, на сплетенных пергаментных полосках или лентах из шелка, пеньки или кожи, печать получалась путем рельефного оттиска матрицы сделанной из свинца или золота на податливом материале — в наиболее распространенном случае — воске. Размер печати варьировался в зависимости от ее назначения и ранга владельца — от менее двух до более десяти сантиметров. Она могла быть круглой или в форме челнока. Печать была личным инструментом, матрица которого обычно уничтожалась после смерти владельца.
Самая старая из сохранившихся до наших дней печатей Филиппа была прикреплена к документу от 15 октября 1317 года, в котором он и его отец подтверждали сохранение привилегий графства Анжу[24]. На печати изображен всадник, что было вполне обычным для того времени. Филипп представлен в виде рыцаря в доспехах, скачущем на коне облаченном в чепрак. Рыцарь одет в хауберк (haubert) и развевающееся сюрко (surcot) с гербом, его голову защищает конический шлем с нащечниками, украшенный нашлемной фигурой в виде дракона; в правой руке он держит прикрепленный цепью длинный меч, а в левой — щит. Голова коня также увенчана драконом. На черпаке коня, щите и наплечнике рыцаря изображен герб Филиппа. В соответствии с геральдической практикой, он принял герб своего отца (на лазурном поле семь флер-де-лис — геральдических лилий) и добавил для отличия дополнительный элемент в виде зубчатой каймы[25]. Флер-де-лис служил напоминанием о принадлежности Филиппа к роду Капетингов. Легенда печати — сокращенная из-за недостатка места — гласит: Sigillum Philippi primogeniti domini Karoli comitis Valesie et Andegavie militis (Печать Филиппа, старшего сына сеньора Карла, графа Валуа и Анжу, рыцаря). Рыцарь на печати позволяет предположить, что она была изготовлена сразу после посвящения Филиппа в рыцари и до получения им во владение графства Мэн в мае 1315 года. Хотя впоследствии ему изготавливали другие печати, молодой человек продолжал пользоваться этой по крайней мере до 1324 года[26]. У него также, для скрепления личных писем, была Малая печать на которой изображен наклоненный щит, усыпанный флер-де-лис, а также шлем с нащечниками и легендой: Seel Phelippe de Valois (Печать Филиппа Валуа)[27].
Церемония посвящения в рыцари и изготовление печатей ознаменовали первый поворотный момент в жизни Филиппа, когда он превратился из подростка в мужчину. Завершением этого процесса стала женитьба, которую его отец подготовил много лет назад.
Хорошая жена
В аристократических кругах брак был актом первостепенной важности и в высшей степени политическим делом. Это был вопрос не эмоциональных или религиозных соображений, а родословной и денег. Удачная женитьба означала укрепление наследия и престижа семьи. Процесс иногда начинался сразу после рождения детей и сопровождался ожесточенными переговорами, главными пунктами которых были вопросы о размере приданого — подарка семьи невесты мужу, получаемого в полную собственность и подлежащего передаче по наследству, — и об установлении дауэра (douaire), то есть личного, выделенного мужем, пожизненного владения жены, чтобы обеспечить ей пропитание в случае вдовства.
Карл де Валуа занялся поиском жены для Филиппа, когда мальчику еще не исполнилось и десяти лет. Он выбрал для своего старшего сына девочку из знатного рода. Жанна, ровесница Филиппа, была дочерью Роберта II, герцога Бургундского, и Агнессы Французской, дочери Людовика IX. Бургундский дом был младшей ветвью рода Капетингов, чьи герцоги верно служили правящей династии. Обширные владения со значительными доходами, управляемые с эффективностью и твердостью, сделали герцогов одними из самых могущественных феодалов королевства. Этот выбор, вероятно, был продиктован королем Филиппом IV, который стремился укрепить свой союз с Бургундским герцогством, но он также обозначил и укрепил близость Валуа к правящей династии, ведь Филипп IV Красивый несколькими годами ранее выбрал Маргариту, сестру Жанны, в жены своему старшему сыну Людовику. Внук короля и племянник короля, Филипп, таким образом, становился свояком наследника престола, своего кузена.
Выбирая невесту из потомков Людовика IX, Карл Валуа также возрождал практику французской монархии, по которой для сохранения чистоты капетингской крови, было принято выбирать будущих королев из потомков святого короля. Однако такие эндогамные союзы противоречили правилам Церкви. Запрет на близкородственный брак, установленный каноническим правом, препятствовал кровосмешения вплоть до четвертого колена, то есть до внуков ближних кузенов. Церковь также признавала духовное родство, возникавшее в результате крещения младенца, которое считалось подлинными семейными узами. Несоблюдение этих ограничений могло привести к расторжению брака. В 1322 году Карл IV потребовал аннулировать свой брак на том основании, что Маго д'Артуа, мать его жены Бланки Бургундской, была его крестной матерью. Короли и члены их семей регулярно нарушали эти запреты, ведь все, что им нужно было сделать, — это запросить диспенсацию (dispensatio) у Папы, которую они
