Заложница страны Свободы. 888 дней в американской тюрьме - Мира Тэрада
11
21 марта. Мой день рождения. День, который я привыкла отмечать в кругу семьи. Я с детства люблю праздники. Всегда было такое теплое предвкушение этих дней. Мои бабушки накрывали большие столы, мы дарили друг другу подарки, наслаждались общением друг с другом. Здесь у меня не было семьи. Но я твердо решила устроить себе маленький праздник. Заплела себе косы, подмигнула Хаммеру и решила, что сегодня будет хороший день. Мои соседки не отставали. Учитывая, что в тюрьме не так много радостей, дни рождения заключенных старались сделать особенными. Приготовить что-то вкусное из всех скудных запасов, что имеются. Я называю это «каша из топора». Но тут был целый пир – они умудрились испечь самый настоящий торт! Торт для меня. Конечно, тут не обошлось без красотки Присциллы. Девочки подарили мне кучу разноцветных открыток, рисунков, поделок. Я сразу же взялась развешивать их по стенам камеры. Себе я тоже сделала подарок. У меня двухъярусная кровать. Я раздобыла штору, привязала ее к верхней части – и теперь у меня кровать с балдахином! Очень красиво и уютно. Я рада. Я улыбаюсь. Торт нужно съесть до последней крошки. Смысла оставлять что-то на потом нет. Из-за обысков. Просто в твою камеру без предупреждения врываются крайне серьезные мужчины в черном с оружием и начинают все переворачивать вверх дном. И все, что им покажется хоть немного подозрительным, они забирают. Учитывая, что в тюрьме наркотики были ходовым товаром, это можно было понять. Логически. Но легче от этого не становилось.
Лариса поразила всех еще одним талантом. Та самая «тихая неразговорчивая русская» не только знала толк в сауне почище коренных финок, так еще и оказалась знатной самогонщицей. Она варит алкоголь прямо в тюрьме. Варит компот, добавляет туда капли колы, которые сохранились на дне пустых бутылок (потому что колу больше в тюрьме не продают), – и выходит вполне приятный сидр. Или, вернее сказать, бражка. Нетрудно догадаться, что на мой день рождения она наварила ее почти в промышленных масштабах. Мы все сидим и общаемся. По воздуху летает и скрещивается русская, финская и английская речь. И на одну минуту мне показалось, что я сижу в кругу подруг. И я свободна. Минута прошла – и я вновь осознала, что свободным оставалось только название нашей секции. Мои праздники в тюрьме – вечное смешение радости и горечи. Как забродивший ярко-рыжий мандарин.
Девушки здесь сидят по разным причинам. Большинство – за различные убийства, в том числе и непреднамеренные. Есть и девушки, которые совершили эти тяжкие преступления вследствие длительного домашнего насилия. Неужели можно так довести человека, спокойного, кроткого, мягкого, чтобы он стал способен на убийство? Я невольно задумываюсь о своем семейном крахе.
26 июля, 2014 год. Потомак, Мэриленд. В 2013 году CNN Money назвал Потомак самым богатым городом в США с более чем 25 000 жителей, исходя из среднего дохода семьи. Согласно Forbes, Потомак также – седьмой самый образованный город в Америке.
Я и Джо на свадьбе родственников его лучшего друга в Потомаке.
27 июля, 2014 год. Утро. Вашингтон, DC. Открываю глаза. На подушке лежит золотой фамильный гарнитур мамы Джо – серьги и кольцо. Кольцо – символ помолвки в США.
– Может, поженимся? – сказал Джо, посмотрев на меня загадочным взглядом, и озарил улыбкой Чеширского кота.
22 сентября, 2014 год. Вашингтон, DC. Я стала женой мужчины с загадочным взглядом и улыбкой Чеширского кота.
Свадьбу планировал Джо по уже сложившейся традиции принимать решения за меня.
День 1-й: отмечали в ресторане, расположенном в Джорджтауне. Владелец ресторана был давним приятелем супруга. Как-то муж вскользь упоминал, что имел доли в некоторых заведениях Вашингтона. Мероприятие в честь нашего бракосочетания было подарком на свадьбу.
Приглашенные со стороны невесты – один человек. Это моя давняя приятельница, на тот момент – единственный человек, кто со слов Джо «не влиял на меня и на наши отношения дурно». Так как супруг торопился со свадьбой, моя мама не успела приехать. На момент нашего знакомства его родителей не было в живых. Гостей со стороны супруга было… много. Некоторые присутствовали на протяжении всего праздника, другие заезжали поздравить и выказать свое почтение. Муж был в прекрасном настроении. Много смеялся и шутил.
Кто-то пошутил о разводе… Джо сказал: «Если жена захочет развода, повезу ее на рыбалку». «Зачем?» – спросила я. Он загадочно улыбнулся: «Камень на шею – и на дно». Крепко обнял меня и прижал к себе. «Очередная азиатская метафора», – подумала я.
Вторая часть мероприятия проходила на крыше одного из заведений в центре города.
Было темно. Шел дождь. Супруг залез на сцену. Он раскинул руки в стороны, а лицо поднял к небу. Он стоял так под дождем и кричал: «Я женааааааааат!»
День 2-й: отмечали в японском ресторане, расположенном в новом современном районе Арлингтона, штат Вирджиния. По уже сложившейся традиции владелец ресторана был давним приятелем моего супруга. А мероприятие было подарком на нашу свадьбу. На этот раз гостей со стороны невесты не было, а гостями со стороны моего мужа были исключительно азиаты – люди, большинство из которых я никогда раньше не видела. Они все были скованны в движениях и сдержанны в словах. Когда гости прибывали, они подходили к столу, где сидели Джо и я, складывали руки у груди ладонь к ладони, пальцы направлены вверх, как при молитве, и кланялись. Некоторые складывали руки таким образом на уровне лба, другие – выше головы. Подобное повторялось, когда гости покидали мероприятие. Как позднее мне объяснили, высоту расположения сложенных рук определяют уважение и статус человека по отношению к статусу супруга. В этот день я поняла, что знаю далеко не все о своем муже. В этот день я поняла, что знаю о нем ровно столько, сколько он позволил мне узнать. В этот день я поняла, что знаю о нем то, что он рассказал мне сам. Я
