Книга жизни. Воспоминания и размышления. Материалы к истории моего времени - Семен Маркович Дубнов
31 октября. Гражданская война и резня здесь, в Москве, Киеве...
2 ноября. Армия Керенского оказалась бессильною против полчищ большевиков, мятежных солдат и красногвардейцев... Керенский под давлением партий и Комитета железнодорожного союза согласился на перемирие, но правительство Ленина — Троцкого в упоении победой идет дальше по кровавому пути. В Петербурге голод: через пару дней не будет и полуфунта, и четверти хлеба на душу. Москва уже залита кровью... Разгромлены Кремль и центр города. Казаки с Калединым{619} завладели югом и идут к Москве... Здесь в П-ге мы накануне поголовной резни... Пока делаю моцион каждый день, но скоро, может быть, нельзя будет и на улицу выходить... Спасаю каждый день пару часов для работы; погрузился в литературу Агады и Мидраша, которая согревает душу...
5 ноября (вечер). Странный вечер. Давно у меня не было посетителей, а сегодня привалило их сразу несколько, и иные с предложениями не от мира сего. Представители еврейского кружка Военно-медицинской академии просят прочесть им пару лекций по истории, редактор «Геовар» — дать что-нибудь для нового исторического журнала. Я спрашивал студентов: разве вы можете теперь со вниманием прослушать лекцию по истории? Спросил редактора: до исторического ли журнала нам теперь? Ведь это все — допотопное, а сейчас самая гуща потопа. О нем-то говорил с другими посетителями, из Комитета спасения и пр. Никто не знает, что будет завтра... Что делается в провинции, не знаем: Петербург отрезан от нее. Почта не получается в последние дни. Не идут ли уже еврейские погромы на юге?..
7 ноября. Порядок дня в эти две недели: утром занятия по истории (частью при лампе, если есть электричество), около полудня хождение на проспект (Каменноостровский) за газетою, так как получавшаяся по почте «Речь» запрещена жандармами большевизма. Часто долго ищешь социалистических газет, которые конфискуются на улицах хулиганами из красной гвардии. Читаешь по дороге газету (это уже и моцион мой) и приходишь домой расстроенный, с трудом опять успокаиваешь нервы наркозом научной работы. И так изо дня в день... Живем вдвоем упрощенно, без прислуги, недоступной при нынешнем голоде. Ида делает все работы по дому, ходит за покупками, варит, печет, моет и занята с раннего утра до позднего вечера. Кое в чем помогаю ей... Каждый раз после завтрака или обеда, когда кое-как утолишь голод, думаешь: слава Богу, ведь могло и этого не быть. Часто не хватает хлеба, заменяешь его картофелем, и так с другими продуктами...
13 ноября. Вчера утром дописал статику талмудической эпохи и кончил отдел... И опять стою без исторического панциря перед лицом страшной действительности... «Штыкократия» душит страну, и под штыками начались вчера выборы в Учредительное собрание. Сегодня опущу свой бюллетень, за кадетский список. Хотя я не совсем одобряю тактику этой партии, но она единственная надклассовая партия, обладающая крупными политическими силами в европейском масштабе...
16 ноября. Городские выборы в Учред. собрание дали 6 мест большевикам, 4 кадетам и 2 эсерам. Умеренные социалисты провалились. Что еще скажут выборы в провинции?
«Мир Ленина и Троцкого» двигается: германский штаб принял русских парламентеров на фронте и выразил согласие на перемирие. Большевистское правительство грозно требует от наших союзников немедленного согласия на перемирие. А те яростно воюют. Английские войска занимают Палестину, уже взяли Яффу, подходят к Иерусалиму. На днях английское правительство официально обещало осуществить желания сионистов в Палестине (Бальфуровская декларация{620}).
Сегодня восстановлена «свобода печати»: вышла и получилась «Речь», выходят и другие «буржуазные» газеты. Уже не придется утром бегать за газетой.
Вчера написал для «Геовар» пару исторических заметок к архивным документам («Из Мстиславских Пинкосов»)... А сегодня я уже перешел в проклятую современность и сейчас дописал первую статейку из серии «Дер найер мабул» («Новый потоп») для «Идишес Фолксблат», органа нашей «Фолкспартей» (статья ярко пацифистская и антибольшевистская)...
20 ноября. Сижу обложенный кучей источников эпохи гаонов (халифата). Вот уже третий день перечитываю, комбинирую параллельные места, блуждаю в лабиринте темной эпохи и порою прокладываю пути... А оторвусь на час-другой от работы — и весь ужас момента встает перед глазами. Террор большевиков растет...
Ликуют только сионисты по поводу английской декларации (Бальфура). Не преждевременно ли? Уже пишут в своих газетах о «еврейском государстве», устраивают торжества как во время Саббатая Цеви. Это новый наркоз, но пробуждение будет ужасно. Меня радует английская декларация как обращение к еврейской нации, но мотивы ее невысоки (приманка для евреев, как воззвание Бонапарта 1799 г.{621}), а последствия проблематичны при нынешнем торжестве Германии и Турции. Как хорошо было бы в такое ужасное время иметь свой спокойный уголок или хоть надежду на него! Блаженны верующие.
21 ноября. От истории ислама, в которую погрузился с утра, оторвался в полдень и вышел на улицу купить газету. Большинство газет не вышло, и пришлось купить лживую большевистскую «Правду». Весть ужасающая: взята армией большевиков ставка верховного главнокомандующего в Могилеве, главнокомандующий Духонин{622} убит зверями-солдатами... Штыкократия свирепствует.
24 ноября. Волна растет. Накануне созыва Учред. собрания Мараты из Смольного решили сорвать его, заглушить народный голос. Арестована комиссия по выборам в Учр. собрание. В день открытия собрания возможна резня...
27 ноября. На научном островке, куда я спасаюсь от бури, кипит работа мысли. Прочитываю и просматриваю десятки томов новых или ранее недоступных источников. Расширяется план «Истории», чувствуется восторг усовершенствования и грусть зодчего, призванного строить среди всеобщего разрушения... Завтра день открытия Учред. собрания, и не знаешь, откроется ли, дадут ли открыть...
Весть об опасной болезни старца Менделе в Одессе. Тоска сжимает сердце. Мы все быстро катимся «туда». Отчего так мучительно тревожен закат жизни?..
28 ноября (10-й час вечера). Сейчас получил из Одессы телеграмму о смерти Абрамовича-Менделе. Ушел из жизни 85-летний старец, а из моей жизни вырвана полоса наиболее яркая, из лета моего бытия. И теперь, в суровую зимнюю ночь, в северной столице, среди пожара гражданской войны я оплакиваю и смерть друга, и память тех одесских лет, когда я имел общение с этим сильным умом. Вспоминается мое первое посещение А-ча, в ноябре 1890 г., а затем долгие беседы в течение 13 лет, эти размышления вдвоем... Предался бы воспоминаниям, но жду вестей о событиях нынешнего дня: открылось ли Учред. собрание или разогнано штыками.
29 ноября. Гаснет
