Джордж Бьюкенен - Мемуары дипломата

Наиболее критическим моментом этой борьбы была Балканская война 1912-1913 гг., которая, казалось, неизбежно превратится в общеевропейский конфликт. Этот эпизод европейской истории чрезвычайно мало освещен в литературе. В сущности, имеется лишь одна ценная работа - это книга Гешова "Балканский союз", и поэтому новые материалы, сообщаемые Бьюкененом, имеют первостепенное значение.

Характер русско-австрийской борьбы на Балканах был всегда совершенно ясен. Россия стремилась создать блок всех балканских государств, который, под ее руководством, составил бы несокрушимую преграду для движения Австро-Германии на Ближний Восток. Австрия, наоборот, в качестве "часового Германии" на Балканах, всячески натравливала балканские народы друг на друга и таким путем пролагала себе путь на Салоники к Эгейскому морю, а Германии дорогу через Константинополь в Малую Азию и Месопотамию.

Образование Балканского союза, происшедшее по инициативе и при ближайшем участии России, и война его с Турцией сыграли роль молнии, попавшей в пороховой погреб. Австрогерманская ближневосточная программа стремительно рушится, и мы видим, как Австрия и Германия с оружием в руках собираются защищать ее остатки. Происходит ряд конфликтов из-за границ Албании, из-за предоставления Сербии выхода к Адриатическому морю, из-за включения в территорию Черногории Скутари и т. д. Все эти конфликты имеют сами по себе ничтожный характер. Они являются как бы пробными ударами, которыми обмениваются борцы, приготовляющиеся вступить в ожесточенную борьбу. Действительно, Австрия концентрирует войска на Галицийской границе и производит половинную мобилизацию армии; Россия отвечает ей тем, что удерживает под ружьем 350.000 резервистов. Вся Европа раскалывается на два враждебных лагеря: на одной стороне мы видим Австро-Венгрию и Германию, на другой - Россию, Францию и Англию; уже за полтора года до начала мировой войны окончательно кристаллизуются два враждебных блока европейских держав... Германия осведомляется у России, не собирается ли та произвести Kraftprobe, т. е. "пробу сил".

Как известно, Россия в тот момент отступила. Здесь сыграли роль два обстоятельства: во-первых, ее военная неподготовленность и, во-вторых, страх перед Болгарией, которая после побед над турками явно стремилась к захвату Константинополя вместо того, чтобы подарить его признанной "защитнице славянства" - России. Отношение России к Болгарии стремительно ухудшается, она проектирует даже, вразрез с концепцией панславизма, послать интернациональный флот в Дарданеллы, но ряд военно-политических событий разряжает политическую атмосферу.

Воспоминания Бьюкенена ярко рисуют события этого загадочного периода европейской истории, получающего часто новое освещение благодаря опубликованию автором бывших ранее секретными дипломатических документов. Мы лишний раз убеждаемся, что Балканы действительно заслужили название "инкубатора" всех европейских конфликтов в течение последних десятилетий.

В то же время мы ясно нащупываем генетическую связь между событиями 1912-1913 г.г. и мировой войной: столкновение Австрии с Сербией; стремление империалистической России к Константинополю, - все это впервые ясно обнаружилось как раз в эпоху Балканских войн. Именно поэтому последние явились как бы увертюрой, в которой были даны в зародыше уже все темы наступающего мирового конфликта.

3.

Воспоминания Бьюкенена проливают свет еще на одну проблему международной жизни, а именно - на англорусские отношения в связи с мировой войной.

И здесь у Бьюкенена отсутствует какая-либо общая точка зрения, а также углубленный подход к изображаемым событиям. Сложную проблему возникновения мировой войны он рисует по привившемуся трафарету, принятому всеми воюющими державами и представляющему одну и ту же формулу, где варьируются лишь буквенные обозначения. Единственной виновницей войны, конечно, является Германия. "Именно ее политика нагромождения вооружений с целью навязать свою волю Европе заставила Великобританию, Францию и Россию соединиться для защиты своих интересов". Точно такую же концепцию мы встречаем у Пурталеса, Вильгельма, Бетман-Гольвега и др., только у них вместо Германии стоит Франция или Россия, "философия" же исторического процесса остается та же самая.

В связи со всей общей концепцией Бьюкенен живописует Россию и Англию проникнутыми исключительно духом миролюбия. Что касается до России, то ему приходится, правда, преодолевать довольно значительные затруднения. Как выясняется из его записок, в эпоху балканских войн Россия была настроена ярко агрессивно. Уже в начале 1912 г. Николай II в беседе с Бьюкененом указывает, что Россия в случае осложнений на Балканах не сможет остаться нейтральным зрителем. Он подсказывает, что для держав Тройственного Согласия необходимо заранее "выработать единый план действий" на случай возможных осложнений. В дальнейшем, как мы уже видели, позиция русских милитаристов несколько раз грозила вызвать общеевропейскую войну. Недаром, охотясь в Спале в компании таких ярых милитаристов, как великий князь Николай Николаевич и др. генералы, Николай вызывает к себе Сазонова и объявляет ему, что он "намеревается оказать балканским государствам максимальную поддержку", т.-е., иными словами, вовлечь Россию в войну. Дополняя данные Бьюкенена, мы должны указать, что несколько позже в Петербурге происходит особое совещание по ближневосточным делам, на котором решается бесповоротно вопрос о войне с Тройственным Союзом для получения Константинополя и проливов.

И вот при наличии этих бесспорных фактов Бьюкенену приходится сделать сальто-мортале и облечь Россию в белоснежную тогу пацифизма. В вопиющем противоречии с сообщаемыми им же фактами он заявляет, что в эпоху балканского кризиса Россия не желала войны, и что "сохранение мира являлось ключом ко всей ее политике". Дальнейшая политика России изображена как чисто оборонительная; Николай же получает черты царя миротворца, исключительно пекущегося (вместе с Сазоновым) о сохранении мира, "совместимого с честью и интересами России".

Если так живописуется ярко-империалистическая политика России, то роль Англии получает совершенно идиллический характер; Бьюкенен не отрицает, что вся Европа постепенно превратилась в два вооруженных лагеря, но между ними с пальмовой ветвью в руках летал ангел мира в виде сэра Эдуарда Грэя. Действительно, в эпоху острого балканского кризиса именно вмешательство Англии помогло ликвидировать назревающий конфликт чисто дипломатическим путем на Лондонской конференции. Накануне мировой войны директива, полученная Бьюкененом от Э. Грэя, сводилась к внушению России наивозможной умеренности; в трагические дни, предшествующие объявлению мировой войны, Англия одна сохраняет хладнокровие, остерегает Россию от преждевременной мобилизации и т. д.