Маргарита Смородинская - Маяковский и Брик. История великой любви в письмах

Эльза Триоле. Фотохудожник А. Родченко

Л. Брик – В. Маяковскому

<23 октября 1924 г. Москва>

Щенику до свидания в Америке или Чухломе.

Лиля <кошечка>

В. Маяковский – Л. Брик

<9 ноября 1924 г. Париж>

Дорогой дорогой милый милый, любимый-любимый Лилек.

Я уже неделю в Париже но не писал потому что ничего о себе не знаю – в Канаду я не еду и меня не едут в Париже пока что мне разрешили обосноваться две недели (хлопочу о дальнейшем) а ехать ли мне в Мексику – не знаю так как это кажется бесполезно. Пробую опять снестись с Америкой для поездки в Нью-Йорк.

Как я живу это время – я сам не знаю. Основное мое чувство тревога тревога до слез и полное отсутствие интереса ко всему здешнему. (Усталость?).

Ужасно хочется в Москву. Если б не было стыдно перед тобой и перед редакциями сегодня же б выехал.

Я живу в Эльзиной гостинице (29, rue Campagne Première, Istria Hôtel); не телеграфировал тебе адреса т. к. Эльза говорит что по старому ея адресу письма доходят великолепно. Дойдут и до меня – если напишешь. Ужасно тревожусь за тебя. И за лирику твою и за обстоятельства.

Как с книгами и с договорами?

Попроси Кольку сказать – Перцу – что не пишу ничего не из желания зажулить аванс а потому что ужасно устал и сознательно даю себе недели 2–3 отдыха а потом сразу запишу всюду.

На вокзале в Париже меня никто не встретил, т. к. телеграмма получилась только за 10 минут до приезда и я самостоятельно искал Эльзу с моим знанием французского языка. Поселился все-таки в Эльзиной гостинице потому что это самая дешевая и чистенькая гостиничка, а я экономлюсь и стараюсь по мере сил не таскаться.

С Эльзой и Андреем очень дружим устроили ей от тебя и от меня шубку обедаем и завтракаем всегда совместно.

Много бродим с Леже заходил к Ларионову но не застал. Больше кроме театров не был нигде. Сегодня идем обедать с Эльзой Тамарой и Ходасевичами. Не с поэтом конечно! Заходил раз Зданевич, но он влюблен и держится под каким-то дамским крылышком.

Я постепенно одеваюсь под андреевским руководством и даже натер мозоль от примерок. Но энтузиазма от этого дела не испытываю.

Первый же день приезда посвятили твоим покупкам, заказали тебе чемоданчик – замечательный – и купили шляпы вышлем как только свиной чемодан будет готов. Духи послал; если дойдет в целости, буду таковые высылать постепенно.

Подбираю Оське рекламный материал и плакаты. Если получу разрешение поезжу немного по мелким французским городкам.

Ужасно плохо без языка!

Сегодня видел в Булонском лесу молодого скотика и чуть не прослезился.

Боюсь прослыть провинциалом но до чего же мне не хочется ездить а тянет обратно читать свои ферзы!

Скушно скушно скушно скушно без тебя.

Без Оськи тоже не важно. Люблю вас ужасно!

От каждой Эльзиной похожей интонации впадаю в тоскливую сентиментальную лиричность.

Я давно не писал должно быть таких бесцветных писем но во первых я выдоен литературно вовсю а во вторых, нет никакой веселой жизнерадостной самоуверенности.

Напиши, солнышко.

Я стащил у Эльзы твое письмо (ты пишешь, что скучаешь и будешь скучать без меня) и запер себе в чемодан.

Я писать тебе буду телеграфировать тоже (и ты!) надеюсь с днями стать веселее. Повеселеют и письма.

Целую тебя детик целуй Оську весь ваш Вол.

Целуй Левку Кольку Ксаночку Малочку и Левина. Все они в сто раз умнее всех Пикассов.

V. Majakovsky

Paris (это не я Парис!)

9/XI 24 г.

В. Маяковский – Л. Брик, О. Брик

<17 ноября 1924 г. Париж – Москва>

29 Rue Campagne Hotel Istria. Пишите. Целую

Ваш Стевен

Л. Брик – В. Маяковскому

<18 ноября 1924 г. Москва – Париж>

Напишу. Люблю целую.

Твоя Лиля

Л. Брик – В. Маяковскому

<Ноябрь 1924 г. Москва – Париж>

Волосит,

Спасибо за записочку на варенье в твоей комнате.

Я теперь Маяковский: хожу с Колей по редакциям, жду денег, диктую машинисткам, правлю корректуры. Потом покупаю вина и сластей и везу Кольку на извозчике домой.

Напиши мне.

Как удачно ты попал в Париж! Как раз к признанию.

Целую.

Твоя Лиля <кошечка>

Л. Брик – В.В. Маяковскому

<19 ноября 1924 г. Лубянский проезд>

Волосик, ужасно обрадовалась письму, а то уж я думала, что ты решил разлюбить и забыть меня.

Что делать? Не могу бросить А.М. пока он в тюрьме. Стыдно! Так стыдно как никогда в жизни. Поставь себя на мое место. Не могу. Умереть – легче.

Много бываю в городе. Живу у тебя. Когда говорю – дома, сама не понимаю, где. Люблю, скучаю, хочу к тебе.

Лиля Брик. Снимок для рекламного плаката. Фотохудожник А. Родченко

У Скотика чума. Смотреть нельзя без слез. Боюсь, не умер бы.

Твои здоровы. У Люды роман и она счастлива. Ксаночка ревнует меня к Кольке – я для него замты.

Бескин меня любит. Моссельпром переименован в Моссельбрик или Осельпром… DВ Госиздате убрали Шмидта; будет должно быть Ионов, а в московском отделении Малкин (!!). Он же войдет в редакцию Лефа (!!!).

Куда ты поедешь? Один? В Мексику? Шерсть клочьями? Достань для меня мексиканскую визу – поедем весной вместе. (И Оську возьмем?)

Впрочем, делай как хочешь, а мы без тебя соскучились.

Целую твою щенячью мордочку.

Твоя Лиля.

Л. Брик – В. Маяковскому

<21 ноября 1924 г. Москва – Париж>

Володенька,

Второй день плачу – умер Скотик.

До чего тоскливо!..

Целую тебя, родненький.

Твоя Лиля

Не привози собаку.

Л. Брик – В. Маяковскому

<26 ноября 1924 г. Москва – Париж>

Беспокоюсь. Телеграфируй немедленно подробно. Целую.

Лили

В. Маяковский – Л. Брик

< 27 ноября 1924 г. Москва – Париж>

Жду американскую визу. Если не получу через месяц или полтора вернусь в Москву. Телеграфируй и пиши чаще. Целую люблю.

Твой Счен

В. Маяковский – Л. Брик

<6 декабря 1924 г. Париж,>

Дорогой Лиленок.

Я ужасно грущу по тебе. Ежедневно чуть не реву. Трудно писать об этом и не нужно.

Последнее письмо твое очень для меня тяжелое и непонятное. Я не знал что на него ответить. Ты пишешь про стыдно. Неужели это все что связывает тебя с ним и единственное что мешает быть со мной. Не верю! – А если это так так на тебя не похоже – так не решительно и так не существенно. Это не выяснение несуществующих отношений – это моя грусть и мои мысли – не считайся с ними. Делай как хочешь ничто никогда и никак моей любви к тебе не изменит.