Искусство как выбор. История моей жизни - Зельфира Исмаиловна Трегулова
Наши коллеги из Монако решили дать выставке броское и цепляющее внимание название – «Удиви меня!», отсылающее к знаменитой фразе Дягилева, брошенной им Жану Кокто. До сих пор жалею о том, что была тогда недостаточно смелой, чтобы поддержать эту идею для московского показа и для русского и английского изданий – казалось, что в России эти слова не будут считываться, и я предложила поддержанное Третьяковской галереей название «Видение танца», отсылающее к знаменитому дягилевскому балету «Видение розы» с Вацлавом Нижинским в главной партии. На обложке французской версии каталога была воспроизведена черно-белая фотография Антона Долина[62] в балете «Игры» на музыку Дебюсси, на супере русского и английского изданий – гораздо более узнаваемый эскиз Льва Бакста к костюму Иды Рубинштейн в балетном номере «Танец семи покрывал». Каждый раз, когда я сегодня смотрю на эти два издания на моей книжной полке, переживаю, что совершила ошибку и побоялась сделать обложку и название общими для двух проектов.
Выставка «Удиви меня! Сергей Дягилев и Русские балетные сезоны» открылась в июле 2009 года буквально через несколько дней после потрясшей всех смерти Майкла Джексона. Мои дочери были тогда со мной – Саша по должности, Женя – за компанию, мы делили номер в недорогом пансионе и сильно переживали неожиданный уход этого талантливейшего человека.
Сама выставка получилась восхитительной, очень органично вписавшейся в пространство виллы стиля Belle Epoque – несмотря на очевидную ограниченность экспозиционных площадей. Она открывалась почти одновременно с другой русской выставкой в Форуме Гримальди, посвященной императорской России. На открытие этой второй экспозиции, участие в которой принимали ведущие российские музеи – Исторический, Музеи Кремля и многие другие, приехала представительная делегация, и все пришли за день до вернисажа посмотреть дягилевскую выставку. Очень хорошо помню, что Александр Иванович Шкурко[63], когда он вышел из залов в сопровождении Натальи Ивановны Метелицы, директора Санкт-Петербургского музея театрального и музыкального искусства, сказал, что дягилевская экспозиция достойна Государственной премии России. Она и правда очаровывала своей красотой и свидетельствовала о том, что именно Ballet Russe и Сергей Дягилев определили все развитие балетного театра ХХ столетия и что представленные на выставке спектакли в огромной степени повлияли на все дальнейшие искания мирового балета.
Открытие выставки было очень торжественным и проходило в присутствии князя Альбера и принцессы Каролины. Накануне мы съездили с Женей в Канны и купили ей восхитительное белое платье от Manush с юбкой как балетная пачка стародавних времен. Саше, которая координировала проект со стороны Фонда культуры «Екатерина», мы купили красивое, но гораздо более простое «маленькое черное платье» – они у меня были как Беляночка и Розочка, и сохранилась чудесная фотография из этой поездки, где они обе позируют в парке в центре Монте-Карло. Саша как раз незадолго до этого вышла замуж.
Мне выпало водить по экспозиции князя Альбера, Джон Боулт сопровождал принцессу Каролину. Я впервые общалась с князем Монако, хотя по рассказу моей младшей дочери, с которой он однажды очень мило поболтал в одном из тамошних клубов, знала, что он совсем не тот человек, какого рисуют все желтые СМИ. Наш проход по выставке с князем Альбером остается одним из самых приятных воспоминаний, он очень внимательно и доброжелательно слушал – мы говорили по-английски, тихим голосом задавал какие-то вопросы, обнаруживавшие большую эрудицию, его все искренне интересовало, и мы были с ним на одной волне. Выставка на вилле Собер в декорациях Жака Гранжа погружала в историю жизни Дягилева и триумфов «Русских балетов» столь интенсивно, как, наверное, не случилось бы, если бы она экспонировалась в более масштабных пространствах Форума Гримальди. А ведь сначала мы очень хотели пробить ее показ именно в тех залах, но все решилось в пользу проекта об императорской России, хотя главный балетмейстер балета Монте-Карло, знаменитый Кристоф Майо, с которым я тогда познакомилась, очень ратовал за дягилевский проект. На вилле в выставке «Удиви меня!» проявилась какая-то особая интимность рассказа о великом человеке, когда снимается дистанция между зрителем и представленными артефактами, хотя количество оригинальных шедевров на один квадратный метр зашкаливает.
Показ расширенного варианта этой экспозиции под названием «Видение танца» в Третьяковской галерее со значительным количеством реконструкций и в огромном зале номер 60 в какой-то степени нивелировал то, что было особенной «фишкой» проекта в Монте-Карло, которым я очень горжусь. Даже после прекрасной выставки о Дягилеве в Музее Виктории и Альберта в Лондоне в 2010 году, куратором которой был великолепный Джеффри Марш, наш проект остается уникальным по уровню и качеству среди всего, посвященного великому импресарио.
По случаю открытия двух русских выставок в Форуме Гримальди был организован торжественный ужин, и я оказалась за одним столом с князем Альбером, по правую руку от которого сидела Елена Гагарина, приехавшая на открытие экспозиции об императорской России. Нам с ней было очень приятно разговаривать на самые разные темы с ним, а ему – с нами, в особенности с Еленой Юрьевной, у меня появилось ощущение, что князю явно не хватает женского общества и общения с людьми, которым ничего от него не нужно.
В следующий раз с князем Альбером мы встретились через шесть лет на открытии выставки «От Шагала до Малевича. Революция авангарда» в Форуме Гримальди летом 2015 года, когда я была уже директором Третьяковской галереи. Этот проект готовился еще в недрах РОСИЗО.
В 2014 году в Москву приехал один из лучших в мире знатоков творчества Шагала и Ван Гога, куратор нескольких русских выставок, реализованных ранее Фондом Маэг в Сен-Поль-де-Вансе, Жан-Луи Пратт, я с ним была тогда уже знакома и знала, что в данный момент он работает над выставкой русского авангарда для Форума Гримальди. Еще в 2013 году, когда я стала директором РОСИЗО, я очень хотела реализовать проект, о котором давно думала, – выставку различных направлений беспредметности в русском искусстве 1910-х годов. Я подготовила списки, в которые включила большое количество работ из собраний региональных музеев, предварительно переговорив с их директорами, – все были готовы к участию в проекте. Но попытки найти для этой выставки достойное место экспонирования в Испании или Голландии ничем, к сожалению, не закончились. Когда в 2014 году Жан-Луи Пратт пришел к нам в РОСИЗО в Газетный переулок, я поняла, что пора вынимать этот список и предлагать ему в качестве составной части его большого проекта, не думая о кураторских амбициях или авторских правах. Я понимала, что отдаю результаты своей работы и вряд ли он упомянет о том, что получил от меня готовый список картин авангарда из региональных и частных собраний, но мне представлялось очень важным показать этот состав как часть амбициозного проекта в рамках Года России в Монако на престижнейшей европейской площадке. Координатором проекта я предложила Марию
