Леонид Токарский - Мой ледокол, или наука выживать

В глубине наших молодых еврейских душ постепенно зарождался протест, и появились ростки нового бунта. Мы хотели справедливости. Нам надоела дискриминация. Молодые евреи стали собираться и говорить. Существовало две альтернативы — изменить систему власти в СССР или уехать в Израиль.

Все эти начавшиеся еврейские дебаты быстро срослись с русскими диссидентскими обсуждениями. Мы начали собираться вместе. Это было весело и интересно. Мы были очень молодыми, красивыми и одухотворёнными. Мы чувствовали себя борцами за правое дело и за свободу.

Я уверен, что неусыпное «око старшего брата», в лице органов КГБ, за нами наблюдало.

Примерно то же самое происходило по всему Советскому Союзу. Евреи искали выход. Дети и внуки евреев из «местечка» хотели и требовали равенства и объективного конкурентного подхода к ним.

Но были и другие «евреи местечек». Они хотели построить государство для евреев и только для евреев в Палестине. Сионисты были патриотами, готовыми пожертвовать своим материальным благополучием во имя идеи.

Это были родные братья наших отцов и дедов. Они не пошли в «советское образование». Они выбрали борьбу за своё еврейское государство.

Когда сионисты создавали Израиль, «багаж», который они принесли с собой, был невелик.

Образования особого у них не было. В основном их интеллектуальный багаж состоял из опыта жизни в еврейской общине, где годами вырабатывались простые правила выживания:

1. Помогать один другому в нужде.

2. Русский полицейский, как официальный представитель существующей власти, не должен знать, что происходит в общине.

3. Проблемы местечка и его жителей решаются внутри общины старейшинами, раввинами без вмешательства государства.

4. Контакты с государством сводились к минимуму. Государство, как таковое, считалось врагом, с которым надо уживаться из-за отсутствия альтернативы.

На таких принципах заложено и построено новое еврейское поселение, а затем и государство Израиль.

На начальных этапах это было оправдано, объяснимо и логично. Я уверен, что на определённых этапах это даже спасало государство. Когда надо было послать кого-то на важное государственное задание, конкурс не объявлялся, Делалось это по принципу: «Я знаю Хаима, который живёт в соседнем доме. У него есть сын, которого я тоже знаю с детства. Так я его и пошлю закупить оружие для государства».

Но постепенно такое отношение распространилось абсолютно на всё в нашем государстве. Возникла система, в которой элементарные права человека на свободную и равную конкуренцию не уважались. Право выбора лучшего, наиболее профессионального и образованного члена общества, гражданина страны, не соблюдалось. В связи с тем, что в Израиле нет жёстких законов и нет жёсткого надзора за соблюдением законов, это привело к абсурду. Если наши отцы и деды, создавая государство, руководствовались идеологией и патриотизмом, то сегодня всё диктуется личными соображениями и личной пользой. Система протекции и личных связей решает любую проблему. Система прокурорского надзора, судов и полиции работает хуже, чем в «банановой республике». Каждый гражданин Израиля, проживший достаточно в нашем государстве знает, что в Израиле никто никому и ничего не может сделать. Достаточно иметь хорошего адвоката и пару-тройку хороших связей. Большинство судебных дел заканчивается сделкой между прокурором и защитником. При этом даже мнение пострадавшего не играет роли. Если в подавляющем количестве уголовных дел нет возможности доказать вину преступника, это может указывать только на две причины: либо судебная система, либо полиция не эффективны. Всё чаще и чаще напрашивается ответ, как в старом еврейском анекдоте: «Содержательница публичного дома спросила у старого еврея, как повысить эффективность ее бизнеса. Она с горечью рассказала старому еврею, что и обои поменяла, и кровати заменила, и музыку хорошую заказала, а клиенты всё не идут. Еврей подумал и ответил: "Замени девочек"».

Связи, принадлежность к клану играли и продолжают играть главенствующую роль в государственной системе. Это привело к управлению государством серых в своей массе людей, составляющих наименее образованную и наименее способную часть населения. О соблюдении законных прав гражданина можно только мечтать.

За тридцать лет моей работы на государство я не видел, практически, ни одного серьёзного конкурса, который не был бы построен под кого-то и для кого-то.

Опять тот же «Хаим», только это уже намного страшнее. Это же наше государство! Оно моё и ваше. Демократическое государство, в котором у каждого из нас действительно существует право выбора носителей власти. Мы обязаны во имя себя, своих детей и внуков пользоваться этими правами правильно и достойно. Представьте себе, что за последние 17 лет приехал миллион новых граждан, у которых нет протекции, которые никого здесь не знают. Они не знали, что в Израиле есть такое понятие, как «кицурей дерех» — укорачивания процесса.

Есть старый советский анекдот: «Сидит дедушка, генерал-майор, и держит внука на коленях. Дедушка поучает внука: «Ты должен хорошо учиться в школе, потом в военном училище, потом в академии. Тогда ты сможешь стать генерал-майором, как я». Внук слушает внимательно, а потом, отвечает: «Дедушка, если я буду хорошо учиться, то смогу стать генерал-полковником!» Дед отвечает внуку: «Нет, милый мой, генерал-полковником ты стать не сможешь, потому что у генерал-полковника есть свой внук». Сегодня это уже не забавная история, а фотографический снимок нашего государства — неписаный закон.

Евреи всегда в истории боролись за две святые для них вещи: Право и Закон. Мы, евреи Советского Союза, боролись за равенство и справедливость, как в получении работы и образования, так и свободы вероисповедания. А в Израиле столкнулись с теми же проблемами. Позор ложится на всех нас и заключается в том, что наше собственное государство не в состоянии обеспечить эти две элементарные вещи.

Долг Гражданина и Патриота состоит в необходимости отстаивания своего мнения и требования своих элементарных прав.

Жизнь научила меня не поклоняться идолам-авторитетам, ставшим таковыми только из-за принадлежности к «фамилии» или формальной должности. Например, немыслимо уважать и видеть героя в генерале, если он, свершив свои героические подвиги, идёт воровать и присваивать археологические ценности, принадлежащие еврейскому народу и государству. Я не верю в такое раздвоение личности.

Невозможно слушать публичные политические разглагольствования человека, получающего трибуну только потому что его папа был в прошлом важным политическим деятелем. С сыновьями «героев» вообще есть проблема. Обычно они даже не живут в Израиле и уже никакого отношения ко мне и моим детям, живущим в стране, не имеют.