Владимир Дроздов - Над Миусом

Почти всякий раз ему приходилось подчеркивать: вот тогда-то сержант (потом лейтенант) Липская вовремя отсекла (или просто пуганула) "мессера". И каждый раз Лиза вспыхивала. И долго румянец не сходил с ее смуглых щек. Но глаза продолжали смотреть сурово, недоступно, пока однажды Лиза сама не сбила "юнкерса".

Полковник Строев первым его атаковал, вышел из атаки, оглянулся... Немец продолжал полет как ни в чем не бывало. И вдруг клюнул и посыпался вниз, а из-за него лихим боевым разворотом вывернулся "як"

Липской. Арсений Борисович крикнул: "Сержант Липская, поздравляю с победой!"

И тут уж Лиза на разборе не краснела, стояла гордая своим успехом. Правда, улыбалась все же чуть смущенно, словно еще сама себе не до конца поверила. Но глаза смеялись так радостно... Не этим ли вначале и привлекла к себе? И какой-то истовостью, неиссякаемой верой в нашу победу... Не дожила! Раньше (под Великими Луками, в Сталинграде) летчики так часто погибали...

Он не успевал даже приблизительно разобраться в их человеческих качествах-суметь бы фамилии запомнить.

Но теперь, когда знаешь каждого, ценишь, любишь...

Как их терять?

Лиза, Лиза! Как поверить, что нет тебя больше?..

Подполковник Замостский позвонил поздно вечером.

Доложил, что вернулся лейтенант Погорелов. Но - пьяный и с новой бумажкой все от той же танковой части: будто опять он сбил два немецких самолета.

Арсений Борисович спросил:

- Помните, что говорилось на разборе нашего вчерашнего вылета? Каждому сбитому немцу нашли холяина. И капитан Леднев с земли, и мы все в воздухе видели, как был сбит Погорелов. Но чтобы он кого-то сбил - этого никто не видел. Объясните ему.

- С ним не поговоришь, товарищ генерал, он совсем пьян.

- А как же добрался?

- Танкисты привезли, на руках внесли, как мешок сложили в углу на пол, отдали бумажку дежурному по части и уехали.

- Н-н-да!

- Товарищ генерал! Считаю, моей власти мало, чтобы наказать его. Обман командования, недостойное поведение...

- Полагаете, и первое их подтверждение-липа?

- Наверно, товарищ генерал.

- Что ж, придется разбираться. Отберите пистолет и завтра, как проснется, -ко мне.

- Будет сделано, товарищ генерал.

Арсений Борисович дал отбой и сразу же позвонил начальнику политотдела:

- Товарищ полковник! Прошу срочно прислать майора Горова. Я направляю его в танковую часть для расследования подлога, возможно совершенного лейтенантом Погореловым. Помните письменное подтверждение на сбитых? Похоже, это липа. Даю в распоряжение майора Горова машину, надеюсь, он вернется завтра к обеду.

- Но, товарищ генерал...

- Без "но", товарищ полковник. Я прекрасно знаю, нa ком держится работа политотдела, однако временно вам придется самому ею заняться. Вы меня поняли?

- Я вас понял.

Через десять минут майор Горов постучал в дверь генеральской хаты. Он был одет по-походному - в кожаном реглане. В руках майор держал маленький чемоданчик. И невольно генерал вспомнил, улыбнулся... Такие чемоданчики в предвоенные годы летчикам было предписано хранить собранными на случай внезапного вызова в часть. Они тогда прочно сдязались с длительными командировками...

Арсений Борисович сказал:

- Товарищ майор, я вас не на Северный полюс посылаю. Однако-с весьма деликатным поручением. Надеюсь на ваш дипломатический талант, на ваш такт и умение обращаться с людьми.

Генерал коротко напомнил о первом происшествии с Погореловьш, рассказал о звонке Замостского и добавил:

- Конечно, вы сами понимаете: бесполезно читать проповеди о неблаговидности подобного поведения. Скажите только, что по их первой бумажке мы хотели представить Погорелова к ордену, но на этот раз все видели, как его сбили. Поэтому вторая бумажка - липа - накладывает подозрение и на первую. Пусть расскажут, где, кто и при каких обстоятельствах наблюдал первый бой Погорелова. Расспросите, как впервые он попал к ним, как вторично у них очутился. Но все это не в форме допроса - попутно, в ходе доверительной дружеской беседы. Просто вы хотите выяснить истину ради самого Погорелова... Ну, да вы сумеете. Вот как будто бы все. Может быть, у вас есть вопросы?

Нет, майору Горову все было ясно.

Совсем недавно, уже здесь, на Миусе, возвращался Арсений Борисович с ведомым Тарасенко из еще незаконного вылета на свободную охоту в тылу немцев. Никого они с Тарасенко не встретили, никого не сбили.

Арсений Борисович перелетал линию фронта настороженно. И внезапно заметил: совсем недалеко справа из облаков вываливаются... три, пять, восемь Ю-87. Они тут же становятся в круг - готовятся перейти в пикирование, чтобы наиболее прицельно бомбить наши войска на переднем крае. И вот уже за "юнкерсами" из облачности и четверка "мессеров" выскакивает-немцы всегда дают "лапотникам" больше охраны, чем другим своим бомбардировщикам.

Неожиданно откуда-то снизу вывернулись шесть наших штурмовиков Ил-2. Он не заметил их раньше-наверно, летели невысоко, маскировались фоном земли. Но теперь-то зачем вверх полезли? Арсений Борисович даже тихонечко присвистнул - "горбатые" явно шли в атаку на "юнкерсов". Правда, штурмовиков прикрывали два "яка". Но все равно не дело "горбатых" воздушные бои завязывать.

"Илы" ползли вверх медленно, натужно. Конечно, "яки" сопровождения тоже помчались вслед за ними, однако как легко, изящно!

Все произошло очень быстро. "Илы" дали только один залп по "лапотникам". Зато какой! Два "юнкерса" буквально рассыпались на части, один, дымя, заковылял было к дому, но тут же и свалился. Остальные прямо из круга, не переходя в пике, бросились наутек, по дороге кидая бомбы куда попало. Только "мессеры" не поддались панике-обрушились сверху на "илы" и "яки".

Арсений Борисович охватил всю картину боя, уже сближаясь с "мессерами". Вовсю жал на газ, чтобы поспеть вовремя. А "мессеры", видно, не заметили их с Тарасенко, понадеялись на легкую победу, увлеклись атакой. Потому что "илы", взмывая к "юнкерсам", потеряли скорость. И теперь сыпались вниз вразброд, подставляя "мессерам" хвосты. Конечно, у "горбатых" была и другая - своя - задача. Ее, наверно, тоже надо было выполнять. Однако Арсений Борисович мог только умом осудить их за то, что не сдержались, сердцем же восхищался поступком тяжелых, неуклюжих штурмовиков.

Он сразу понял: "якам" прикрытия надо бросаться навстречу "мессерам". Иначе фрицы посшибают "горбатых". И "яки" так и сделали-смело пошли на "мессеров" в лобовую.

А сам Арсений Борисович вместе с Тарасенко атаковал "мессеров" сверху сзади - из наиболее выгодной позиции. И с первого захода ему удалось сбить одного "мессера". Проскакивая мимо на большой скорости, он как-то непроизвольно уловил: на хвосте ведущего "яка" номер Лизы! Сразу сил словно прибавилось-он, наверно, круче, чем когда бы то ни было, развернулся для второй атаки. И быстро связал боем немецких истребителей.