Роман Добрый - Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 2]

¾ Чего?

¾ Да мало ли что может случиться с ним? Хоть и орел он, да разве и орлы не погибают? Бог его знает, в какую он попал переделку. При его безумной храбрости, он иногда рискует головой.

Помощник прошелся нервной походкой по кабинету своего знаменитого шефа.

¾ И знаете, доктор, что самое печальное? — спросил он меня.

Я отрицательно покачал головой.

¾ Это то, что он рискует опоздать, если даже выиграет дело.

¾ Как так?!

¾ Очень просто. Слушайте. Врагов-завистников у Ивана Дмитриевича, как вам известно, очень много. Ему не прощают его «непрошеные вмешательства», его блестящие победы-розыски. В данном случае дело обстоит так же. Он вмешался в уже оконченное дело, доста­вившее лавры и следователю, и прокурору. И вот сегодня я получил грустное известие: враги Путилина одержали победу над ним.

¾ Как так?! — привскочил я.

¾ Очень просто. Иван Дмитриевич перед своим таинственным отъездом посвятил меня, преподав некоторые инструкции, в суть дела. Он выхлопотал отсрочку приведения в исполнение приговора над Александровским на семь суток.

¾ Ну, да, я это знаю. И, честное слово, он, очевидно, не зря хлопотал об этом!

¾ Я нисколько не сомневаюсь в этом, доктор, но, но...

¾ Да говорите же! Не томите!

¾ Но случилось для него нечто удивительное: отсрочка сокращена по просьбе-проискам его врагов. Короче: битье Александровского кнутом назначено на восемь часов утра завтрашнего дня.

¾ Как?!

¾ Так. Ровно на двое суток ранее обещанного. Как им удалось достичь этого, — не знаю. Знаю и пов­торяю только одно: если сейчас не явится Иван Дмитриевич — все будет для него потеряно в смысле полной победы. Быть может, он спасет Александровского от ка­торги, но от плетей он его не спасет. В восемь часов утра его отстегают на Конной.

Меня при этом сообщении словно обухом по голове ударило.

¾ «Поражение! Первое поражение моего гениального друга, благороднейшего человека! И тогда, когда победа, оче­видно, в его руках!»

¾ Что же делать? Этого не должно быть! — воскликнул я.

Помощник Путилина печально пожал плечами.

¾ Мы бессильны, доктор. Разве мы знаем, где он, разве мы можем предупредить его?

Так, в тревоге и волнении просидели мы в каби­нете исчезнувшего Путилина до одиннадцати часов вечера.

¾ Все потеряно. Блестящая ставка Ивана Дмитриевича бита! — уныло проговорил его верный помощник. Я готов был рвать волосы на своей голове.

«Бита! Путилинская ставка бита!» — молнией пронеслось в моем мозгу.

В эту минуту в кабинет поспешно вошел агент.

¾ Пожар охлопковского дома! Дом горит, как свеча!

¾ Где?! Где пожар?! — бросился к агенту помощник Путилина.

¾ В доме той старухи ростовщицы, которую помните, убили, — пролепетал испуганный агент.

¾ Доктор, скорее, скорее! Едемте! Вы слышите, где горит?! Пальто, лошадей, скорее, черт возьми! — кричал помощник.

Агент хлопал глазами.

¾ Сейчас... сию секунду!

¾ Доктор, доктор! Сердце мне говорит, что там наш дорогой Иван Дмитриевич!

Мы беспощадно гнали лошадей. Прохожие в ужасе шарахались в сторону.

Все ближе, ближе... Уже стало видно зарево, клубы черного дыма. Уже слышен был запах гари пожара.

Вот и дом убитой ростовщицы Охлопковой. Густая толпа народа преграждала нам путь.

¾ По сторонам! Дорогу! — ревел, как исступленный помощник Путилина. — Боже мой, тут ли X.? А что, если...

Мы вбежали во двор, наполненный пожарным обозом. Дом действительно пылал, как свеча, ярко, с треском. И в ту секунду, когда мы подбежали к горящим дверям, на фоне пламени ярко обрисовались две фигуры.

Два человека боролись, зверски, озлобленно, стараясь вырваться из объятий друг друга.

¾ Смотрите, это Иван Дмитриевич! — закричал мне помощник и бросился в огонь.

Но его опередил сам Путилин. Резким движением он повалил высокого мужчину на пол и поволок его к выходу.

Через секунду, опаленный, он прорвался сквозь море пламени.

¾ Помогите мне! Тащите его!.. У меня рука обожжена, — раздался знакомый, властный голос.

Все бросились к нему на помощь.

¾ Иван Дмитриевич! Вы?! Дорогой! — захлебнулся по­мощник.

Я поспешно стал осматривать раны моего великого друга.

¾ Ничего... ничего... Особенно серьезного нет ничего, — спокойно ответил он. — Чуть-чуть подпалился.

Человека, которого вытащил Путилин, подняли на ноги.

¾ Ну, как, любезный: вопиет или не вопиет кровь убиенного об отомщении?

Поставленный на ноги — это был дворник охлопковского дома — бешено-злобно озирался по сторонам.

¾ Проклятый! — хрипел он.

¾ Попался, голубчик! Господа! — обратился к нам Путилин. — Там в доме, жена этого молодчика и полицейский. Они заперты. Выпустите полицейского и держите жену дворника! Я еду. X. работает еще в доме. Спасайте его!

¾ Иван Дмитриевич, побойся Бога, куда ты?! Ты сам нуждаешься в медицинской помощи. Смотри: ты страшно обжег руки! — взмолился я.

¾ Ах, оставь! — бурно вырвалось у Путилина. — Только бы не опоздать!

Миг — и он исчез за воротами горевшего дома.

Двор наполнился полицейскими. Помощник Путилина стал отдавать спешно приказания.

Вскоре из горевшего дома выскочил агент X.

¾ Ура! Пачки денег найдены! Ура Путилину! — кричал он в восторге.

Никто ничего не понимал. Пожарные работали, как львы. Дом оцепили кордоном полицейских. Когда открыли дверь, первым выскочил полицейский, за ним — красавица Варвара.

¾ Держите ее! Его превосходительство приказал мне караулить ее.

Женщину связали. Она кричала, кусалась, рвала свой сарафан.

Дом сгорел до тла.

Не получив распоряжений Путилина,мы не знали, что и делать.

Начинал уже брезжить рассвет.

Я взглянул на часы. Было двадцать минуть вось­мого.

Сдав на руки полицейским чинам дворника и его жену, мы бросились на Конную площадь.

¾ Держите их крепко, братцы! — распорядился помощник Путилина.

¾ Будьте покойны, не выпустим! — лихо ответили те.

Несмотря на ранний утренний час, Конная площадь была заполнена народом.

Толпа, всегда жадная до «интересных зрелищ», поспешила сюда, на это печальное место публичных, позорных телесных наказаний в чаянии полюбоваться жестоким «учением». Она стояла густой, тесной толпой, весело хохоча, зубоскаля, пересмеиваясь.

¾ А ловко ему всыплют!

¾ Да, гляди-ка: ишь у палачей ручища какая! С одного разу шкуру со спины спустят!..