Долгая дорога к свободе. Автобиография узника, ставшего президентом - Нельсон Мандела
Руководство АНК выступило против референдума, учитывая, что из процесса голосования было исключено все небелое население. В то же время мы были реалистами и, конечно же, не хотели, чтобы белые избиратели отвергли усилия Фредерика де Клерка по продолжению переговоров с Африканским национальным конгрессом. Принципиально отвергая этот референдум, мы наряду с этим убеждали белых голосовать «за». Мы считали, что такое голосование может подтвердить поддержку белого населения наших переговоров с правительством, которые не обязательно должен был возглавлять Фредерик де Клерк.
Мы с интересом и определенным смятением наблюдали за пропагандистской кампанией Фредерика де Клерка. Его Национальная партия провела ее в американском стиле: с вложением громадных финансовых средств, с массовой рекламой в газетах, по телевидению и на баннерах, с организацией шумных и красочных митингов. Мы рассматривали это как генеральную репетицию той пропагандистской кампании, которую Фредерик де Клерк будет вести против нас.
В итоге 69 процентов белых избирателей поддержали переговоры с АНК, что означало громкую победу нового президента страны. Фредерик де Клерк почувствовал себя реабилитированным. Как мне кажется, такой солидный запас прочности, полученный им по результатам референдума, даже слегка вскружил ему голову. Его позиции окрепли, и в итоге Национальная партия ужесточила свои требования на переговорах с нами. Это была достаточно опасная стратегия.
109
13 апреля 1992 года на пресс-конференции в Йоханнесбурге в окружении двух моих самых преданных друзей и товарищей, Уолтера Сисулу и Оливера Тамбо, я объявил о своем разводе с женой. Ситуация стала настолько сложной, что я почувствовал, что нам следует расстаться в интересах всех заинтересованных сторон: Африканского национального конгресса, семьи и самой Винни. Хотя я и обсуждал этот вопрос с руководством АНК, само расторжение нашего брака было произведено исключительно по личным причинам.
Я зачитал на пресс-конференции следующее заявление:
«Отношения между мной и моей женой, товарищем Номзамо Винни Мандела, стали предметом многочисленных спекуляций в средствах массовой информации. Я делаю это заявление, чтобы прояснить свою позицию, а также надеясь, что оно положит конец различным домыслам.
Я заключил свой брак с товарищем Номзамо в критический момент освободительной борьбы в нашей стране. Из-за трудностей, связанных с нашей совместной работой в Африканском национальном конгрессе и борьбой против апартеида, мы не могли наслаждаться нормальной семейной жизнью. Но, несмотря на эти трудности, наша любовь друг к другу и преданность нашему браку возросли и окрепли…
В течение двух десятилетий, которые я провел на острове Роббен, она была незаменимой опорой и утешением для меня… Товарищ Номзамо приняла на себя тяжелое бремя воспитания наших детей в одиночку… Она с образцовой стойкостью переносила те преследования, которым подвергало ее правительство, и никогда не отступала от своей приверженности борьбе за свободу. Ее упорство укрепило мое личное уважение к ней, любовь и привязанность. Это также вызывало восхищение всего мира. Моя любовь к ней остается неизменной.
Однако из-за возникших между нами в последние месяцы расхождений по ряду важных вопросов мы вместе решили, что для обоих лучшим выходом будет расставание. Мой поступок никак не связан с обвинениями, выдвигаемыми против моей жены в средствах массовой информации… Товарищ Номзамо может продолжать полагаться на мою безграничную поддержку в эти трудные моменты ее жизни.
Лично я никогда не выскажу сожалений о той жизни, которую мы с товарищем Номзамо пытались разделить. Однако обстоятельства, не зависящие от нас, диктовали другое развитие событий. Я расстаюсь со своей женой без всяких упреков. Я обнимаю ее со всей той любовью и нежностью, которые я питал к ней в тюрьме и за ее пределами с того момента, как впервые встретил ее. Мы расстаемся без взаимных упреков. Дамы и господа, я надеюсь, вы оцените ту боль, через которую я прошел».
Возможно, я был ослеплен из-за тех чувств, которые я испытывал в результате того, что не мог выполнять свою роль мужа для своей жены и отца для своих детей. Но точно так же, как (я был убежден в этом) жизнь моей жены, пока я был в тюрьме, была более трудной, чем моя, мое возвращение для нее тоже оказалось труднее, чем для меня. Она вышла замуж за мужчину, который вскоре бросил ее. Этот мужчина стал мифом, а затем этот миф вернулся домой и, в конце концов, оказался просто мужчиной.
Как я позже сказал на свадьбе своей дочери Зиндзи, похоже, судьба борцов за свободу – иметь хрупкую личную жизнь. Когда твоя жизнь – это борьба (как это было для меня), для семьи остается мало места. Это всегда являлось самой большой моей трагедией и самым чувствительным аспектом сделанного мной выбора.
– Мы наблюдали, как наши дети растут без нас, – сказал я Зиндзи на ее свадьбе. – Когда мы вышли [из тюрьмы], мои дети сказали: «Мы думали, что у нас есть отец и что однажды он вернется. Но, к нашему ужасу, наш отец вернулся и вновь оставил нас одних, потому что теперь он стал отцом нации».
Быть отцом нации – это большая честь, однако быть отцом семейства – это огромная радость. Этого чувства – радости от того, что я отец семейства, – у меня было слишком мало.
110
В мае 1992 года, после четырехмесячного перерыва, во Всемирном торговом центре было проведено второе пленарное заседание многосторонней конференции. Второй раунд конференции «Конвенция за демократическую Южную Африку» был подготовлен в результате негласных встреч между руководством АНК и правительством, а также между АНК и другими сторонами. Завершением этих контактов стала моя встреча с Фредериком де Клерком за день до открытия второго раунда конференции. Мы встретились впервые после ее первого пленарного заседания.
Всего за несколько дней до начала второго раунда многосторонней конференции в правительстве Национальной партии произошло два скандала. Первый касался обнародования информации о массовой коррупции и взяточничестве в Департаменте помощи в целях развития, который отвечал за повышение качества жизни чернокожего населения в хоумлендах (бантустанах), а второй – причастности высокопоставленных сотрудников государственной службы безопасности к убийству в 1985 году четырех активистов Объединенного демократического фронта, самым известным из которых был Мэтью Гониве. Последнее разоблачение стало очередным доказательством причастности полиции и сил безопасности к актам насилия и убийствам в провинции Наталь и укрепило подозрения в том, что Управление военной разведки проводило тайные операции против Африканского национального конгресса. Эти скандалы серьезно подорвали доверие к правительству и упрочили наши позиции.
В предыдущие месяцы правительство внесло на рассмотрение множество предложений, которые в конечном итоге провалились. Большинство из них (например, идея о ротации поста президента страны) было направлено на сохранение власти белого меньшинства. Тем не менее в ходе контактов, организованных в последние месяцы, рабочие группы АНК
