Головастик из инкубатора. Когда-то я дал слово пацана: рассказать всю правду о детском доме - Олег Андреевич Сукаченко
Одним словом, если бы бьющую фонтаном энергию этих парней кто-то сызмальства направил в правильное русло, из них могли бы вырасти прекрасные, полезные нашему обществу люди! Но некому в интернате, к сожалению, было вправить им мозги, вывести на широкую и светлую дорогу, и потому, проплутав где-то в грязи и потемках, они более-менее «преуспели» лишь на криминальном поприще. А это такая проклятая колея, из которой не так-то легко выбраться.
И кто знает, если бы к ним в свое время отнеслись по-человечески, если бы не рубили с плеча, с горяча на Комиссии, если бы попытались хоть самую малость побороться за мальчишек, то возможно, по-другому бы сложилась их жизнь. А так загубили ребят на корню, и пропали они ни за что, ни про что, как срезанные косой стебельки на бескрайнем русском поле.
Глава 70
По приютам я с детства скитался, не имея родного угла.
Ах, зачем я на свет появился и зачем меня мать родила?!
Из «Песни беспризорника», слова и музыка народные
Ну, зачем меня мать родила, я до сих пор еще до конца не разобрался (смысл жизни все как-то ускользает от моего цепкого и вдумчивого взгляда), а вот что касается всяких приютских учреждений, о которых поется в известной песне из кинофильма «Республика ШКИД», то их я на своем веку повидал немало. Это и дом ребенка, и детский дом, и школа-интернат.
В общем, буквально с младых ногтей я воспитывался государством. Помните в «Место встречи изменить нельзя» Глеб Жеглов говорит о пареньке, определяемом в приют: «Ничего, вырастет – не хуже других будет!». Вот и я тоже вырос с божьей и государственной помощью в, казалось бы, разных детдомах…
Но было во всех этих казенных заведениях что-то такое, что делало их очень похожими друг на дружку. А именно – сиротский, леденящий душу холод и тотальное ко всему безразличие, причем как со стороны взрослых, так и со стороны детей. В этой-то повальной атмосфере нелюбви, непонимания, мы и сформировались, что имело просто катастрофические последствия для многих из нас!
Считается, будто детдомовцы, зачастую – очень жестокие и бессердечные люди. Немудрено, что из них потом вырастают всякие преступники, злоумышленники и прочие маргиналы. Хочется спросить, а какими эти ребята еще должны быть, когда они ничего хорошего в своей жизни не видели? Согласитесь, наивно было бы ожидать от человека, который по большей части сталкивался лишь со злом, что он будет творить добрые дела.
Приведу вам такой пример. У нас в интернате был достаточно большой класс, в котором учились как ребята, так и девчата. Про прекрасную часть нашего ученического коллектива ничего говорить не буду, поскольку все девчонки вроде бы счастливо избежали и сумы, и тюрьмы, хотя не обошлось и без эксцессов (одна девочка все-таки спилась и закончила жизнь весьма трагично). А вот в отношении ребят, статистика просто удручающая!
Из двадцати парней, с которыми мы вместе тянули детдомовскую лямку, как минимум десять человек (половина списочного состава!) прошли впоследствии через тюрьмы и лагеря. Причем многие из них стали убежденными рецидивистами и «чалились» на зонах не по одному разу. Спрашивается, что это вообще за жуткая система такая, которая выдавала на-гора столь огромный процент выбраковки человеческого материала?!
А теперь умножьте этот убийственный процент на сотни детских домов и интернатов, которые имелись тогда в нашей огромной стране! Мне страшно представить, сколько отъявленных воров, грабителей и насильников подарили обществу эти казенные сиротские учреждения! Да что там говорить, когда и сам я лишь каким-то чудом избежал уже, казалось бы, уготованной мне карьеры преступника.
Так что интернатские педагоги могут заниматься каким угодно очковтирательством, рассказывая о том, как светло, тепло и уютно в доверенных их попечительству приютах (не знаю, может и правда в современных детдомах с бытом стало получше) – все это не имеет никакого значения. Главное – приведенная выше статистика, которая красноречивее всего поведает вам об истинных результатах работы того или иного сиротского учреждения. Ведь за каждой из этих бездушных цифр стоит, как минимум, одна искалеченная человеческая жизнь!
И все-таки, почему детдомовцы так часто дуркуют и куролесят? Что заставляет их раз за разом нарушать закон? Надо отметить, что интернат (по крайней мере, в том виде, в котором я его оставил) представлял собой довольно-таки закрытую систему с нередко искаженными представлениями о том, что такое хорошо и что такое плохо. С чисто детдомовскими нормами жизни. Для нас криминальное поведение было не только «прекрасным» средством от скуки, но и возможностью как-то проявить себя, завоевать авторитет.
Кроме того, детдомовцы, в значительной массе своей – удивительно безнадежный (в смысле – потерявший всякую надежду) народ. Мне не часто потом доводилось встречать среди обычных людей столь же мрачных типов, которые бы также наплевательски относились к своей жизни, как делали это сироты.
Уж не знаю, что было тому виной – общий ли пессимистический их настрой, проистекающий от некоторых особенностей биографии, или абсолютное неверие в собственные силы, в способность хоть что-то изменить к лучшему? Они как бы махнули на себя рукой, безропотно записавшись в изгои, типа, нам уже в этой жизни ничего не светит, мы – пропащие люди! А ведь давно известно, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих и если ты сам себе не поможешь, то никто тебе помогать не будет…
Откуда вообще в нашей стране берутся сироты? Вроде ни войн больших, ни голода, ни массовых смертей давно уже не было! Более того, у большинства детдомовцев имеются вполне себе живые родители – те еще чудики! Казалось бы, радуйтесь, что у вас народились детишки! Ведь это такое счастье! Но нет, сдают своих кровиночек в детские дома, на казенное обеспечение. Видимо для того, чтобы осчастливить еще и государство…
А дети что? Они же не виноваты, что родились не у совсем порядочных, мягко говоря, людей и не в очень подходящем для радостной жизни месте. Но дело уже сделано, жребий брошен и ребенку ничего не остается, как смириться со своей нелегкой судьбой и безропотно скитаться по сиротским приютам – выбора-то ему не оставили! Так уж на роду, видать, бедолаге написано – терпеть и мучиться.
А самое во всем этом
