Эдвард Радзинский - «Друг мой, враг мой…»
Я должен был сперва покончить с делами. Прежде всего – Записки. Решил отвезти их за город и закопать в ложбине, недалеко от нашей дачи…
Выйдя из дома, я понял: за мною уже следили.
Я сделал самое банальное. Быстро зашагал по улице, «наружка» спешил за мною, не отставая. На перекрестке подошел к милиционеру, предъявил удостоверение. Сказал, что гражданин, идущий за мной, вор-карманник. Когда милиционер заламывал ему руки, я послал воздушный поцелуй. Пока они разбирались, я успел добраться до вокзала…
Разделавшись с Записками, вернулся в Москву. Решил насладиться игрой до конца. У дома меня ждал очередной «товарищ». Не заходя домой, с ним на хвосте, я отбыл в Центральный парк культуры и отдыха.
Было два часа. Стоял нестерпимо жаркий летний день. В парке было полно народу… Я покатался на лодке по Москве-реке, пока мой филер (как мы называли их до Революции) изнывал на пляже под палящим солнцем. Потом отправился в ресторан пообедать, пока несчастный томился в жаре у входа.
Вечером в парке должен был состояться бал-маскарад. И счастливая толпа все прибывала…
Я пишу «счастливая» без сарказма. Такую же, воистину счастливую, толпу я видел в Германии. Ведь у людей, у них и у нас, отняли самую страшную проблему – проблему выбора. У нас за всех решал Коба, у немцев – фюрер… У нас была, пусть жалко, но обеспеченная старость, никто не боялся оказаться на улице. Ужасная, но зато бесплатная медицина. Люди ютились в коммунальных квартирах, однако платили за жилье ничтожные деньги. Я наблюдал здесь знакомый мне по Германии энтузиазм масс – жажду толпы славить и проклинать. Так же весь день из репродукторов оглушительно гремели победные марши. То же постоянное народное веселье и радость от бесконечных побед. И ведь правда: и они, и мы всех победили. Гитлер уже начал свои завоевания – какой восторг испытывала страна! А мы… мы тоже победили – монархистов, меньшевиков, эсеров, кадетов, Белую гвардию и интервенцию западных держав! Победили религию, остались одни разрушенные храмы без крестов. Победили саму смерть – нетленный Ильич ждал сограждан в Мавзолее.
Каждый день щедрый Коба дарил народу новую победу. В открытых автомобилях по улицам столицы провезли летчиков – Чкалова и его экипаж. Впервые в мире они совершили беспосадочный перелет Москва – США. На самолете Чкалова была надпись «Сталинский маршрут». Чтобы помнили: великий Вождь незримо летел рядом с героями. Спустили со стапелей самый большой в мире ледокол и назвали его, конечно, «Иосиф Сталин». Ибо даже во льдах он – рядом с героями, великий Вождь. И все главные улицы наших городов стали улицами Сталина. Или Ленина, ибо не забывал Коба о Предтече. В тот год уничтожения ленинских соратников в Москве открыли Музей Ленина. У входа трудящихся встречала статуя – Ленин и Сталин сидят на скамейке в Горках. На стенах – множество фотографий Ильича, с которых при помощи ретушеров исчезли все его ближайшие сподвижники, все канувшие в вечность вожди Октября.
Не только победы даровал Коба народу. Он следовал священной формуле всех Цезарей – «Хлеба и зрелищ». Многочисленные парады на Красной площади – военный, физкультурный, воздушный – транслировались по радио на всю страну, потом показывались в кинохронике перед сеансами любимых фильмов.
Весной прошлого года впервые провели чемпионат по футболу. Страна тотчас заболела футбольной лихорадкой. Сам Коба презирал эту игру: «гоняются за надутым шариком». Но он заботился о скромных радостях простых людей. Летом на параде физкультурников он приказал устроить невиданный футбол. Прямо на Красной площади, от храма Василия Блаженного расстелили гигантский ковер – изумрудное футбольное поле. На поле выскочили любимые страной футболисты и показали настоящую игру. Не забуду добрую улыбку, с которой Коба следил за соратниками. Они буквально сошли с ума – кричали от восторга после каждого гола, подпрыгивали на Мавзолее над не погребенным Боголениным. Они не знали: Коба давал им повеселиться напоследок. И стоявшие тогда рядом с ним Косарев, Чубарь, Постышев, Рудзутак – все они, по-детски радовавшиеся игре, должны были вскоре исчезнуть вместе со старой партией, всех их уже нетерпеливо ждала положенная пуля.
Но и на этом наш Цезарь не успокоился.
Летом Коба предложил народу величайшее зрелище. Выписал из революционной Испании самых знаменитых футболистов мира – басков. Вся страна дружно приникла к радиоприемникам. Баски сыграли с чемпионом СССР «Динамо» – командой моего ведомства, НКВД. И дважды ее разгромили! Какой был траур! Страна, спокойно переживавшая эпидемию арестов, после этого проигрыша впала в совершенное уныние. Тогда заботливый Коба приказал выиграть у лучшей команды мира. Против басков выпустили другую главную команду страны – «Спартак»…
И если баски бились за кубок, то «Спартак» – за право на жизнь.
(Коба послал смотреть матч членов Политбюро. Сам конечно же не поехал. Он знал, что истинный властитель должен лишь иногда показываться народу. Главный праздник – это его появление, а не какие-то там баски. Он как-то с усмешкой процитировал Наполеона: «Достаточно пару раз показаться в опере, чтобы на тебя перестали обращать внимание».)
«Спартак» совершил невозможный подвиг – победил басков с небывалым счетом шесть-два. Как ликовала страна! Незнакомые люди обнимались на улицах. И все эти годы простой народ продолжал говорить, вспоминать о той великой победе. В дни большого террора говорили совсем не о процессах и расстрелах вчерашних партийных вождей…
На башнях Кремля установили рубиновые звезды. Целые семьи ходили на Красную площадь смотреть, как они загорались ночью, как под ними над Кремлевской стеной всю ночь светилось одинокое окошко. Люди знали: это неусыпно трудится ради их счастья великий Вождь товарищ Сталин.
В прошлом, 1936 году вышел на экраны кинофильм «Цирк». И теперь вся страна счастливо пела песню, ставшую нашим неофициальным гимном – «Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек…»
И действительно – вольно! Весь первый год террора страна радостно обсуждала проект Конституции, написанный несчастным Бухариным. Сталинская Конституция – так она называлась – гарантировала гражданам все демократические права и свободы. Правда, уже тогда ходил анекдот, за который полагались десять лет лагерей.
«Приходит человек к адвокату.
– У меня вопрос… Я хочу узнать, имею ли я право…
Адвокат прерывает:
– Имеете!
