Я - аферист. Признания банкира - "Крез"
— Дамьен, я только что от Ковача. Скажите своему президенту, что ему придется сесть на диету.
Опять история с директивой. Из-за этого полоумного налоговика мы еще наплачемся! Ковач превратил борьбу с утаиванием накоплений в высшую цель всей своей жизни. Три года назад некоторые страны, заботясь о сохранении банковской тайны, перешли на принцип фиксированного налогообложения, по которому налоги уплачивались непосредственно при открытии счета, но без декларирования личности держателя. Франция и Германия упорно стремились разрушить эту систему, и Ангела Меркель заработала в битве много очков, когда в начале 2008 года указала пальцем на своих соотечественников, спрятавших состояние в Лихтенштейне.
— Ковачу удалось отменить тайну вкладов?
— Нет, вроде бы мы сможем продержаться еще несколько лет. Но проблема в том, что необходимо бросить Брюсселю какую-нибудь кость. Ласло вот-вот объявит об этом. Они заполнят пробелы в регулирующих документах, чтобы под действие обновленной директивы подпадали и юридические лица. Проще говоря, все, включая фонды и компании — доверительные управляющие, должны будут платить по полной, чтобы иметь право по-прежнему обращаться к нам.
— Понимаю. Есть смысл срочно перебираться в другое место. Я прав?
— В Сингапур, старина. В ближайшее время все будет происходить в Сингапуре.
— А Андорра? Как вы к ней относитесь?
— Слишком маленькие банки. Это никого не интересует. Впрочем, возможно, не такая плохая идея, если задуматься. Хотя я слышал, будто Саркози намерен сунуть туда нос…
— Запомню, Конрад. Спасибо, что позвонили.
— Оставляю вас. Антракт закончился, пора возвращаться в ложу.
— Что за пьеса?
— Вы полагаете, я в театре? Шутите? Вечером стоит выходить из дому только ради двух вещей: Иоганна Себастьяна Баха и бутылки Mouton Rothschild 1961 года. Согласны?
— Почти. Передайте всем привет. И удачного вечера, Конрад!
Я отключил телефон и решил, что мне повезло. Все, что составляло очарование нашей профессии, рухнет как раз в тот момент, когда я покину сцену. Полный восторг!
Мэнди помахала мне. Она собралась уходить и стояла в холле гостиницы, закутавшись в серо-голубой мех.
— Мне пора, Дамьен. Но если хочешь, можешь остаться в моем номере. Не знаю, вернусь ли, но там тебя никто не побеспокоит.
— Не знаю, мне нужно посидеть в интернете…
— Мой компьютер на столе. Код — "Икар 34". Wi-Fi работает отлично. Ни в чем себе не отказывай!
Я еще пару минут покрутился в холле, колеблясь. Не возвращаться домой? Соблазнительно… Я поднялся в номер. И, открыв дверь, остолбенел. Люкс Мэнди, состоящий из просторной спальни с двумя ванными, дополненный большим салоном, кабинетом и кухонькой, выходил на террасу. Как она ухитряется все это оплачивать? Возможно, заключила бартерный договор с гостиницей? Эта мысль развеселила меня. Атмосфера "Бристоля" не отличается эротичностью. Классический, безупречный, даже, пожалуй, чопорный — такие определения больше подходят этому отелю.
Я устроился за письменным столом, посреди которого возвышался "Макинтош" последней модели. Мне нужно было покопаться в своей почте в поисках одного сообщения. Оно было отправлено из бэк-офиса и на прошлой неделе сброшено мне службой безопасности. Вот, нашел. На экране высветились новые коды доступа, те, что изменили по моему приказу после ухода двух незадачливых трейдеров. Есть! Благодаря этим кодам я мог беспрепятственно путешествовать по засекреченным службам Банка. И в частности по бэк-офису.
У меня постепенно вырисовывался лихой план ограбления конторы. Я собирался воспользоваться валютными свопами, то есть контрактами из двух частей, которые позволяют кредитовать в одной валюте и получать долг в другой, делая ставку на колебания курса валют. Благодаря этому инструменту Банк обменивает деньги в оговоренном заранее размере, в заданной валюте, с фиксированной ставкой и на фиксированный срок. Эта маленькая игра между банками продолжается до бесконечности и позволяет заработать — или потерять — крупные суммы. Ежедневно десятки, даже сотни миллиардов долларов, евро или иен обмениваются на разных концах планеты. Гигантское казино, доступное любому трейдеру с базовыми навыками.
Воспользовавшись волшебными кодами, я вошел в нашу информационную систему, чтобы изучить список текущих валютных свопов. Каждый вечер компьютеры сообщают нам, по каким из них вот-вот наступит срок погашения. В сумме — добрая сотня тысяч трансакций в день, осуществляемых с тремя десятками банков по всему миру. Можно реально свихнуться, если система вдруг откажет.
К счастью, все наши основные действия дублируются, и не по одному разу, на случай сбоя в сети или атаки на нее. И все это прекрасно работает — вплоть до дня, когда террористический акт в очередной раз продемонстрирует нашу уязвимость. Я быстро просматривал списки, 10 сентября, и сентября, 12 сентября… Потом решил рассортировать свопы по размеру. Я собирался выбрать один из тех, что больше 200 миллионов евро. Правильно спланированное ограбление сможет обеспечить достойную жизнь мне, моим детям и внукам. Я нацелился на большую, но не выходящую за рамки разумного сумму, чтобы Банк не был вынужден предать дело гласности. После пяти миллиардов, растворившихся в воздухе благодаря Кервьелю, на кого произведут впечатление двести миллионов евро? Точно не на СМИ, в этом я уверен. Интерес публики возбуждали только сверхвысокие ставки.
Моя идея была достаточно незамысловатой: в ближайшие дни один из банков лопнет. Математически доказано. Упорные слухи указывали на Merrill Lynch, но мне повезло: я знал, что это будет Lehman Brothers. Теперь оставалось угадать точную дату банкротства. Вероятно, все произойдет между 12 и 18 сентября, если исходить из кривых падения курса акций и закулисных слухов. Ну а дальше — как в рулетку. Чтобы сорвать крупный куш, требуется угадать единственный выигрышный номер. Значит, нужно все поставить на правильную дату и увести своп, направляемый Банком в Lehman. Виртуальные деньги благополучно уйдут от нас, но в процессе перевода поменяют маршрут и упадут в мой кошелек вместо изначального места назначения.
В момент краха Фулдова банка вся его система безопасности мгновенно забуксует. И до того, как изменение адресата вскроется, может пройти несколько недель, а то и месяцев. А этого времени мне вполне хватит, чтобы исчезнуть.
Трудность в том, чтобы в момент смены адресата обмануть системы наблюдения Банка. Ведь все автоматизировано, защищено, контролируется каждый час и подтверждается из бэк-офиса командой Этьена, которая обязана отчитываться перед топ-менеджером, отвечающим за безопасность. То есть передо мной.
Так что я просто не могу не найти решение.
Я сделал несколько кодированных записей в своей записной книжке, чтобы зафиксировать связь между датами свопов и искомыми суммами. Задачка увлекла меня всерьез.
Я выключил компьютер. Голова кружилась. Слишком много денег, слишком много адреналина и удовольствия при мысли о возможности выставить их всех на посмешище.
24. В СЕРДЦЕ БЕPCИ
Из окон столовой Берси открывался вид на вереницу речных трамвайчиков. Их прожектора ярко освещали стеклянный фасад министерского здания, возведенного двадцать лет назад по воле Миттерана, вопреки всем протестам общественности, чтобы разгрузить Лувр.
В ожидании человека, который меня пригласил, я занялся доводкой отдельных деталей своей стратегии. Придумывал способ обмануть бдительность бэк-офиса в момент переадресации свопа. Потому что имелась одна загвоздка, причем капитальная: в дополнение к автоматизированному машинному контролю осуществлялась и визуальная проверка адресатов переводов. Название моего андоррского счета не должно привлечь внимание проверяющих. Я обязан решить эту проблему. Причем быстро!
Я пришел в Берси, чтобы увидеться с директором курирующего нас казначейства, но он опаздывал. Изначально наш ужин был назначен на 20.30, затем перенесен в первый раз — из-за неурочного приезда одного из сотрудников Полсона — на 21 час. Потом во второй — на 22 часа. Эти задержки, следующие одна за другой, доводили меня до белого каления, но таковы правила игры, и, не приняв их, нечего даже рассчитывать на встречу с человеком подобного уровня. Была среда, ю сентября, и крах представлялся неизбежным. Напряжение вокруг Фулда нарастало с каждым днем. Кроме того, имелся безошибочный показатель: спрэд — разница между ставкой, по которой Федеральная резервная система одалживает деньги банкам, и той, которую применяют банки в своих взаиморасчетах, — буквально взмывал вверх. Иными словами, между лучшими домами Уолл-стрит усиливалось недоверие.
