Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 2: XX век - Коллектив авторов
После Февральской революции он возглавил Совет по делам искусства, стал комиссаром в Академии художеств. В апреле 1917-го работал в комиссии по выработке закона о выборах в Учредительное собрание. С августа 1917-го стал представителем Государственной думы в Поместном соборе Русской православной церкви. Тогда же, в августе, участвовал в Государственном совещании, а затем вошел во Временный совет Российской республики (Предпарламент).
Октябрь 1917 года Сергей Илиодорович встретил в Петрограде. После кратковременного ареста дочери, которую допрашивал сам Ф.Э. Дзержинский, семья приняла решение об эмиграции. Для этого переехали сначала в Псковскую губернию, а уже оттуда, под покровом ночи, переправились через эстонскую границу. Благодаря рекомендательным письмам к членам эстонского правительства, которые глава семейства догадался захватить в Петрограде, он с семьей не был выдан советским властям. С 1920 года С.И. Шидловский жил в Эстонии, работая в Министерстве юстиции молодого государства и занимаясь в том числе и земельным законодательством.
Кроме того, в послереволюционные годы Шидловский был активно вовлечен в дела эмиграции. Сотрудничал в русскоязычной эстонской газете «Последние известия», был председателем II съезда русских эмигрантов в Эстонии. В июле 1921-го принял участие в работе съезда Русского национального объединения в Париже, собравшего сторонников продолжения вооруженной борьбы с большевиками и сохранения Русской армии генерала П.Н. Врангеля. 7 июля 1922 года Сергей Илиодорович Шидловский скончался в Ревеле (Таллин).
АЛЕКСАНДР
«Вести работу не разрушительным натиском, а положительным строительством…»
Александр Александрович Корнилов
Алексей Кара-Мурза
В российской политике и культуре есть фигуры, которые не попадают в список «заглавных персонажей» при беглом перечислении. Привычное разделение исторических личностей на «героев» и «злодеев», казалось, навеки лишило их законного места в истории: они были ей настолько органичны, настолько легки и неамбициозны в жизни, что верным соратникам как-то и в голову не приходило их канонизировать, а врагам – по-настоящему бояться и проклинать. Лишь вдумчивый анализ контекста, в котором в России вообще возможны и политика, и подлинная культура, позволяет выявить действительную роль этих людей. К числу таких не оцененных по достоинству фигур дореволюционной России, несомненно, относится Александр Александрович Корнилов (1862–1925). Подлинный масштаб его личности – крупнейшего историка, политика, просто глубокого и совестливого русского человека – становится понятен только спустя годы и годы…
Когда в конце 1925-го разбросанные по миру друзья Корнилова с опозданием узнали о его смерти в Ленинграде, они сначала не могли в это поверить. Бывший тогда в Париже академик В.И. Вернадский писал оставшемуся в России князю Д.И. Шаховскому: «Признаюсь, у меня даже явилось сомнение, верно ли это известие, так как оно не получило никакого отголоска в печати… Но, может быть, печать ее и не отметила?»
Александр Александрович Корнилов родился в Санкт-Петербурге 18 ноября 1862 года в дворянской семье. Дед его, военный моряк, приходился двоюродным братом знаменитому адмиралу Владимиру Алексеевичу Корнилову, герою Наваринского и Синопского сражений, руководителю обороны Севастополя, смертельно раненному ядром на Малаховом кургане. Отец Корнилова, тоже Александр Александрович (1834–1891), в Крымскую войну ушел на Черноморский флот добровольцем; в 1857-м принял участие в кругосветном путешествии в качестве флаг-офицера. В конце 1850-х годов он был замечен и приближен А.В. Головниным – другом и личным секретарем великого князя Константина Николаевича, младшего брата императора Александра II, главы Морского министерства и лидера дворцовой реформаторской «партии». Головнин, неформальный лидер «константиновцев» (при Александре II он стал министром народного просвещения), возглавлял тогда редакцию знаменитого «Морского сборника» – поначалу официального органа Морского министерства, сыгравшего затем большую роль в подготовке и проведении Великих реформ 1860-х. Повседневную работу взял на себя А.А. Корнилов: морской офицер, честный и трудолюбивый человек, он принял должность помощника редактора. О влиятельности и значении этого издания на рубеже 1850-1860-х годов говорит хотя бы тот факт, что в число активных сотрудников «Сборника» входили М.Х. Рейтерн (будущий министр финансов кабинета Великих реформ), писатель В.А. Цеэ (будущий председатель Санкт-Петербургского цензурного комитета), литератор и искусствовед Д.В. Григорович, врач и педагог Н.И. Пирогов и др. Н.Г. Чернышевский называл «Морской сборник» «одним из замечательнейших явлений нашей литературы», а будущий министр внутренних дел П.А. Валуев как-то написал, что иные газеты только и живут перепечатыванием статей из «Морского сборника».
В 1861 году Александр Корнилов-старший женился на Елизавете Николаевне Супоневой, от брака с которой родились трое сыновей и пять дочерей. Небогатый дворянин, обремененный большой семьей, решил уйти из теряющего свое влияние «Морского сборника» на государственную службу. В 1866-м он поступил в ведомство Государственного контроля, под начало одного из старых «константиновцев» В.А. Татаринова, и далее последовательно занимал важные должности управляющего контрольной палатой в Киеве, Кишиневе, Люблине, а в 1870-м осел в Варшаве. С 1881 года он – управляющий канцелярией одесского генерал-губернатора И.В. Гурко, с которым затем (с 1883) в той же должности работал и в Варшаве. В конце своей карьеры Корнилов-старший достиг генеральского чина тайного советника, был кавалером нескольких орденов.
Что касается Александра Корнилова-младшего, то он в 1880 году окончил в Варшаве первую («русскую») гимназию и поступил на математический факультет Санкт-Петербургского университета, откуда, увлекшись гуманитарными науками, перевелся на другой факультет – юридический. В столичном университете сформировался тогда уникальный кружок единомышленников – так называемых варшавян, начинавших образование в столице Польши, а затем переехавших для продолжения учебы в Петербург. В него входили крупные впоследствии русские политики и ученые: Федор и Сергей Ольденбурги, князь Дмитрий Шаховской, Сергей Крыжановский и др. Еще один член этого кружка, ставший крупным историком Иван Гревс, писал: «Александр Александрович Корнилов (в компании „Адя“) был человеком замечательной доброты и дружелюбия, принципиально и серьезно относившийся к жизни с юности, умный и дельный работник. Он вырос в ладной многодетной семье с несколькими младшими сестрами, о развитии души которых радел братски, почти отечески. Он искренне проникнут был патриархальными традициями теплых, крепких домашних привязанностей. Александр Александрович и на друзей переносил свою способность к глубоким интимным отношениям, становившимся почти кровными в его сердце. Он, сам всегда бесхитростный и скромный к себе, высоко ставил членов своего дружеского союза и навсегда остался для тех, кто сами сохранили основы своего духа, верным другом в жизни, незаменимым сотрудником в делах».
Если говорить о целях участников студенческого «братства», то И. Гревс определил их так: «Они хотели, чтобы в студенческой России вырос надпартийный, просвещенный, реально-идеальный, искренний, демократический либерализм… Они горячо любили народ, но высоко ставили миссию интеллигенции, не противополагая второй первому, но и не принижая ее перед ним. Они призывали вести свою работу не разрушительным
