Петру Гроза - Феодосий Константинович Видрашку
Имеются свидетельства, доказывающие, что в начале 1933 года Петру Гроза устанавливает связи с Гомбо Самуилэ, секретарем хунедоарской организации Коммунистической партии Румынии. Эти связи поддерживались и с активистами уездного и Центрального Комитетов компартии — Аугустином Алмэшаном, Ионом Майером и другими.
Инициаторы создания новой организации ставили перед собой задачу действовать в строгом соответствии с конституцией страны, без применения насилия и нарушения существующих порядков. О мирном характере движения говорили всюду. Этого придерживался и Гроза, этого требовали и вожаки крестьянства, коммун и плас[23]. Наиболее четко сформулировал требование мирного характера этого движения один из главных инициаторов, а затем и руководителей организации — Мирон Беля. Сразу же после 8 января 1933 года на заседании комитета пласы Хунедоары он подчеркивал, что крестьянство должно защищать свои интересы в мирной борьбе. Коммерсанты, ремесленники, адвокаты имеют свои организации. Такие организации должны иметь и работники земли. «Мы должны сплотить свои ряды для того, чтобы улучшить свое положение, и это не должно оскорблять никого. Жизнь каждого землепашца стоит очень дорого. И мы не хотим, чтобы в результате этой борьбы оставались вдовы и сироты. Мы призываем крестьян к пробуждению».
«Не дай бог рассердить власти, избавь господь от кровопролития!» — повторяют вожаки друг за другом. Как много наивного еще в этих заявлениях, с одной стороны, разоблачающих несправедливость, грабеж и насилие, а с другой — призывающих не прибегать к насилию.
Но не только мирные проповеди звучат в речах.
На некоторых встречах и выступлениях снизу высказываются довольно резкие требования, звучат недвусмысленные угрозы.
«Мы, землепашцы, загоним нож в столешницу. Пусть кто-нибудь осмелится вытащить его!» (Груя Петру Моцу).
«Ошибаются те, которые оскорбляют нас и говорят, что мы нарушители порядка. Мы не хотим умирать и не желаем, чтобы другие умирали. Но мы доведены до сумы. Вспомним бой между Давидом и Голиафом. Давид победил. Так и мы. Во имя правды требуем торжества справедливости и новой жизни. В противном случае возьмем пращу!..» (Борка Георге из Сынтухалма).
Все эти выдержки взяты из газеты «Хория», владелец которой Аурел Филимон предоставил ее в распоряжение крестьян. Он подарил затем свою газету новой организации, и она стала центральным печатным органом «Фронта земледельцев».
После собрания 8 января крестьяне стремительно шли к созданию своей собственной организации. Мирон Беля, Ион Мога Филерю, Ромулус Зэрони считают, что промедление смерти подобно. Отсутствие быстроходного транспорта, телефонной связи, установление строгого контроля полиции над письмами, плохая погода — ничто не может помешать распространению вести о новой организации.
Но и власти не дремали.
Тут же началась слежка за самыми активными организаторами собрания 8 января, был установлен жесткий цензурный контроль за газетой «Хория».
Префект уезда Хунедоара издал распоряжение о запрещении крестьянских собраний. Поздно ночью 10 февраля организационный комитет района Девы был арестован и приведен на допрос в уездное управление жандармерии. Префект спросил Мирона Белю с издевкой:
— У тебя какое образование? Кто научил тебя организовать крестьянство против правительства?
— Я, господин префект, — ответил Беля, — получил образование, читая одну и ту же книгу страданий… Вы же плохо ее знаете. А возможно, не заглядывали в нее никогда. Идея нашей организации зародилась из наших страданий и из нашей боли. И если потребуется, мы готовы пожертвовать собой… Пусть мы погибнем, но организация все равно будет жить!
Перед лицом насилия и репрессий крестьянские вожаки заговорили другим голосом.
Ромулус Зэрони заявил с несвойственной ему дерзостью, что крестьянство готово в любой момент к активной защите своих интересов. Будущая организация создается именно для защиты интересов крестьянства. «Право и достоинство, — писал он в газете «Хория», — должны быть под защитой независимо от того, носит человек шикарное пальто с шалевым воротником из дорогих мехов или овечий тулуп. Мы требуем равного к себе уважения. И еще требуем ослабления финансового пресса. Ныне сельскохозяйственный долг составляет пятьдесят с половиной миллиардов лей. Тридцать семь миллиардов составляют долги крестьян с земельными наделами меньше десяти гектаров. Если не подымемся на борьбу, наша земля перейдет в руки крупных землевладельцев и банков, а все бедные крестьяне окажутся на дорогах с сумой. Политиканам не больно, у них другие заботы. Позаботимся же мы о себе, друзья крестьяне».
Все старания полиции задушить новое крестьянское движение в зародыше оказались напрасными.
Газета «Хория» из номера в номер печатала статьи, заметки и телеграммы со всех концов страны о том, что крестьянское движение, начатое собранием 8 января в Деве, ширится и принимает все новые и новые формы организованной борьбы.
«Наша организация растет и крепнет, — писала газета в феврале 1933 года. — Ежедневно идут и идут к нам вести, прибывают протоколы о создании местных подготовительных комитетов. В отладив от шумных и неорганизованных выходок идолов-политиканов, которые заманивают толпу к бочкам с вином и жареным быкам и одновременно вместе с румяными колесами колбас раздают никогда не выполнявшиеся, тотчас же забываемые обещания, наши собрания являются предвестниками новых времен, наступления новой жизни…
Мы ясно представляем себе, что путь, по которому мы идем, тяжел и тернист. Но мы докажем, что пассивная до сих пор крестьянская масса, составляющая 85 процентов населения этой страны и обеспечивавшая до сих пор своими голосами не одно неспособное правительство, пойдет на борьбу. Она не будет больше пассивной.
Плуг, поставленный в борозду «Фронтом земледельцев», пашет тщательно и глубоко — и бурьян станет реже. Организованность подымет землепашцев от уровня стада до уровня компетентной и активной движу щей силы политической и экономической структуры страны. (Разрядка моя. — Ф. В.)
Это основной стержень нашей веры. Отвратительная комедия, разыгранная большими и малыми политическими акробатами, делает нас несгибаемыми. Под знаменем «демократии» и «интегрального национализма» они «жертвуют» собой во имя родины, занимая при этом сверхоплачиваемые и сверхобеспечивающие должности и расширяя круг власти до седьмого племянника. Они, потеряв всякий стыд, продают с молотка богатства страны.
Мы боремся в строгих рамках законности, — подчеркивает далее газета, — и полны решимости преодолеть возводимые на нашем пути препятствия. Препятствия эти созданы политическими трутнями, в чьей власти находятся мертвые статьи румынской конституции. Мы еще смеем надеяться, что эта конституция не позволит, чтобы одни разорились окончательно, а другие удесятерили свое богатство, накопленное без всякого личного труда, путем обмана и эксплуатации.
Мы верим в победу нашей организованной борьбы,
