Долгая дорога к свободе. Автобиография узника, ставшего президентом - Нельсон Мандела
«Идеологическим кредо Африканского национального конгресса является, и всегда было, кредо африканского национализма. Но это не концепция африканского национализма, выраженная в призыве ”сбросить белого человека в море“. Африканский национализм, за который выступает АНК, построен на концепции свободы, обеспечения прав и самореализации африканского народа на его собственной земле. Самым важным политическим документом, когда-либо принятым Африканским национальным конгрессом, является Хартия свободы. Однако она ни в коем случае не представляет собой план построения социалистического государства… АНК никогда, ни на каком этапе своей истории не выступал за революционное изменение экономической структуры страны и, насколько я помню, никогда не осуждал капиталистический строй.
Африканский национальный конгресс, в отличие от Коммунистической партии, принимал в свои ряды только чернокожих африканцев. Его главной целью являлось и остается достижение африканским народом единства и обеспечение в полном объеме его политических прав. Главная же цель Коммунистической партии – это свержение капиталистического строя и замена его правительством рабочего класса. Коммунистическая партия строит свою политику на существовании классовых различий, в то время как АНК стремится их гармонизировать.
Примечательно, что история знает примеры тесного сотрудничества между АНК и Коммунистической партией. Однако такое сотрудничество – это всего лишь доказательство общности одной из их целей (в данном случае это прекращение угнетения народа Южной Африки белыми), оно не является доказательством полной общности их интересов. Мировая история полна подобных примеров. Возможно, самой яркой иллюстрацией является сотрудничество между Великобританией, Соединенными Штатами Америки и Советским Союзом в борьбе с Гитлером. Никто (кроме Гитлера) не осмелился бы предположить, что такое сотрудничество превратило Черчилля или Рузвельта в коммунистов или слепые инструменты коммунистического строя либо что Британия и Америка стремились распространить коммунизм по всему миру…
Белым южноафриканцам с их укоренившимся предубеждением против коммунизма очень трудно понять, почему умудренные африканские политики так охотно воспринимают коммунистов в качестве своих друзей. Но для нас причина этого очевидна. Теоретические разногласия между теми, кто борется против угнетения, являются роскошью, которую мы не можем позволить себе на данном этапе. Более того, в течение многих десятилетий коммунисты были единственной политической группой в Южной Африке, готовой относиться к чернокожим африканцам как к обычным полноправным людям. Коммунисты готовы общаться с нами, разговаривать с нами, жить с нами, работать с нами. Как результат, многие африканцы сегодня склонны считать свободу и коммунизм единым целым».
Я сообщил суду, что не являюсь и никогда не был членом Коммунистической партии и что всегда считал себя африканским патриотом. Я не отрицал, что меня привлекала идея бесклассового общества или что на меня оказала влияние марксистская идеология. Это справедливо для многих лидеров новых независимых государств Африканского континента, которые признали необходимость той или иной формы социалистического строя, чтобы их народы смогли догнать развитые страны Запада и преодолеть полученную в наследство крайнюю нищету:
«Из чтения марксистской литературы и бесед с марксистами у меня сложилось впечатление, что коммунисты считают парламентскую систему Запада недемократичной и реакционной. Я же, напротив, отношусь к числу поклонников такой системы.
”Великая хартия вольностей“, ”Петиция о праве“, ”Билль о правах“ – это документы, которые почитаются сторонниками демократии во всем мире. Я испытываю большое уважение к британским политическим институтам и к системе правосудия этой страны. Я рассматриваю британский парламент как наиболее демократический в мире институт, а независимость и беспристрастность системы правосудия Англии всегда вызывали мое искреннее восхищение. Американский конгресс, доктрина разделения власти, так же, как и независимость системы правосудия США, вызывают у меня аналогичные чувства».
Я подробно описал громадные различия между жизнью представителей черного и белого населения в Южной Африке. В области образования, здравоохранения, благосостояния – во всех аспектах жизни чернокожие африканцы едва дотягивали до прожиточного минимума, в то время как у белых были самые высокие стандарты качества жизни в мире, и белое население стремилось сохранить такое положение дел. Как я отметил, белые часто утверждают, что чернокожие африканцы в Южной Африке живут лучше, чем африканцы на остальной части континента. В этой связи я подчеркнул: наши претензии заключаются не в том, что мы бедны по сравнению с коренным населением в других африканских странах, а в том, что мы были бедны по сравнению с белым населением в нашей собственной стране и что законодательство Южной Африки не позволяет исправить этот дисбаланс:
«Отсутствие человеческого достоинства, с которым сталкиваются африканцы, является прямым результатом политики превосходства белых. Превосходство белых подразумевает неполноценность чернокожих. Законодательство, направленное на сохранение превосходства белых, закрепляет это положение дел. Всю самую грязную работу в Южной Африке неизменно выполняют чернокожие африканцы. Когда что-нибудь нужно перенести или убрать, белый человек всегда оглядывается в поисках чернокожего африканца, чтобы тот сделал это за него, независимо от того, работает этот африканец у него или же нет…
Нищета и распад семей неизбежно имеют свои последствия. Дети бродят по улицам поселков, потому что нет школ, в которые им можно было бы ходить, или же нет денег, чтобы они могли ходить в школу, или же родители не могут проследить за тем, чтобы их дети ходили в школу, потому что оба родителя (если их двое) должны работать, чтобы обеспечить семью. Это приводит к нарушению моральных норм, к тревожному росту преступности и насилия, которое вспыхивает повсеместно…
Африканцы хотят для себя справедливой доли в Южной Африке, они хотят для себя безопасности и равноправного участия в жизни общества. Прежде всего, мы хотели бы получить равные политические права, поскольку без них мы так и останемся ущемленными. Я знаю, что для белого населения этой страны подобные слова звучат революционно, поскольку большинство избирателей оказались бы африканцами. Это заставляет белых бояться демократии…
Именно за это борется Африканский национальный конгресс. Его борьба имеет поистине национальный характер. Это борьба африканского народа, на которую вдохновили его страдания и опыт. Это борьба за право жить».
После этих слов я положил свои бумаги на стол и повернулся лицом к судье. В зале суда стало очень тихо. Не сводя глаз с судьи Куарта де Вета, я по памяти произнес последние строчки своей речи:
«Я всю свою жизнь посвятил борьбе за африканский народ. Я боролся против господства белой расы и против господства черной расы. Я хранил в
