Юрий Жуков - Первое поражение Сталина

«Наши коллективные мандаты, – пытался убедить Чичерин членов Политбюро четвёртой по счёту запиской, переданной Молотову 19 января, – будут лишены всякого значения и будут рассматриваться как клочки бумаги, если эти государства не будут приглашены». Потому и предложил использовать «предстоящий съезд председателей ЦИКов для того, чтобы провести государственно-правовой акт создания Союза с общей внешней политикой». А на случай отказа высказал и более скромное пожелание: «Только в том случае, если наше заграничное представительство будет законным, государственно-правовым образом слито с представительствами советских республик, последних нельзя будет игнорировать. Если признать в принципе необходимым такой шаг, можно ещё обсудить юридические детали».130

В столь корректной форме нарком всего лишь напоминал Политбюро об им же принятом – с его подачи! – и совсем недавно. 8 декабря минувшего года, решении. Видимо, только потому уже на следующий день предложение Чичерина было утверждено высшим партийным органом, постановившим: «Воспользоваться съездом председателей ЦИКов и, не ограничиваясь коллективными мандатами, произвести государственно-правовой акт создания Союза с общей внешней политикой».131

Развивая успех, 26 января Чичерин представил проекты ещё двух постановлений. Один – бесспорный, не должный вызвать каких-либо вопросов и замечаний. О новом, более широком представительстве советских республик и ДВР в составе общей делегации и о её полномочиях. Теперь в ней отсутствовал Крестинский, зато появились председатель СНК Грузии П.Г(Буду) Мдивани, нарком внешней торговли Армении А.А. Бекзадян, председатель Совета назиров Бухары Ф. Ходжаев, министр иностранных дел ДВР Я.Д. Янсон, а также генеральный секретарь ВЦСПСЯ, Э. Рудзутак.

Чётко формулировал документ и их задачи: «Облекая делегацию всей полнотой чрезвычайных полномочий, необходимых для решения всех вопросов, которые составят предмет обсуждений и решений Всеобщей мирной конференции, Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет поручает делегации от имени Российской Социалистической Федеративной Советской Республики вести переговоры и заключать и подписывать соглашения и договоры по всем этим вопросам».132

Такой проект действительно не вызвал в Политбюро сомнений и был утверждён 27 января на прошедшей в Свердловском зале Большого Кремлёвского Дворца Чрезвычайной сессии ВЦИК девятого созыва. Весьма примечательно – при перечислении членов делегации от советских республик, всем им указывалось – член ВЦИК, что соответствовало действительности, но одновременно создавало двусмысленность для их правового положения.133

Второй проект, переданный Чичериным Политбюро, выражал нескрываемое его желание добиться хотя бы самого малого из задуманного. «Чрезвычайная сессия ВЦИК, – писал нарком, – поручает Президиуму выработать и подписать с союзными советскими республиками и Дальневосточной Республикой договор, имеющий целью проведение ими единой внешней политики путём установления единого органа внешних сношений».

Не ограничившись только таким предложением, Чичерин дал и развёрнутую характеристику будущего объединённого Наркоминдела. «К предметам ведения Центрального НКИД, – пояснял он, – должны относиться: объявление войны и заключение мира, военные вопросы, установление внешней государственной границы, правовое положение советских граждан за границей и обратно /видимо, иностранных граждан в пределах советских республик – Ю.Ж./, кроме вопросов приобретения и утраты гражданства, и все те вопросы, по коим союзные договоры устанавливают единые Наркоматы.

В договоре должно быть объединено в руках РСФСР активное и пассивное право посольства с представлением одновременно такового отдельным республикам по согласованию с РСФСР и с подчинением их представительства в каждом иностранном государстве представительству РСФСР и предоставление РСФСР исключительного права подписывать международные договоры по вопросам компетенции объединённого Наркоминдела, с возложением на прочие союзные республики обязательства. Международные договоры, заключённые в пределах своей компетенции, согласовывать предварительно с РСФСР».134

Но в данном случае Чичерин проиграл. Согласовать с руководителями республик создания объединённого НКИДа не удалось.

То, что во время обсуждения состава делегации на Европейской конференции лишь витало в воздухе, только ощущалось, вскоре стало очевидным фактом. 16 марта Чичерин вынужден был обратиться в ЦК с новой запиской, вернее – самой настоящей жалобой.

«Коллегия НКИД, – с горечью сообщал нарком, – убедительно просит ПБ сегодня же рассмотреть возникшее между коллегией и т. Раковским разногласие… по поводу назначения Украинским правительством отдельной миссии в прибалтийские государства, причём члены этой миссии прибыли в Ковно, Ригу и Ревель даже без предварительного уведомления НКИД РСФСР и ведут там сепаратную политику помимо представительства РСФСР.

Коллегия НКИД предлагает следующую резолюцию: Отдельные полпреды от Украины назначаются в тех случаях, когда это признаётся необходимым обоими Наркоминделами, украинским и российским.

Тов. Раковский усмотрел в этом «систематический разгром украинской самостоятельности и нарушение тезисов РКП».

Далее Чичерин пояснил, что его ведомство считает вполне разумным отдельные представительства Украины только в тех странах, где «имеются специально-украинские интересы». То есть в Польше – «ввиду галицийского вопроса и ввиду захвата Польшей по Рижскому миру украинских областей», а кроме того – в Чехословакии, «где имеется большая украинская эмигрантская масса». И резюмировал: «вполне достаточно, если полпред РСФСР будет одновременно иметь мандат от Украины».

Мнение коллегии Наркомата Чичерин подкрепил следующими аргументами: «Существование параллельных представительств России и Украины во многих государствах было бы излишней тратой валюты… Политически вредно… – отрицательные стороны сепаратного представительства непременно когда-нибудь скажутся… Западные представительства уже неоднократно обнаруживали стремление сепаратно заигрывать с Украиной и вообще с окраинными государствами и разыгрывать их против РСФСР».135

Политбюро с пониманием восприняло то, о чём писал Чичерин, и в тот же день утвердило требуемое решение: «Отдельные полпредства от Украины назначаются в том случае, когда это признаётся необходимым обоими Наркоминделами, украинским и российским». Но чтобы избежать возможных обвинений в предвзятости и односторонности, далее указывалось: «Согласно предложению т. Раковского поставить в порядке дня пленума вопрос об отношениях между РСФСР и самостоятельными республиками.136 Иными словами, Политбюро не отступило от своего решения, принятого 8 декабря минувшего года. По-прежнему считало, что «никакие самостоятельные переговоры отдельных советских республик с иностранными государствами не должны вестись без предварительного согласования с НКИД РСФСР или ЦК РКП».137