Александр Бердышев - Андрей Тимофеевич Болотов - выдающийся деятель науки и культуры 1738—1833

Слова Артамона падали на благодатную почву, поскольку совпадали с мыслями и настроением Апдрея.

Кончина матери вызвала в его сознании резкую перемену, она как бы сняла с него груз подчинения взрослым. Он стал думать, что теперь уже волен в своих поступках, и хотя сохранил уважение к дяде, но боязнь его значительно ослабла. Впрочем, рождение чувства самостоятельности произошло пока лишь в мыслях, на деле все продолжал решать дядя и высказывания Андрея об отъезде твердо пресекал.

Тогда хитроумный и многоопытный Артамон разработал обходной маневр: он предложил Андрею тайком отправить письмо старшей сестре в Псков, в котором сообщить о смерти матери и попросить прислать за ним лошадей. Когда коляска будет в Петербурге, дядя уже не решится задержать их. Андрею план показался убедительным, и письмо сестре было отправлено. Дополнительно к этому Артамон посоветовал ему в разговоре с дядей упомянуть вскользь, что генерал Маслов собирается поехать в Москву вместе с сыновьями и учителем и, таким образом, пребывание Андрея в Петербурге станет бесполезным. Болотов не отказался и от этого дипломатического хода: очень уж хотелось ему вырваться на свободу. Наконец прибыла коляска, присланная из Пскова. Прочитав письмо Прасковьи Тимофеевны, весьма удивился Тарас Иванович ее просьбе отправить Андрея к ним в деревню и почувствовал, что здесь не обошлось без участия племянника. Но тот твердо отрицал свою причастность. На его счастье, сестра ни словом не обмолвилась о письме Андрея к ней.

Зато фальсификация слуха о предполагаемом отъезде в Москву Маслова обнаружилась сравнительно быстро. Тарас Иванович счел необходимым вместе с Андреем съездить к Маслову, с тем чтобы поблагодарить его за помощь в обучении племянника и дать мальчику возможность попрощаться с генералом. В разговоре дядя в качестве одной из причин отъезда Андрея из Петербурга упомянул и предполагаемый выезд Маслова в Москву. Тот со смехом объявил, что ни о какой поездке у него и мысли не было. Андрюша очень переживал свой поступок, заставивший дядю краснеть. Вернувшись домой, Тарас Иванович задал Андрюше на прощанье хорошую головомойку, но слово свое менять уже не стал, и тот поехал на Псковщину. Было это в начале октября 1752 г.

Жизнь в имении зятя текла размеренно и спокойно: справляли семейные праздники, ездили в гости к соседям и сами принимали гостей, устраивали охоту на зверей и ловлю рыбы, вечерами играли в карты, организовывали концерты, благо многие помещики имели домашние оркестры. Из всех этих развлечений более или менее по душе пришлись из вечерних — танцы, а из дневных — рыбная ловля на челноке так называемой «дорогой». Зять — Василий Савинович Неклюдов — был страстным рыболовом и передал в ведение Андрея одноместный челнок, очень легкий и ходкий, па котором тот и стал ездить по реке Лже, делавшей красивый изгиб вокруг деревни. «Дорога» представляла собою орудие лова, типа современной блесны. Вот как описывал ее сам Андрей Тимофеевич: «Делается нарочитой величины и толстоты железный крюк с зазубрею и приковывается тупым концом к небольшой продолговатой и желубком несколько вогнутой бляшке, сделанной из желтой меди; а в том месте, где край бляшки соединяется с крюком, привязывается маленький лоскуток аленького суконца, а к другому концу бляхи прикрепляется предлинный и крепкий шнур, взмотанный на вертящуюся шпулю так, как бывают у плотников шнуры их» [8 Там же. Т. 1. Стб. 221.].

Ловля щук с помощью «дороги» производилась так: Андрей садился в челнок и плыл вверх по реке, спустив весь шнур в воду, а свободный конец зажав в зубах. Бляшка с крючком при движении вращались и создавали впечатление плывущей рыбки, на которую и бросались щуки и другие хищные рыбы. Момент схватывания хищником приманки Андрей улавливал по легкому удару в зубах. Тогда он останавливался, наматывал шнур на шпулю и, подтянув рыбу к челноку, доставал ее сачком. Рыбы в реке было много, и он почти никогда не возвращался без улова. Да и сама езда на лодке по красивой реке была приятной.

Какое-то время Андрюше нравилась такая жизнь, но потом одной рыбной ловли стало маловато: его деятельная натура требовала более полезного времяпрепровождения. И в который уже раз молодого Болотова выручает его неугасающая страсть к познанию, жажда открывать для себя что-то новое.

Зять кроме увлечения рыбной ловлей имел еще одно хобби: был большим любителем всякого рода мастерства. Он держал в имении кузнецов, столяров, токарей, кожевников, причем старался отыскать не просто ремесленника, а мастера высокого класса, способного сделать уникальную вещь, с художественным вкусом. Так, например, у него был старичок, занимавшийся поделкой различных коробок, шкатулок, табакерок и т. п. из бересты. Подбирая соответствующее сырье и применяя особые способы отделки, этот старичок делал шедевры оригинального промысла, пользовавшиеся большим спросом.

Андрюша, увидевший эти изделия, загорелся желанием научиться делать такие же и уговорил мастера взять его к себе в ученики. Старичок, обнаружив интерес и старание мальчика, не только обучил его своему уникальному мастерству, но и подарил ему набор инструментов собственного изготовления. Обрадованный Андрюша изготовил для учителя шкатулку, украшенную орнаментом, придуманным им самим. Теперь, имея инструмент, он мог заниматься интересным делом в любое время.

Учился Андрюша и другим видам ремесел, в частности токарному. Здесь же в Опанкине (так называлась деревня, где жили Неклюдовы) Андрюша научился играть на гуслях.

Новые увлечения захватили Андрея настолько, что он уже стал забывать о необходимости ехать в свою деревню, где ждали нового хозяина. По-другому отнесся к перемене мыслей молодого барина Артамон. Ему-то по-прежнему хотелось поскорее вернуться домой, к жене, детям. Поэтому он повел атаку на барчука, рисуя ему одну за другой мрачные картины разорения имения и склоняя к решению о скорейшей поездке в Дворяниново. Наконец это ему удалось, и, несмотря на уговоры сестры и зятя пожить еще, Андрей собрался домой. Весной 1753 г. он вернулся в свою деревню.

Первые впечатления были очень грустными: все напоминало ему мать, ее ласковые руки, нежную заботу о нем. Горе охватило его, но житейские дела властно заявляли о себе: нужно решать, что делать, как прожить год, оставшийся до окончания отпуска из армии. Первым долгом счел необходимым сходить к дяде — Матвею Петровичу — поблагодарить его за проводы матери в последний путь, за устройство дел по имению после ее смерти. Дядя встретил племянника тепло, приглашал его бывать у него почаще, обещал ему всяческую поддержку в хозяйственных делах.

Матвей Петрович к тому времени овдовел и жил один с двумя сыновьями: Михаилом, который был лишь на год моложе Андрея, и Гавриилом, тогда еще совсем ребенком. Дома их располагались рядом, и казалось, между Андреем и Михаилом, поскольку они были двоюродными братьями и сверстниками, сразу же установится тесная дружба. Однако на первых порах этого не произошло. Обнаружилась существенная разница в их характерах. Михаил, выросший в деревне и умевший лишь кое-как читать и писать, совершенно не интересовался учением и все время проводил в забавах с деревенскими ребятишками. Зайдя несколько раз к брату и находя его каждый раз сидящим за книгами, Михаил, презрительно фыркнув, уходил, а потом и совсем перестал ходить. В свою очередь Андрей, привыкший к регулярным занятиям, не понимал, как это можно целыми днями бездельничать, зная только игры, забавы да шалости, иногда и совсем не безобидные.

Склонность Андрея к наукам и удивительная усидчивость позволяли ему совершать сложные дела. Однажды он увидел у дяди учебники геометрии и фортификации, написанные от руки, с прекрасно выполненными чертежами. Учебники эти сделал сам дядя в те времена, когда обучался этим наукам у Ганнибала.

Андрюша не отстал от дяди до тех пор, пока тот не согласился дать ему эти учебники на время, чтобы Андрей мог списать текст и перечертить чертежи. Переписывая учебники и выполняя чертежи, Андрей настолько основательно усвоил геометрию и фортификацию, что стал разбираться в этих науках лучше дяди, чем заслужил его одобрение и уважение. Впоследствии знания геометрии пригодились Андрею Тимофеевичу при проведении им генерального межевания.

Неудавшаяся вначале дружба с Михаилом все же потом наладилась. Поводом к этому послужило совместное увлечение кнлкой — довольно распространенной в те времена игрой. Однажды Андрюша возвращался с прогулки и за околицей увидел большую ватагу ребят, которые оживленно бегали по поляне, веселым криком и смехом сопровождая беготню. Желая узнать, чем они занимаются, Андрюша подошел поближе и увидел, что мальчишки, разделившись на две партии, особыми палками гоняют круглую деревянную плашку.