Воспоминания жены советского разведчика - Галина Александровна Курьянова
Наступал период танцев и вечеров в школе военно-воздушных сил.
Там были наши сверстники, плюс-минус один год, там был хороший танцевальный зал с паркетными полами, там были дежурные с красными повязками, в конце концов, это было недалеко от дома. Мы повзрослели на год и чуть поумнели. Там я познакомилась со своим будущим мужем, хотя, конечно, ничего подобного тогда мне не приходило в голову.
Зимой, редкими субботними вечерами молодёжь танцевала в школе ВВС, а весной и летом на танцевальной площадке в парке им.Горького. Танцплощадка была обнесена высоким кованым забором копьями вверх и в просторечии называлась «обезьянником». Сколько клочьев от штанов оставили на этих кольях мальчишки! И еще эти решетки для вящей острастки смазывали дегтем или смолой. Вход – рубль. Карманных денег практически ни у кого не водилось, но 17-ти летние кавалеры каким-то необыкновенным свойством бережливости и даже скопидомства – у моего супруга эта категория характера осталась на всю жизнь накапливали к субботе или воскресенью необходимую сумму и важно покупали билет – один.
Этот билет они торжественно вручали «своей» девочке, а сами корябались через кованый забор со штырями и дегтем. Замечу – это никогда не делалось на глазах у девушек. Видимо, где-то таилось понятие, что это унизительно и недостойно. Все делалось втихаря и, когда подружка уже была в «обезьяннике», тут, как чертик из коробочки, выскакивал и дружок. Позволялось танцевать вальс, бальные и народные танцы. «Линда», «Фокстрот», даже вначале и танго, как западные и растлевающие танцы, были в опале. Здесь можно вспомнить, что почему-то все новые танцы – вальс, шимми, фокстрот, твист и др. сначала встречались в штыки и считались неприличными. Но только не у молодежи! Когда какая-нибудь отчаянная пара начинала под «краковяк» или «польку» зашибать невообразимую смесь фокса и рока, то к ним подбегал дежурный комсомолец с красной повязкой и грозно требовал: «Прекратите линдачить (т.е. не танцуйте «линду», растлевающий западный танец!)! Ведите себя прилично!» И прекращали, а то, если дежурный был слишком уж принципиальный или просто вредный «ботаник», могли и вывести с танцплощадки, и тогда прощай выстраданный билетик за рублик. Однако даже эти приколы не мешали нашему удовольствию повеселиться, попрыгать, поскакать среди сверстников, познакомиться с понравившимся пареньком. Из развлечений в парке были такие непритязательные забавы: карусель, комната смеха с кривыми зеркалами, автоматы с газированной водой – три копейки без сиропа, пять с сиропом, качели-лодочки. Я была рьяной любительницей раскачиваться на «лодочках» и, т.к. на них не было никаких ограничителей, взлетала почти горизонтально. Некоторые любители рисковали даже крутить на этих качелях «солнышко», делать полный оборот. Я же говорю, что ограничителей не ставили. Были и несчастные случаи. Конечно, я до такого заклинивания не доходила, т.е. до «солнышка», но, имея всегда в характере что-то рисковое и авантюрное, раскачивала своих партнеров до одурения. Пощады во время катания ребята старались не просить, но у многих из них лица приобретали нежный зеленоватый оттенок слоновой кости. При выходе с этого аттракциона их пошатывало, и они предлагали где-нибудь посидеть, предпочтительно тут же на травке.
А я веселила-а-а-ась. Ну а Виктор, мой будущий супруг, был смолоду предусмотрительный человек и на мое невинное предложение покачаться на лодочках так же невинно заметил: «Ты в платье – неудобно». Вот так номер! И ответить нечего. Мое платье еще никому не мешало, даже сначала ребята не без удовольствия посматривали на взмахи подола все выше, и выше, и выше… А потом им уж было не до платья и не до того, что под ним. А Витя, видите ли, сам скромный и мою скромность блюдёт. Так он и отвертелся. Не пришлось мне повеселиться и похихикать на этот раз. Видимо, уже то, что «девчонка Курьяна закатывает» было обсуждением в среде «спецухи», так мы называли школьников ВВС, так же, как и наша дружба с Витьком. Во время одного совместного литературного вечера, когда объявили, что стихотворение Маяковского «Блэк энд уайт» прочитает ученица 10 класса Галина Иноземцева, вдруг из последних рядов чей-то противный гнусавый фальцет крикнул по-петушиному: «Курьянова!». К моему счастью, эта инсинуация не выбила меня из образа, стихотворение я прочитала с должным патриотическим пафосом, но потом бурно выясняла отношения с Витьком: что за дурацкие шутки! И что «ходить» (сегодняшнее «встречаться», «тусить») я с ним больше не буду, и что за друзья-дураки!
И что… и т.д. Но потом все обошлось, тем более бедному Вите приходилось безропотно проводить на танцевальные вечера целую ватагу моих подружек, у которых не было постоянных кавалеров. Время от времени мой друг осторожно протестовал против такого положения дел, количество подружек временно сокращалось, а потом все возвращалось на круги своя.
Ходили на танцульки, в кино, гуляли по улицам, очень редко собирались компанией у кого-нибудь дома: танцевали опять же под патефон или тогдашнюю новинку – магнитолу, ребята в танцах старались поприжать партнершу, прощупывая ее на податливость. Делали это так робко, что только раздражали визави своими дрожащими, неумелыми руками, потому что девчонки и сами не знали, что им хочется: не прижимает – значит, я ему не нравлюсь, прижимает – нахал. У мужчин, кстати, те же самые прибабахи: не идет на контакт – фригидна, соглашается – развратная.
Однажды у Вали Манило собралась такая гоп-компания и сожрала чуть ли не половину запасов из погреба: огурчики, помидорчики, грибочки, маринованные «синенькие» (так на юге называются баклажаны, а помидоры – «красненькие»), да Валентина еще наварила огромную «каструлю» картошки, а мальчишки принесли спиртное – бутылку знаменитого у молодежи портвейна. Мы устроили прямо-таки кутёж! Вечно хотящие есть подростки, смели со стола все, забыв о танцах с прижиманиями. Как Валюха объясняла маме отсутствие многих «закруток», она не рассказывала. Пиком таких вечеринок становилась игра в бутылочку. Мы постепенно осваивались в будущих взрослых отношениях, но в принципе, развлечения, как и отношения, были довольно невинные. Что касается Валентины, то у нее была своеобразная манера рассказа событий. А сейчас эта манера стала ещё своеобразнее… Недавно я была у нее в гостях в Ростове, городе моей юности. Вот хочу воспроизвести её монолог. Речь пойдет об эпизоде, когда на плите
