Последние бои на Дальнем Востоке - Сергей Владимирович Волков
Приведенный выше приказ вызвал в рядах белых много толков. Очень многим, так или иначе причастным к «семеновским» и «гродековским» частям, казалось, что приказ № 12 направлен именно против них – «семеновцев», что «каппелевское» командование таким порядком хочет покончить с ними, с «семеновцами», которых, мол, хотят окончательно добить. Справедливость требует отметить, что приведенные выше нарекания не имели основания. Правда, некоторые выражения приказа № 12 неудачны. Это теперь признают многие высшие начальники, принадлежавшие в то время к так называемой «каппелевской» группировке, но тогда, в разгаре борьбы с красными, некогда было разбираться в тонкостях выражений. Надо также полагать, что некоторый «прохладец» в отношениях между «каппелевцами» и «семеновцами» даже против воли автора приказа все же наложил на него свой отпечаток. Следует помнить, что автор приказа, генерал Молчанов, был всегда строг и справедлив, он никому не потакал, не имел любимцев и любимчиков. Отдавая тот или иной приказ, генерал Молчанов никогда не делал различия между камцами, ижевцами, егерями, пластунами, воткинцами, волжанами, уральцами, уфимцами и т. д. Ни одна часть, ни один командир не имел предпочтения, основанного на симпатиях или антипатиях. Генералом Молчановым все делалось только для пользы дела. Генерал Молчанов ценил и уважал многих начальников, принадлежавших к «семеновской» группировке, нередко этим «семеновским» командирам генерал Молчанов подчинял «каппелевских» командиров. Достаточно вспомнить, что при движении к Бикину, намереваясь в скором времени выкинуть в тыл противника конный отряд, генерал Молчанов просил генерала Вержбицкого «выписать» из Харбина «семеновца» – генерала Нечаева{106}. «Семеновцу» полковнику Салазкину генерал Молчанов подчинил «каппелевца» – подполковника Березина (приказ № 95/оп от 6 января). В дальнейшем мы увидим, как генерал Молчанов подчинял «каппелевцев» командиру конного атамана Семенова полка – боевому полковнику Бычкову. Генерал Молчанов ценил подполковника Глудкина, ушедшего из его корпуса весной 1921 года к атаману, войскового старшину Ширяева – бывшего «калмыковца», подполковника Торопова, принадлежавшего к составу частей 2-го корпуса, и т. д. и т. д. Короче – для генерала Молчанова не было подразделений на «каппелевцев» и «семеновцев», а для него была одна Русская армия, больная, раздираемая внутренними раздорами. Генерал Молчанов понимал, что для успеха борьбы нужен сильный, здоровый организм, нужно знамя, под которое пойдут добровольцы из деревни и города. Из учета генералом Молчановым обстановки в стране, из оценки темных и светлых сторон белых армий с красными родился приказ № 12. Предмет изложения данной книги – описание зимнего Хабаровского похода – не позволяет перейти к подробному изложению и разбору взаимоотношений «каппелевцев» и «семеновцев», так как подобный разбор повлек бы за собою чрезмерное отклонение в сторону и потребовал бы слишком много места и времени. Приходится поэтому ограничиться только указанием на то, что и в дальнейшем бывшие «семеновские» и «каппелевские» части дружно, плечо к плечу шли в бой за общие идеалы – освобождение и возрождение российской державы, но на стоянках «холодок» в отношении чинов различных частей чувствовался. Следует также отметить, что ни один из четырех пунктов приказа полностью выполнен не был: 1) «семеновцы» значков «А.С.» не сняли, но даже наоборот, некоторые, кто до приказа их не носил, теперь надели, 2) галунные погоны продолжали носить некоторые генералы, штаб-офицеры, обер-офицеры и подпрапорщики; носили они их не потому, что были исключительно за «старорежимные» золотые погоны, а потому, что в них вид был более нарядный, или же потому, что простых защитных не было под руками, 3) «глудкинцы» своего национального добровольческого угла не сняли, и никто их к этому не понуждал, равно как бывших чинов ОМО и калмыковцев. Георгиевский же угол для совершивших поход опять же как до приказа, так и после носили далеко не все имеющие на это право, а только та часть их, что либо очень уважала этот знак отличия, либо любила красоту, 4) в отношении непризнания чинопроизводства атамана Семенова говорить также не приходится: не только в Пластунской и 1-й стрелковой («глудкинской») бригадах воинские чины продолжали носить, именоваться и значиться по спискам в «семеновских» чинах, но и в частях Поволжской бригады и 2-го отряда полковника Аргунова бывшие «гродековцы» сохранили свои чины. В общем, каппелевские начальники не проявили в этом вопросе чрезмерной придирчивости, которая несомненно повлекла бы за собою прилив нового озлобления и взаимной вражды в среде и без того малочисленных остатков белых армий. Исключением в этом ряду была, если не ошибаюсь, одна только Железнодорожная бригада, которая не потерпела сохранения у бывших «семеновцев» их «семеновских» чинов, урезав им эти производства.
11 января разведуправ белых показывает, что по агентурным данным читинским командованием перебрасывается в Амуробласть кавбригада численностью до 2400 сабель (предположительно Каратаева), следующая девятью эшелонами. Головной эшелон 5 января прибыл на ст. Архара. В действительности это перебрасывалась не кавалерийская бригада Каратаева, а 1-я Отдельная Читинская стрелковая бригада.
По сведениям разведуправления войск Приамурского правительства, 12 января со ст. Ин на запад выбыло два эшелона с ранеными и обмороженными красноармейцами, которые не могли быть отправлены ранее из-за порчи полковником Карловым железнодорожных мостов на Амурской дороге. Цифру эвакуированных пленные красноармейцы определяли до 600 человек. Возникает вопрос: жертвы какого боя были эти эвакуированные? Выбыли ли все они из строя за время операции 4–6 января или же часть их пострадала в бою 11 января? В последнем случае – сколько из них явились жертвами 11 января? На эти вопросы из-за отсутствия достаточных данных невозможно ответить.
13 января на ст. Ин командующим войсками Восточного фронта товарищем Серышевым был произведен смотр войск. На этом смотру товарищем Серышевым было заявлено комсоставу, что с подходом подкреплений части Амурармии перейдут в наступление. По сведениям белой разведки, народоармейцы воинственности не проявляют, питаются плохо, среди них много обмороженных.
Некоторые подсчеты
Если в первый период похода военные действия носили характер одной непрерывной операции – наступления белых, постепенно и планомерно развивавшегося, то второй период похода носил иной характер: операции несколько раз прерывались, почин переходил от одной стороны к другой.
В первый период «Анучинская» операция совсем незаметно перешла в операцию «по очищению долин рек Даубихэ и Уляхэ» и вызвала выдвижение белых вдоль линии железной дороги на север – «Иманскую» операцию. По занятии
