Лидия Штерн - Как я свалила из Германии обратно в Россию

Погруженная в свои мечты, я не придавала этому большого значения.

– Да ты радоваться должен за меня и за мои успехи! – говорила я ему с улыбкой.

– Радоваться… Чему тут радоваться? Ходила бы на работу, как все нормальные люди, – бурчал он себе под нос. – Нет, ей надо нестись куда-то. В Ганновер…

– Слушай, Ханс, да ладно тебе зудеть… Давай я съезжу на первое собеседование, а там видно будет. Хорошо?

Перед тем как отправляться в Ганновер, необходимо было пройти телефонный тест на английском. Разговор прошел интересно и внес еще больше возбуждения от ожидания новых событий, людей и изменений в жизни.

Собеседование в Ганновере состояло из двух частей. Я возвращалась домой после первого, как мне казалось, успешно пройденного этапа. У меня было великолепное настроение. Поднимаясь по лестнице, я увидела открытую дверь своей квартиры, а на пороге насупленного и недовольного всем миром строгого надзирателя-контролера Ханса.

– Ну, что скажешь? Чего такого умного ты там, в Ганновере, наслушалась?

– Ханс, привет! Слушай, я так устала… И очень хочу есть, – ответила я, на что Ханс, чуть смягчаясь, пробурчал:

– Ладно, давай, проходи, будем ужинать… Мы с Сашей тебя ждали.

– Молодцы! Знаешь, Ханс, собеседование еще не закончилось…

– Чего им еще от тебя надо? – буркнул Ханс.

– Нас пригласили как потенциальных руководителей групп для работы с персоналом по обслуживанию гостей Всемирной выставки. Но предстоит еще отбор. Поэтому все ждут ответа по первому собеседованию: пригласят на второй тур… или откажут.

– Хм… Чего захотели… Мало им одного разговора…

– Дело не в разговоре, Ханс. Чтобы там работать, надо иметь определенную квалификацию, опыт работы с людьми, знать несколько языков, – это же проект интернациональный. А кроме того, с нами будут проводить занятия по работе с персоналом. Будут знакомить с выставкой, ее особенностями, давать инструкции по технике безопасности. Да много всего, Ханс…

– Ага… Ну, давай, дерзай…Ты, значит, в Ганновер, а я что? Тут с Сашей один? Ага… Это ты хорошо придумала! Хороша жена… Нечего сказать! – не унимался он.

Сидящий за столом Саша толкнул меня локтем:

– Мам, молчи, не спорь… Пусть себе говорит. Может, потом успокоится…

– А я-то думал, мы будем жить не тужить… Чего, скажи на милость, тебе в местном аэропорту не работалось? Захотелось ей… интернациональные, понимаешь, тут дела всякие…

– Ханс, давай не будем торопиться! Может, я и не получу приглашения! Вдруг меня не выберут на второй тур собеседования? Я же не знаю… Чего сейчас говорить о том, чего нет… Поживем – увидим… А что касается Саши, я уже думала об этом… Чтобы тебя не обременять… Нужно подумать, как организовать его лето…

Вечер был испорчен. Хотя в душе у меня все равно жила радость. Но никто, кроме Саши, это чувство со мной не разделял.

Ханс смотрел по телевизору какой-то немецкий фольклор, а я читала сыну книжку перед сном. Я устала. День был переполнен лицами незнакомых, но очень приятных людей, предчувствием счастья и новой жизни. Мне и в голову не приходило, что вслед за этим могут прийти неприятности и слезы…

Я жила в чудесной стране, которая мне пока очень нравилась. Старалась в совершенстве овладеть языком и изучить ее культуру, использовать все шансы для своего дальнейшего роста и карьеры. Какие возможности откроются передо мной, если я получу контракт на эту работу!

Я засыпала уставшая, но счастливая и удовлетворенная событиями прошедшего дня.

Глава 33

Контракт на работу

На следующий день Ханс заявил тоном, не допускающим возражений, что он против моей работы в Ганновере и чтоб я и мечтать не смела ехать туда на второе собеседование. Я, как человек откровенный, не могла скрыть обиду. Почему я должна настолько зависеть от его слов, настроения, старомодных представлений о жизни? Почему там, где мне открывалась удача, где я чувствовала правильность своих действий, я наталкивалась на эгоизм и ограниченность мужа, не имеющего ни малейшего представления о том, как плохо обстоят дела на рынке труда, особенно для женщин-иностранок! Ведь контракт на работу в Ганновере мог дать мне хороший старт для новых контактов и реальные шансы на будущее. К сожалению, моему пенсионеру-супругу все это было безразлично.

Но все же Ханс не был таким дураком, чтобы не видеть, как я переживаю из-за наших разногласий и его категоричности. Тем более что я стала с ним сдержаннее в общении. Желая как-то смягчить ситуацию и вывести меня на разговор, Ханс намекнул, что если уж я так хочу эту работу, то ему ничего не остается. Ведь он желает мне только добра и счастья! Он так меня любит, и все советы, которые мне дает, – от чистого сердца! Проблема в том, что я все хочу делать по-своему! Слушалась бы лучше мужа – и были бы в семье мир и покой…

Приглашение на второй тур собеседования не заставило себя ждать. С учетом рождественских праздников, оно было запланировано на январь 2000 года.

Еще до своего замужества, посещая различные курсы в Высшей народной школе, я познакомилась с интересной немкой по имени Михаэла. Однажды, после курса риторики, мы разговорились, и Михаэла пригласила к себе на чашку кофе. Она была необычным человеком и уж совсем нетипичной немкой. Несмотря на свою частичную инвалидность (у нее была парализована левая часть тела), Михаэла была очень привлекательной и просто светилась оптимизмом и жаждой жизни. Со вкусом одетая, она не ходила, как некоторые немки, в пижаме и домашних тапочках и всегда пользовалась макияжем. Михаэла стремилась к новым знаниям и общению с интересными людьми. С ней можно было говорить часами, днями на разные темы и доверять все самое-самое сокровенное!

Мы виделись в университете – Михаэла работала там в видеотеке, и я иногда заходила к ней. На Новый, двухтысячный год Михаэла со своим другом решили закатить вечеринку, и я была среди приглашенных гостей.

Как отнестись к этому приглашению? Сашу в ночь не возьмешь, все-таки школьник еще. Хансу такие выходы не по вкусу, ему хотелось домашнего покоя. Я спросила мужа, отпустит ли он меня, и он вроде бы согласился. Но кислое лицо Ханса, провожающего меня в дверях квартиры, говорило об обратном: он хотел, чтобы я была рядом с ним. Как кукла. Как брошь на галстуке. Как марципановая мышка. Я – его собственность. Его купленная радость.

Я встретила Новый год с добрыми и интересными людьми, надеясь на успех и интересную работу, которая была у меня почти в кармане! И еще на множество радостных, хороших дней, которые принесет мне этот год и вся предстоящая жизнь!

Но, возвращаясь ранним утром домой, я уже представляла себе, какие гримасы будет за завтраком корчить мой муж и как мне надо будет на это реагировать. От пасмурных мыслей было тяжело на душе. Хотя то, что рядом был Саша, мой сын, согревало и отвлекало от зависимости и грусти.