Игорь Литовченко - Зажигая звезду. История «Киевстар» от первого лица

Сегодняшним поколениям менеджеров мои слова могут показаться чересчур пафосными. Теперь управленцы больше интересуются соцпакетами и бонусами, чем идеями. Не хочу комментировать, правильно это или нет. Лично я убежден, что без хорошего пафоса, без веры в мечту нельзя взять самые привлекательные, самые «стратегические» высоты. Быть неплохим менеджером можно. А вот стать лидером в чем-то и удержать свои достижения - нет.

Условия «Киевстар» были приближены к «боевым», и моим главным качеством на первом этапе стала способность повести за собой, зажечь людей желанием добиться результатов, стать лучшим, сделать, построить… Материальная мотивация отсутствовала - в деньгах мы были стеснены, акционеры жестко контролировали все расходы.

Но, несмотря на такую финансовую жесткость и контроль, у меня всегда было особое отношение, чуть ли не пиетет, к техническим директорам - норвежцам. Они не только профессионально разбирались во всем, показывали верх мастерства, но также учили наших специалистов.

Например, Улла Ри, один из первых технических директоров, очень грамотный специалист, на период работы которого пришлось как раз основное строительство сети. Он затем уехал в Бангладеш на должность СЕО «Теленора». Или Одвар Хешьедал - «патриарх телекома», обладавший колоссальным опытом работы. После Украины он был направлен в Пакистан - в огромную сложную страну.

Фото 40. Содружество технарей - Йогиш Малик и Виктор Янко, 2006 г.

Исключением из плеяды норвежцев стал Йогиш Малик. Будучи родом из Индии, он довольно быстро прошел путь от простого инженера до технического директора. Это молодой менеджер с большим будущим. И это при том, что свой трудовой путь он начинал с простого индийского разнорабочего!

Йогиш стал первым «бизнес-ориентированным» техническим директором. Его интересовало не просто как улучшить, увеличить, покрыть, но и как технические возможности сети использовать в продажах. Йогиш больше, чем кто бы то ни было в технической дирекции, взаимодействовал с маркетингом и работал на конечный результат: предоставить абоненту новый интересный продукт.

Впрочем, молодцами были не только «технари» - много хороших слов я могу сказать и о финансовых директорах, и о директорах по маркетингу. Финансовый директор Тронд Мое, как и Улла Ри, некоторое время руководил подразделением «Теленора» в Бангладеш, но потом он вернулся в Украину. Женился тут, живет и воспитывает сына. Кьерсти Виклунд, бывшая у нас одним из директором, сейчас в российском «Beeline» занимает должность вице-президента по операционной поддержке.

Практически все норвежские директора, уезжая, очень тепло отзывались о «Киевстар».

Уве Фредхейм, наш директор по маркетингу, позже, в 2004 году, стал генеральным директором компании Pannon - одного из крупнейших операторов Венгрии, тоже компании семьи «Теленор». С ним связано много историй. Однажды мы проводили совет директоров в Швеции. А надо сказать, что норвежцы и шведы исторически недолюбливают друг друга - как всегда случается в отношениях между бывшим центром и периферией. Долгое время норвежцы считались «младшими братьями в едином великошведском народе» и стали независимыми лишь в начале XX века. Норвегия была слабенькой аграрной страной - до тех пор, пока не «нашла в огороде» нефть. И в мгновение ока стала очень богатой. Сегодня даже существует шутка, которая, вероятно, очень тешит самолюбие норвежцев: «Куда шведы ездят на заработки? В Норвегию!». Соль в том, что это правда - если жители супер-социальной и обеспеченной Швеции и могут куда-то поехать «подзаработать» - то только в свою бывшую окраину, еще более обеспеченную Норвегию. Шведы и норвежцы вообще охотно рассказывают анекдоты друг о друге - так же как украинцы и россияне, французы и бельгийцы и т. д.

Норвежцы любят по вечерам посидеть за рюмкой в баре - это еще мягко говоря. Что россияне пьют больше всех, думают те, кто не знаком с норвежцами. Однажды, после совета директоров, после ужина, мы зашли в бар, чтобы по норвежской традиции закончить вечер бокалом пива. Там уже была подогретая спиртным танцующая публика, и оказалось, что Уве было достаточно переброситься парой слов со шведами из соседней компании, чтобы вспыхнул жаркий спор и спокойный вечер на этом закончился. Уже через пять минут в баре появились полицейские, уложили Уве на пол (а он рослый и крепкий мужчина) и увезли в наручниках. И это за то, что он, будучи в нетрезвом стоянии, высказал несколько шуток в адрес посетителей ночного клуба. В общем, ничего экстраординарного, но там так не принято. И в этом большая разница между культурами - норвежцы могут пить много, очень много, больше россиян, но, они крайне редко переходят черту личного пространства других людей. Поэтому даже пара шуток может стать причиной ареста. В гостинице Уве появился лишь утром.

У нас было еще одно «исключение» из нордического правила - ирландец Гарретт Джонстон. Его усиленно рекомендовал нам «Теленор». Мне говорили: это ценный специалист, он говорит на восьми языках. На что я удивлялся: мне же нужен не переводчик, я искал директора по маркетингу! Тем не менее, в 2000 году Гарретт приехал в Украину.

Это был довольно экстравагантный молодой человек. Поначалу он производил впечатление человека нетрадиционной ориентации - огромный перстень с крупным фиолетовым камнем, платочек на шее, фиолетовые брюки, шлепанцы, розовая майка. Потом оказалось, что его амбициям легкомысленный внешний вид нисколько не мешал. Гарретт проработал у нас три года, с 2000 по 2003-й, из которых полтора я ругался и требовал от «Теленора», чтобы его забрали или перевели в другую компанию. Потому что, как оказалось, его манера поведения была еще более экстравагантной, чем одежда.

Он мог, например, приехать в Гидропарк, в какую-нибудь забегаловку, сильно выпить и погулять там, и рассчитаться не кредитной карточкой, а визиткой: мол, счет пришлите по этому адресу. Когда эти счета приходили главному бухгалтеру, естественно, она приходила ко мне, я вызывал Гарретта, говорил: «Гарретт, что ты себе позволяешь? Это недопустимо!». Но слова на него мало действовали.

Он, занимая серьезную должность в крупной компании, которая уже была достаточно известна и имела некоторый вес в стране, никогда беспокоился о дресс-коде. Мог приехать на работу и выйти из машины в полураспахнутом халате и в тапочках, вместе со своими детьми и женой. Все, кто видел это, покатывались со смеху.