Таким был Саша Гитри - Жан-Филипп Сего
Различные полицейские расследования продемонстрировали ложность этих обвинений, многие из которых к тому же были очень убогого качества. С другой стороны, нет сомнений, мсьё Саша Гитри и не думает это отрицать, что помимо официальных контактов, которые у него были с властями Германии, у него были и другие контакты — частного характера.
Так, однажды он был приглашён на условиях, которые, однако, не позволяли ему уклониться, на встречу с фельдмаршалом Герингом; последний, как мы можем себе представить, просто поддался неотвратимому влечению к личности писателя с мировым именем, впрочем, это было характерно для предводителей, от Кристины до Фридриха Великого. Повинуясь тому же чувству интеллектуального любопытства, движимый желанием увидеть, как знаменитый человек меняется в его присутствии, в столь необычной обстановке, побеседовать с ним более раскованно, нежели в административном помещении. Другие немцы, пользуясь самыми разными предлогами, проникали к нему в дом, например, посол Отто Абец посчитал своим долгом дважды лично приехать к Саша, чтобы вручить ему разрешение для фильма «Удивительная судьба Дезире Клари». Других, таких как советник Ран и граф Меттерних, принимали чаще. Можно ли строго относиться к писателю, который по природе своей не может оставаться чуждым ничему человеческому, за то, что он иногда соглашался, отказываясь от банальных фраз, вести с ними беседу на уровне идей, по вопросам искусства или литературы? Ни в коем случае эти духовные обмены, к тому же нечастые и остававшиеся без огласки, поскольку о них, по-видимому, знала только секретарь мсьё Саша Гитри, не могли служить интересам Германии.
Особенно если учесть, что и в других случаях мсьё Саша Гитри не боялся выражать свою ненависть к Германии во многих высказываниях, о которых сообщали те, кто, живя рядом с ним, мог лучше оценить его искренность, будь то актёры его труппы, такие как Андре Роан, Спанелли, Дювале, его друг Альбер Виллеметц, Андре Брюле, директор театра «Мадлен», Ховель, его импресарио, гравёр Галанис, мадам Пьер Масс, наконец, что свидетельствует о глубине патриотизма той, что посвятила себя, не без риска, смягчению участи своего мужа, заключённого в тюрьму Дранси.
Таким образом, результаты, полученные судебным следствием, приобрели доказательную ценность, тем более, что из-за известности самого обвиняемого, на различных этапах расследования была обеспечена определённая огласка, в частности, временное освобождение мсьё Саша Гитри и объявление о возможном закрытии дела.
На этот раз людская молва, проводником которой, кажется, была пресса, продолжала быть суровой по отношению к писателю.
Посему разумно было ожидать, что все свидетели совершённого им антинационального деяния выступят и расскажут следственному судье об известных им фактах, которые могли бы воспрепятствовать прекращению судебного разбирательства. Однако, в конце расследования было сообщено только о двух случаях, а именно: первое, что имя мсьё Саша Гитри фигурировало в записной книжке, утерянной в Ницце предполагаемыми немецкими полицейскими, и, второе, что в конце 1940 года он был объектом доклада генерала де Ля Лоранси (de La Laurencie), представителя маршала Петена в оккупированной зоне, вышестоящему начальству.
В ходе дополнительного расследования, назначенного следственным судьёй, было установлено, что действительно, мсьё Саша Гитри, с одной стороны, фигурировал в записях лжеполицейских, как и другие владельцы вилл в районе Ниццы, в домах которых могло произойти ограбление, с другой стороны, что он действительно предложил генералу де Ля Лоранси, чтобы сделать тому приятное, организовать встречу с немецким генералом Турнером, но это предложение не имело продолжения, поскольку генерал де Ля Лоранси хотел, чтобы интервью состоялось в особняке драматурга, от чего Саша отказался.
Из всех материалов расследования окончательно можно заключить, что ни одно из обвинений, которые первоначально послужили основанием для возбуждения уголовного преследования, в настоящее время не может быть предъявлено обвиняемому.
Принимая во внимание, что в существующих условиях действия, в которых обвиняется Саша Гитри, в соответствии со статьёй 75 и последующих Уголовного кодекса, не являются преступлением, квалифицируемым как сотрудничество с врагом.
Постановляю, что настоящее разбирательство является предметом для вынесения решения о закрытии дела.
В прокуратуру суда.
Подпись: Куассак (Coissac).
-----------------------------------
По крайней мере, благодаря анонимным обвинителям есть возможность проверить правильность мысли Саша Гитри:
Не будьте одним из тех, кто ненавидит. Никогда. Старайтесь быть среди тех, кого ненавидят, там вы будете в лучшей компании.
***
Арестованный 23 августа 1944 года, Саша Гитри был освобождён 25 октября 1944 года. 7 мая 1945 года расследование привело к первому решению о закрытии дела. После чего получение новых материалов привело 10 ноября 1945 года к вызову в Общественную палату, куда дело было передано постановлением от 4 марта 1946 года. Действительно, 4 февраля 1946 года было возобновлено расследование по этим материалам: именно эта информация в настоящее время подлежит рассмотрению.
Прошедшее время, без сомнения, привело к противоречивым изменениям общественных умонастроений. Чрезмерное затягивание дела, по мнению заинтересованного ответчика, привело к его оправданию, а по мнению его оппонентов, к его наказанию. Это лишь отражает полезность углублённого изучения довольно расплывчатых аргументов обвинения и защиты в таком непростом деле.
Саша Гитри – кто ж его не знает? — он и писатель, и актёр. Это трюизм. Но это также может быть ключом.
На редкость плодовитый автор, он, как говорят, написал не менее ста четырнадцати пьес.
К тому же во время Оккупации он закончил книгу, ею была роскошная антология, в которой прослеживается изысканный вкус в великолепии самого издания, в подборе текстов, включая неопубликованные произведения Валери, Жироду, Дюамеля, самые лирические места из Мишле — славные дети Франции, из их череды не исключены Бергсон, Порто-Риш и Сара Бернар, но которая озаглавлена: «От Жанны д'Арк до Филиппа Петена», что может означать только головокружительное падение или непристойную лесть; а подзаголовок «1429-1942», каламбур цифр, которые также повторяют два славных миллезима (Millésime — фр., число, обозначающее год в виноделии, урожай определённого года. — Прим. перев.), как и тщательно организованная церемония в мае 1944 года в Виши по случаю вручения произведения бенефициару, что приближает святую освободительницу к самоуверенному лидеру капитуляции.
Несомненно также, что в фильме под названием «Подари мне твои глаза», который он снял в то же время, выделяется сцена, в которой он рассматривает великие французские полотна, написанные в 1871 году, уверяя, что «такие работы заменяют победы», и «то что
