Преломление. Витражи нашей памяти - Сергей Петрович Воробьев
На выходе из музея стоял наш экипаж в полном экскурсионном составе. Они-то и взяли меня под белы руки и повели к нашему импровизированному автобусу.
— Ахмед торопит, — пояснил старпом на ходу, — отстаём от графика.
II
Фабрика парфюма располагалась в двухэтажном вытянутом доме, где на втором этаже нас уже ждали. Были приготовлены стулья и небольшие столики, похожие на ломберные. На них выставили продукцию фабрики — пробы различных духов, разлитых в пузатые бутылочки матового стекла с длинными конусными притёртыми пробками. Каждая бутылочка имела этикетку с арабской вязью. Ахмед на этот раз был при деле — он переводил то, что неспешно говорил нам представитель местной фабрики. Представитель в длинной до пят домотканой одежде с видом потомственного философа разъяснял историю зарождения и развития «духопроизводства»:
— Первое упоминание о духах относится к четвёртому тысячелетию до нашей эры. В Древнем Египте самыми распространёнными компонентами благовоний были мирра, мастиковое дерево, можжевельник, семена пажитника, фисташки. Обычно их расти-ради в порошок, а затем смешивали с «основой», в качестве которой использовались смолы хвойных деревьев или мёд. В моде были сладкие, тяжёлые запахи.
— А откуда это известно? — с сомнением спросил вдруг Толян, громко зевая. — Какой запах духов был у моей невесты в день свадьбы, не припомню. А здесь аж до нашей эры, да ещё — тысячи лет.
Менеджер «духопроизводства» в сером балахоне сделал внушительную паузу и посмотрел на боцмана с профессорской гримасой, вызванной репликой безнадёжно тупого и нерадивого ученика. Когда Ахмед перевёл на арабский посыл нашего боцмана, докладчик сделал знак рукой, и из-за высокой деревянной полки со склянками выбежал тёмнокожий мальчик. Получив какой-то наказ, он очень скоро вернулся с круглым подносом, на котором стояли две джезвы и запотевшие бутылки с кока-колой и водой.
Всё было расставлено по столикам, и Ахмед предложил:
— Господа, выбирайте сами — кофе, кола, — и, посмотрев на боцмана, добавил: — Не беспокойтесь — всё за счёт фирмы.
— Я водички попью, — решился Толян, — знаю я «за их счёт».
— Вода — это обязательное приложение к кофе, — пояснил наш переводчик, — кофе очень крепкий. Если его не запивать водой, будут проблемы с желудком.
Кофе разлили по маленьким чашечкам, и строгий представитель фирмы продолжил свой рассказ:
— Может быть, это покажется невероятным, но сейчас прилагаются усилия для воссоздания запаха очень древней композиции, которой пользовалась царица Хатшепсут. Она жила 3.5 тысячи лет назад. Уже точно известна одна составляющая — ладан, или запах богов. В те времена его привозили из страны Пунт.
— Дело осталось за малым, — добавил наш кок Петерис, — найти ещё 33 ингредиента.
— Вы не смейтесь — приедете к нам через год-два, мы предложим вам духи царицы Хатшепсут. А пока начнём с духов «Клеопатра». Это лучший подарок для жены. Здесь собраны в неповторимый букет жасмин, роза, лимон, бергамот, бобы тонка, пахучая смола опопонакс, ваниль, ирис…
Ахмед взял указанную нашим лектором склянку, открыл притёртую стеклянную пробку с тонким наконечником, и с него на запястье скатилась капля «Клеопатры». Тыльной стороной ладони Ахмед энергично растёр это место, понюхал и, подняв вверх подбородок, произнёс что-то на арабском. И сразу же поднёс своё запястье под мясистый нос боцмана, который никак не отреагировал, а только сказал:
— Для меня, кроме тройного одеколона, других духов не существует. И вообще, моё обоняние давно атрофировано. Мне что «Клеопатра», что нашатырь — всё одно. Все эти букеты не для моего носа.
Ахмед с сожалением посмотрел на боцмана и подошёл к Диме, тянущему из длинного, тонкого стакана чернильную кока-колу.
— Молодой человек, у тебя девушка есть?
— Жена, — честно признался Дмитрий.
— Тогда это для неё, — и Ахмед повторил манипуляцию с каплей душистого парфюма на руке возможного покупателя.
— Да-а, — протянул наш матрос-рулевой, — вот это запах!
Чтобы подтвердить эффект, Ахмед капнул из флакончика и остальным сидящим невольникам парфюмерного эксперимента. Я уловил дурманящие восточные ароматы с едва уловимым привкусом мускуса, пачулей, ладана и ванили. Цветочных запахов я почему-то не уловил.
— Запомните, друзья, что у женщины, от которой пахнет второсортными духами, нет будущего. А у нас духи только первоклассные. Ещё со времён Древнего Египта качество отмечалось специальным знаком — крестиком в кружочке. Чем больше таких символов, тем выше качество. Заметьте, на наших пробных духах везде по три символа. Это означает — высший сорт.
— Я тебе таких крестиков сейчас хоть десять нарисую, — саркастически улыбаясь, признался боцман.
— Больше трёх не бывает, — парировал Ахмед, не глядя в сторону оппонента. — А теперь — внимание!
И он снял со спиртовки стакан с закипевшей водой, уронил в него каплю всё той же «Клеопатры» и стал, как опахалом, махать ладонью над благовонными испарениями. Мы действительно почувствовали ароматы Древнего Востока.
Даже боцман зашевелил своим толстым носом, лишённым обоняния.
— Чувствую, вроде берёзой запахло, как в русской бане. Это — по мне.
Ахмед заметно оживился:
— Аромат «Клеопатры» пробьёт самую толстую кожу. И я должен открыть маленькую тайну: именно вам фабрика предлагает не духи, а концентрат духов. Из этого флакончика, который стоит у нас всего 25 долларов, делают сто флаконов стандартной «Клеопатры». На сто граммов спирта добавляете десять капель этого концентрата — и вы обладатель лучших духов в мире. И стоят они в магазинах Европы… Как вы думаете — сколько?
— Девяносто девять долларов, — тут же, как в трубу, бухнул Толян.
— Наконец-то наш уважаемый боцман начинает что-то понимать. Именно — девяносто девять.
— Да я это так — наобум, — скромно признался добровольный «оценщик», потупив глаза.
Валера достал свой калькулятор и уже через минуту заключил:
— Четыреста процентов прибыли. Поздравляю. У вас хороший бизнес.
— Не забывайте, друзья, что, пока этот эликсир дойдёт до Европы, расходы на транспорт, рекламу, упаковку и блеск парфюмерных магазинов съедят все доходы. Поэтому нам выгоднее продать наш товар здесь по минимальной цене, а вам выгоднее купить его у нас, а не где-нибудь в Париже.
— Мы не коммерсанты, — заметил наш кок Петерис, — нам голову над этим ломать не надо, живём по схеме: нас толкнули — мы упали, нас подняли — мы пошли. И самое главное — за это ещё и деньги платят. Отработал честно контракт, получку получил и — гуляй, рванина.
Ахмед, неодобрительно посмотрев на нашего повара и оттопырив ладошку в его сторону, будто это был
