Ланкастеры и Йорки. Война Алой и Белой розы - Элисон Уэйр
В мае 1414 года в парламенте Генрих V подтвердил права Йорка, старшего брата Ричарда, на его герцогство. В то же время Йорк отказался от принадлежавшего его отцу графства Кембриджского в пользу короля, и тот даровал указанное графство Ричарду, обязанному в случае необходимости предоставить Генриху двоих рыцарей, пятьдесят семь сквайров, или оруженосцев, и сто шестьдесят конных лучников. Новый граф Кембридж был небогат и не имел средств для поддержания своего статуса. Обыкновенно, возводя кого-либо в звание пэра, монарх жаловал облагодетельствованному и некую денежную сумму, но в случае с Кембриджем Генрих V предпочел этого не делать. Титул был призван лишь потешить тщеславие Кембриджа, но не давал ему никаких реальных преимуществ, и он, весьма честолюбивый, втайне вознегодовал на эту обиду.
Делом, которое Кембридж хотел обсудить с Греем в Конисберге, была государственная измена, а именно убийство Генриха V и его братьев и провозглашение законным королем Ричарда II в лице шотландского Пугала. Если Пугало окажется самозванцем, лишь выдающим себя за короля, то на трон они возведут Марча. Кембридж был самым знатным заговорщиком, однако маловероятно, чтобы он задумал, разработал в деталях и привел в действие этот коварный план. Вероятно, эта честь принадлежала Генри, третьему лорду Скрупу из Мэшема, умному, одаренному и привлекательному человеку, которому, как и другим заговорщикам, король, казалось бы, мог безоговорочно доверять. Скрупу исполнилось сорок два года, он был знатен, связан родственными узами со многими влиятельными семействами и богат. Он состоял в родстве с архиепископом Скрупом, однако не принимал участия в возглавляемом им восстании. Он был серьезным и благочестивым человеком, с увлечением читавшим мистические религиозные трактаты и обладавшим библиотекой из восьмидесяти трех рукописей, весьма внушительной для той поры. Его гордостью и радостью была личная часовня, где в ризнице хранилось девяносто парчовых священнических облачений.
Скруп на протяжении нескольких лет был приближенным короля Генриха V, а по временам даже почивал с ним в одной постели; впрочем, этот обычай тогда не вызывал никаких ассоциаций с мужеложством, а рассматривался как знак особого монаршего благоволения. При Генрихе IV Скруп исполнял обязанности придворного казначея; Тит Ливий называл его «украшением рыцарства». Вторая жена Скрупа, Джоан Холланд, была вдовой отца Кембриджа, Йорка. Тем самым заговорщиков связывали прочные семейные узы, оказавшиеся более важными в их глазах, чем верность короне.
Зачем Скруп вступил в заговор с целью убийства короля, остается загадкой. Большинство современников полагали, что его соблазнило финансовое вознаграждение, – по мнению некоторых, целый миллион фунтов, хотя эта сумма, вероятно, сильно преувеличена, – которое предложило ему французское правительство, решившее во что бы то ни стало помешать англичанам вторгнуться во Францию. В пользу такой гипотезы говорит время, выбранное для заговора, а взятки могли передать злодеям французские посланники во время своего недавнего визита ко двору в Винчестер. Впоследствии Скруп отрицал, что подстрекал остальных; не признал себя зачинщиком и Кембридж; оба уверяли, что их вовлекли в заговор другие.
Граф Нортумберлендский тоже вступил в заговор, и, возможно, именно он предложил Кембриджу заручиться поддержкой Грея. В Конисберге граф открылся Грею и посвятил его в подробности заговора. Грей восторженно заявил о своей поддержке заговорщиков, и они с Кембриджем поскакали на юг, навстречу остальным. В случае если бы заговор оказался успешным, наибольшую пользу из него извлек бы для себя Кембридж: его сын Ричард был наследником Марча, который пока оставался бездетным. Граф лелеял мечту, что когда-нибудь его сын возложит на себя корону.
Как только Кембридж и Грей добрались до Саутгемптона, Грей разыскал Скрупа, после чего заговорщики несколько раз собирались, чтобы обсудить детали государственного переворота. На этой стадии в заговор вовлекли Марча. По-видимому, остальные через его капеллана уговорили его предъявить свои права на трон, потому что трон-де принадлежит ему по праву. Кроме того, Марч задолжал Скрупу крупную сумму денег и, возможно, намеревался получить прощение долга благодаря участию в заговоре, однако весь этот замысел не вызывал у него восторженного энтузиазма, он опасался гибельных последствий, если их план не удастся, и не был посвящен во все его детали.
Теперь заговорщики встречались в поместье Марча в Крэнбери, неподалеку от Винчестера, и в некоем доме в деревне Итчен-Ферри, под стенами Саутгемптона. Они выдвигали различные предложения, как именно убить короля, например поджечь его флот, отплывающий для завоевания Франции, но большинство из них были отвергнуты. В конце концов был разработан следующий план: Нортумберленд поднимет восстание на севере, в то время как Марч водрузит свой штандарт в Нью-Форесте и двинется на Уэльс, где заклеймит Генриха V, объявив его узурпатором трона. Шотландцам и валлийцам бросят клич, чтобы они поддержали мятеж, и даже легендарного Глендаура, если удастся его найти, призовут из его таинственного убежища. Печально известный мятежник-лоллард, сэр Джон Олдкасл, скрывавшийся в ту пору в Валлийской марке, поможет поднять восстание в юго-западных графствах, а король будет убит 1 августа, после чего Марч взойдет на трон под именем Эдмунда I. Этот тщательно продуманный план, включавший в себя все тайно или явно роптавшие против Генриха элементы английского общества, стал одним из опаснейших заговоров позднего Средневековья и имел весьма высокие шансы на успех.
Впрочем, вовлекши в заговор лоллардов и тем самым запятнав его ересью, Марч прогневил Скрупа, придерживавшегося весьма традиционных религиозных взглядов. Скруп хорошенько выбранил его за то, что он губит их предприятие, и тут Марчу изменило мужество, и всегда-то не особенно впечатляющее, и он попробовал отговорить Скрупа от его чрезвычайно рискованных планов. Когда Скруп остался глух к его мольбам, Марч решил признаться во всем королю.
Еще до того Генрих повелел построить флот для вторжения во Францию. 1 августа, в тот самый день, на который заговорщики назначили его убийство, он инспектировал войска в замке Порчестер. Ночью в его стан явился граф Марч, настоял на немедленной аудиенции и во всем признался королю. Генрих тотчас же понял, что «эти известья грозят ему бедой, суля погибель». Он был глубоко оскорблен изменой Скрупа, которая большинству людей той эпохи и вправду представлялась чудовищным злодеянием.
Генрих тотчас же стал действовать, призвав к себе вельмож, которые в этот момент находились в его свите. Спешно обсудив происходящее, они порекомендовали королю арестовать изменников и предать суду. Все они были схвачены той же ночью, обвинены в государственной измене и заключены в Саутгемптонский замок, где признались в своих преступлениях.
Грей предстал перед судом 2 августа в общем зале нынешнего
