Владимир Поцелуев - Великий Ленин. «Вечно живой»

Дополняя марксизм, Ленин, в подтверждение правильности введения чрезвычайных мер в борьбе за социалистические преобразования, писал в декабре 1917 г.: «…социализм нельзя «ввести», он вырастает в ходе самой напряженной, самой острой, до бешенства, до отчаяния острой классовой борьбы и гражданской войны…»[770]Ленин был уверен, что гражданская война при большевистских преобразованиях неизбежна и лишь при окончательном подавлении эксплуататорских классов возможно строительство нового общества. «…Между капитализмом и социализмом, – утверждал он, – лежит долгий период «родовых мук», – что насилие всегда бывает повивальной бабкой старого общества… (т. е. особая система организованного насилия над известным классом), именно: диктатура пролетариата»[771].

Большевики не развили демократию, добытую революционными усилиями в 1905–1917 гг., а ликвидировали ее. По мнению Каутского, это мотивируется двумя причинами.

Во-первых, говорят нам, экономическое могущество капитала так велико, что социалисты никогда не смогут получить большинства в государстве. Поэтому невозможно добиться власти демократическим путем – постановлением большинства. Социалисты могут прийти к власти только как меньшинство, другими словами, путем насилия над большинством, путем уничтожения демократии.

Вторая причина такова: как только буржуазия заметит, что демократия направляется против нее и что создается возможность социалистического большинства, она отменит демократию. Это опять-таки приведет нас к необходимости обратиться к недемократическим методам и прибегнуть к насилию над буржуазией.

Из этих двух аргументов один исключает другой, – заключает К. Каутский, – но это не мешает коммунистам пользоваться ими одновременно для вещего посрамления демократии.

Большевистское насилие было предопределено ленинской теорией социалистических преобразований. Теория и практика диктатуры пролетариата не явилась адекватной формой государственного управления Советами рабочих, крестьянских и солдатских депутатов и даже РКП(б), а свелась к авторитарному командованию Ленина и его соратников. Продекларированные политические привилегии рабочего класса перешли к чиновникам, над которыми стояли номенклатурные партийные руководители. Таким образом формировалась партийно-административная элита во главе со своими вождями, опирающимися на военно-репрессивный аппарат. Все это разделяло общество на противостоящие друг другу части – трудящихся и номенклатуру.

Таким образом, диктатура пролетариата стала диктатурой большевистской номенклатуры, которая культивировала культ своего вождя. По мнению Е.Г. Гимпельсона, «отождествление «диктатуры пролетариата» с диктатурой РКП(б), а затем с личностью Ленина входило в массовое сознание, стало одним из постулатов партийных теоретиков и руководителей. Фактическая диктатура Коммунистической партии составила важнейшую особенность советской политической системы и во многом определила характер функционирования государственного механизма и общественных организаций»[772].

На наш взгляд, Ефим Гилевич не совсем объективен, ибо большевики открыто не заявляли о своей диктатуре, а Ленин постоянно на словах подчеркивал демократичность партийно-государственного управления. А главное, фактическая диктатура Коммунистической партии была закономерностью захвата власти большевиками, так как иная форма их правления неизбежно привела бы к изменению общественно-экономической формы государственного управления и политическому краху идейно непримиримых большевиков. Ленин не просто критиковал политических оппонентов, он их уничтожал, что повлекло «красный террор», ставший основным методом государственного управления. Ни о какой демократии не могло быть и речи. Во-первых, власть захватила партия большевиков, не представлявшая даже большинства промышленных рабочих. Во-вторых, большинство населения страны – крестьян большевики считали мелкобуржуазным элементом, склонным к частнособственническому образу жизни, который необходимо было пролетаризировать. В-третьих, была утверждена власть Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов в форме диктатуры пролетариата. Учредительное собрание как форма всеобщего государственного управления была незаконно отторгнута. Революционная теория марксизма-ленинизма была возведена в ранг государственного закона. Устав партии был выше Конституции.

С первых шагов большевистское правительство начинает политику подавления элементарных прав человека, натравливания друг на друга различных социальных слоев населения.

Провозглашая односторонний мир, большевики не только бросали союзников, но и соотечественников. К тому же они и не собирались соблюдать заключенные с классовыми врагами какие-либо соглашения. В связи с революцией в Германии Брест-Литовский договор был аннулирован 11 ноября 1918 г., до этого было уплачено по контрибуции 94 тонны золота.

Большевики объявили «врагами народа» и «золотопогонной сволочью» русских офицеров, не щадящих своих жизней на фронтах Отечественной войны.

«Врагами народа» были объявлены казаки, верой и правдой служившие Отечеству.

Отделив Церковь от государства, большевики не оставили ее в покое, поставив вне закона и всех ее прихожан.

Ну, а чем помешали большевикам российские интеллигенты? Все тем же, своими думами, не схожими с идеями ленинизма. Часть из них бежала от красного террора, часть погибла в ЧК, часть была насильно изгнана, а часть приспособилась. Главное было сделано – старая интеллигенция России была развеяна по миру в полном и переносном смысле. На авансцену выходила новая элита на фоне всеобщей охлократии, основу которой составили не родовитые и богатые, не знатные и одаренные, а псевдоидейные революционеры, партийные выдвиженцы, чекисты и др., стоящие у власти и вершившие без суда и следствия судьбы людей.

На чем же держалась новая власть? Догматические, красивые идеи подкреплялись обещаниями желанного, демагогическим обманом и кровавым насилием. Разжигание гражданской войны являлось для большевиков выражением непримиримости, ибо «всего сильнее возмущают, – по словам Ленина, – подобные любители золотой середины»[773].

Поразительнейшая убежденность, влияние на массы, подавление соперников, идейная убежденность и организаторский талант Ленина, а главное, его окружение возвысили его авторитет до уровня общепризнанного и безупречного народного вождя. Разрушать его ореол было трудно и опасно, ибо разрушалась не только личность, но и вся система, его породившая и нуждающаяся в вожде. Ленинизм стал идейным фоном новой общественно-государственной формации. Необходимо было лишь использовать отсветы этого фона и развивать свои идеи, постепенно вытесняющие ушедшего и формирующие очередного вождя, клянущегося в верности ленинизму.