Аль Капоне. 25 законов короля чикагской мафии - Юрий Михайлович Шаронов
Налоговое законодательство США требовало от любого гражданина, кто зарабатывает более 5000 долларов, платить подоходный налог. Финансовые чародеи Чикагского аутфита колдовали так, что юридически у Капоне вообще не было никаких доходов свыше этой суммы. Но вот акты купли-продажи недвижимости и мебели говорили об обратном. И налоговая готовилась задать некоронованному монарху Чикаго свои резонные вопросы…
Правило 16. Деньги любят тишину
Следовал ли Аль Капоне данному правилу? Совершенно точно нет! Но в данном случае мы позволим себе небольшую вольность. Если прошлые правила явно вытекали из действий, которые совершал Капоне, то тут мы обозначили тот вывод, который Альфонсо следовало бы сделать, трезво оценив собственную криминальную карьеру.
Вообще есть основания думать, что ближе к концу 1930-х, уже отсидев срок в тюрьме, наш герой был сильно разочарован тем, что прежде не уделял должного внимания вынесенному в название главы принципу. Тогда он стал все чаще говорить о том, что устал и хотел бы просто оставить свой «бизнес» и уйти на покой. Но к тому времени Капоне стал слишком узнаваемой фигурой, фактически живым символом Чикаго, и было уже слишком поздно что-либо менять.
Как же вышло, что власть, богатство и специфическая слава Аль Капоне оказались у всех на виду? Первое известное нарушение Альфонсо закона – это случай с аварией и угрозами водителю, который мы рассматривали ранее. В дальнейшем фамилия Капоне практически не всплывала в прессе вплоть до смерти Фрэнка Капоне во время беспорядков на выборах в Сисеро, о чем у нас тоже был подробный рассказ. Конечно, где-то в узких полицейских кругах все знали, кто стал теневым хозяином Чикаго. Но широким массам Аль Капоне оставался почти неизвестен.
Имя Альфонсо попало на первые полосы газет позднее. Все началось с покушений на него и Торрио со стороны Норт-сайда, а кульминация наступила после убийства помощника прокурора Уильяма МакСвиггина. Именно с этого момента о Лице Со Шрамом заговорили как в Чикаго, так и за его пределами.
Уильям Гарольд МакСвиггин, родившийся 7 февраля 1901 года, был восходящей звездой в штате прокурора Боба Кроу. К двадцати пяти годам он добился вынесения обвинительного приговора по семи из одиннадцати делам об убийстве первой степени, попавших в ведомство Кроу. У МакСвиггина был лишь один минус – он был знаком и даже проводил свободное время со многими бутлегерами. Впрочем, и это он умудрился использовать себе во благо. МакСвиггин говорил, что присяжные в большинстве своем – это хулиганы, люди, которые не прочь поругать полицейских и хорошенько выпить после работы. И он, вращаясь в соответствующих круга, не понаслышке знает, как правильно говорить с этой публикой на ее языке.
МакСвиггин также любил прессу и часто с ней общался, а газетчики, в свою очередь, обожали писать о его судебных процессах. Так что когда его убили, это была не просто смерть помощника прокурора, что уже повлекло бы для виновных серьезные последствия, но и гибель локальной звезды. Такое дело моментально вызвало широкий общественный резонанс. А Капоне, как главный подозреваемый, тут же превратился из какого-то там гангстера из Сисеро в тему для ежедневных обсуждений.
Альфонсо, как только прочитал газеты с заметками об убийстве МакСвиггина, тут же уехал из города. Капоне резонно опасался повторить участь Друччи. Даже если он не будет вести себя столь же вызывающе, уж слишком сильно полиция была на взводе.
Вскоре был выписан ордер на арест Альфонсо. Не найдя самого Капоне, власти устроили серию рейдов на его бордели и игорные заведения, нарушив на некоторое время привычный ритм работы организации. Сам Аль Капоне довольно долго скрывался от правосудия. Он сдался федеральным агентам на границе штатов Иллинойс и Индиана лишь 28 июля 1926 года, спустя три месяца после убийства. За это время было проведено уже несколько судебных разбирательств с разными судьями, и ни на одном из них вина Капоне доказана не была. Адвокаты сказали Альфонсо, что его возвращение не приведет к осуждению, а у них готова стратегия защиты.
Юристы Капоне хотели настаивать на том, что их клиент был знаком и даже дружил с МакСвиггином, так что ему не было никакого резона его убивать. Альфонсо и покойный прокурор действительно поддерживали ровные и вполне позитивные отношения. Это подтверждала их встреча незадолго до убийства, которую в том числе подтвердил и отец МакСвиггина. Именно это Аль Капоне изложил в интервью прессе, которое дал незадолго до возвращения в Чикаго. Это было первое и далеко не последнее из его публичных выступлений.
«Я не привык жаловаться, поэтому расскажу все, что знаю. Прошу дать шанс доказать, что я не имел никакого отношения к убийству моего друга Билли МакСвиггина. Меня обвиняли без всяких слушаний чуть ли не за все преступления, которые отмечались в календаре. Доказать мою невиновность не займет много времени».
Журналисты уточнили, что Капоне имел в виду, называя МакСвиггина другом.
«У меня была встреча с МакСвиггином дней за десять до его смерти, – ответил Капоне. – Со мной были еще люди. Мы могли убить его, и никто не узнал бы».
По возвращении в Чикаго Альфонсо провел ночь в камере и вышел под залог. Последующий суд снова не смог доказать его вину – в этом смысле дело МакСвиггина закончилось для Капоне вполне благополучно. Но он прошел точку невозврата в своей публичности. Альфонсо поступил не как тот, кто всеми силами старается избежать света софитов, чтобы тот не обнажил ненароком его темные делишки. Иначе, чем обычный преступник. Аль Капоне решился высказаться открыто, дал интервью прессе. Зачем? Вероятно, Альфонсо полагал, что публичное выступление станет его щитом. Покажет всем, что никакой он не гангстер – ведь разве будет общаться с репортерами криминальный барон, которому есть что скрывать?
Практика со временем убедительно доказала неправоту Капоне. Да, обычная публика будет нередко склонна относиться с пониманием к словоохотливому гангстеру и даже восхвалять его. Но у медали имелась обратная сторона. Чем известнее Альфонсо становился, тем активнее ушлые журналисты копались в его делах, порой вытаскивая на всеобщее обозрение то, что Аль Капоне вовсе не стремился придавать гласности. Зарабатывая миллионы
