Валентин Левицкий - На Кавказском фронте Первой мировой. Воспоминания капитана 155-го пехотного Кубинского полка.1914–1917

Сарыкамыш, расположенный в восточных отрогах Соганлугского хребта в 60 верстах от Карса, лежит в глубокой котловине, ограниченной с севера хребтом Турнагель, с юга отрогами Суруп-Хач (Лысая гора), с запада отрогами Чемурлы-Дага и с востока Артиллерийской горой.

Между Турнагелем и Артиллерийской горой шло узкое ущелье, выходящее на восток по направлению Карского плато. На запад у южного подножия Чемурлы-Дага шло также узкое, покрытое густым сосновым лесом ущелье на Хандеринский[79] перевал и далее на Кара-урган.

В юго-западном направлении от котловины находилась большая поляна под названием Износ, откуда шли тропы на вершину Суруп-Хач (Суруп-Хач по-армянски значит Святой Крест). На восток за Артиллерийской горой была большая Алисофийская долина, которая на востоке отделялась небольшими высотами от Карсского плато, а на юго-востоке ограничивалась хребтом Ах-Баба (Заарет).

Севернее Турнагеля шла широкая лесистая балка Кизил-Чубух-Дере. Она тянулась вдоль всего Турнагеля и заканчивалась вместе с ним у Карского плато. Еще севернее балки находились отроги хребта Алаип-Кара, а в северо-западном направлении высота Гусен-Ага-Юрт.

У подножия южных скатов Турнагеля, выходивших в Сарыкамышскую котловину, стояли две сопки, одна из них в середине подножия называлась Орлиное гнездо (Тапрах баши), другая же, западнее, вблизи стыка Турнагеля и Чемурлы-Дага, называлась Вороньим гнездом. Котловину с запада на восток пересекала небольшая речка, берущая начало в северо-западных высотах и выходящая в ущелье между Турнагелем и Артиллерийской горой.

Само село Сарыкамыш лежит в восточной окраине котловины. В мирное время здесь была стоянка 155-го и 156-го пехотных полков и 2-й Кубанской казачьей батареи. Казармы 156-го Елизаветпольского полка стояли на восточной окраине села у выхода в Али-Софийскую долину, a 155-го Кубинского с южной стороны котловины на лесистом скате Лысой горы (отрог Сурп-Хач).

У подошвы Орлиного гнезда стояла железнодорожная станция, а у входа в восточное ущелье у железнодорожного и шоссейного мостов казармы нестроевой 3-й роты 156-го полка.

Между Сарыкамышем и казармами 155-го полка на небольшой горке, называемой батарейной, стояли гарнизонная церковь и казармы 2-й кубанской батареи. Вся местность около Сарыкамыша, за исключением котловины и южной подошвы Турнагеля, была покрыта густым сосновым лесом. Кроме указанных выше дорог, подходивших к Сарыкамышу от государственной границы, этот пункт связывался с крепостью Карс железной и шоссейной дорогами. Обе дороги проходили по узкому ущелью, выходившему на Карсское плато, причем шоссе, не доходя до Сарыкамыша, верстах в пятнадцати разветвлялось, и другая ветка его шла по Али-Софийской долине. Ближайшими селами в районе Сарыкамыша были: село Верхний Сарыкамыш (Черкес-кей), лежащий на западной окраине котловины у подошвы Вороньего гнезда. От него шла дорога в северо-западном направлении через Бардусский перевал к селу Бардус. По ущелью в направлении на Карс в шести верстах лежало село Ях-Бассан; еще восточнее от него шло в 14 верстах село Еди-Килиса; на северо-восток у выхода балки Кизил-Чубух-Дере – село Девик; в юго-восточном направлении у Али-Софийской долины – село Али-Софи; за Артиллерийской горой в 3–4 верстах на восток – село Базад; на полпути между Сарыкамышем и Карсом – большое молоканское село Ново-Селим (у почтовой станции Олухлы).

Таким образом, сам Сарыкамыш, находясь на восточных склонах Соганлуга, лежал в тылу нашей оборонительной линии. Кроме того, он был очень важным узловым пунктом всех путей, идущих со всех направлений Соганлуга. Наконец, Сарыкамыш был связующим звеном между фронтом и единственной в этом направлении коммуникационной линией Карс – Тифлис.

С началом военных действий и с продвижением нашей Сарыкамышской группы войск в глубь турецкой территории значение Сарыкамыша еще больше увеличивалось. Он становился передовой армейской базой, и как конечный железнодорожный пункт – местом сосредоточения крупных запасов всех видов довольствия.

Становилось вполне понятным: с захватом Сарыкамыша противником, в то время, когда фронт находился впереди Соганлуга, армия попадала в почти безвыходное положение. Мы лишались не только базы, но самое главное – всех путей отступления. Армии оставалось: или пробиться к Карсу, что по условиям местности было невозможно, или вновь завладеть Сарыкамышем; в противном случае ее ожидала полная гибель со всеми сложными последствиями на общий ход событий.

Что же происходило на самом деле у Сарыкамыша с 10 по 14 декабря, о котором так смутно доходили до нас вести?

10 декабря в Сарыкамыше и в окрестностях разнесся слух, что Бардус, находящийся в 18 верстах, занят противником. Несколько часов спустя уже были получены определенные сведения, что Бардус наши действительно оставили под давлением противника и что последний двигается на Сарыкамыш. Нечего распространяться о том, какая кругом поднялась паника. Многие бежали сломя голову, куда попало. Часть обозов, учреждений самочинным порядком покинула село, ища спасения в бегстве. Комендант Сарыкамыша, хорошо знакомый 39-й дивизии генерал Воропанов, не только не принял должных мер к восстановлению порядка и к организации обороны, но лично сам проявил полную растерянность, создав в себе убеждение, что все пропало.

Но не все уподобились стаду, несущемуся на огонь. Нашлись люди с волей, с энергией, решившиеся во что бы то ни стало отстоять, хотя бы на первых порах, столь важный пункт. Первым инициатором обороны Сарыкамыша был Генерального штаба полковник Букретов,[80] случайно оказавшийся в нем при своем возвращении после болезни из Тифлиса на фронт. Рядом решительных и крупных мер полковник Букретов восстановил порядок, а из находящихся там двух ополченских дружин[81] и команд различных назначений организовал отряд. С этого дня начинается страдный период обороны Сарыкамыша, выразившийся в многодневных и кровопролитных боях, возрастающих по мере увеличения сил с обеих сторон.

Вновь сформированный отряд был выслан навстречу двигающемуся противнику к Бардусскому перевалу. Через несколько часов после занятия перевала ополченцами появился противник. Это были головные части 29-й пехотной дивизии авангарда 11-го турецкого корпуса. Завязался неравный бой, где сплоченные на скорую руку ополченцы и команды не могли проявить ни должного умения, ни должной стойкости в бою.

После часового боя отряд постепенно отошел к Верхнему Сарыкамышу, заняв для обороны северную окраину села и высоту Воронье гнездо. Положение создалось очень критическое: еще один лишь небольшой нажим, и Сарыкамыш был бы в руках противника. Начальник 29-й турецкой дивизии, заняв Бардусский перевал и остановившись головными частями у Верхнего Сарыкамыша, решил ввиду наступивших сумерек не занимать Сарыкамыша ночью, а сделать это с рассветом, очевидно, учитывая все возможности, могущие возникнуть при ночном движении. О силах Сарыкамыша он был отлично осведомлен и решил свою операцию проделать утром без особой помехи. Однако в ночь на 13 декабря в Сарыкамыш прибыл высланный на подводах батальон туркестанцев. Кроме того, с последним поездом из Тифлиса прибыли около ста прапорщиков, только что выпущенных из училища, и пулеметная команда 2-й пластунской бригады, которым надлежало следовать на фронт.