Флот в Белой борьбе. Том 9 - Сергей Владимирович Волков
В Петровске Пышнову удалось получить в свои руки два-три разных размеров паровых катера; самым большим и исправным командовал старший лейтенант Вирен – храбрый и исполнительный офицер. Я отправился в порт, северная часть его, как я уже упоминал, была занята англичанами. Гавань была довольно обширна и недурно оборудована.
В мою голову гвоздем засела мысль показать всем самым наглядным образом, что хозяева здесь мы, а никто другой. Я решил установить в гавани военную брандвахту для наблюдения за входящими и выходящими судами и для точного их учета, а также для несения военно-полицейской службы в порту. Надо было подыскать для этого какую-нибудь, хоть самую негодную посудину. Тщательно обходя все закоулки гавани, мне посчастливилось найти небольшой колесный пароход, с виду довольно приличный. Он оказался, правда, с совершенно испорченными машиной и котлом, но для моих целей он подходил отлично. Я приказал поставить его на якоря к стенке у самого входа в гавань, назначил командира и вооруженную команду и составил для них письменную инструкцию с указанием препятствовать силой оружия каким бы то ни было посягательствам на брандвахту и исполнять лишь мои приказания. На брандвахте было установлено телефонное сообщение с берегом и торжественно поднят Андреевский флаг. За неимением каких бы то ни было музыкальных инструментов мы сопровождали подъем флага криками «ура». Англичане все это видели, но посягать на мою брандвахту не решились. Моральная победа была несомненно одержана нами. Люди подтянулись и стали смотреть веселее.
Вторым мероприятием было возможно скорое приведение в исправность катера «Петровск» и посылка его под командой Вирена к Старотеречной в распоряжение начальника флотилии. Я недоумевал, как доставить оттуда наши грузовики, но в конце концов решил, что их можно будет там оставить с несколькими людьми, лишь бы эшелон скорее доставить сюда. Через несколько дней «Петровск» ушел по назначению.
В дальнейшем мое время было занято главным образом разными хозяйственными вопросами. Надо было собрать и взять на учет все морское имущество, как привезенное, так и найденное на месте, озаботиться постоянным питанием людей, приисканием помещения для второго эшелона и для штаба флотилии – все это было не так просто и проходило не без трений. Главной моей заботой было все же стремление возможно скорее переселить людей на воду. Правда, для военных действий мы еще не очень годились, но надо было дать им хоть какую-нибудь практику и служебную спайку.
Мне помог случай. Однажды вечером я получил записку от флаг-капитана Grief с просьбой прибыть в английский штаб. Идти туда я отказался и просил известить меня, что им нужно. Тогда пришла бумага, в которой было изложено по-русски следующее: русские команды, служившие на пароходах под английским флагом, под влиянием большевистской пропаганды в Баку, забастовали и покинули суда. Ввиду того что англичанам необходимы срочные перевозки военных грузов и, кроме того, нарушается почтовое и пассажирское сообщение между каспийскими портами, английское командование просит уведомить его, не найду ли я возможным дать на время своих людей для обслуживания этих пароходов при условии оплаты их английским командованием.
Здесь необходимо заметить, что, овладевши нашим коммерческим флотом, англичане, как уже известно, лучшие пароходы вооружили. Остальные же были пущены в рейсы, причем все доходы от их эксплуатации поступали в английский карман и в значительной мере окупали их военные расходы. Всемирный маклер извернулся и здесь. Играть им в руку я отнюдь не намеревался, поэтому я ответил, что до подхода второго эшелона я не располагаю достаточным количеством людей для укомплектования всех пароходов, да кроме того, до прибытия начальника флотилии, который наметил местом сбора людей город Петровск, я не считаю себя вправе посылать их в Баку, где, по моим сведениям, возможны всякие осложнения и беспорядки.
Тогда на другой день ко мне пришел Литвинов с покорнейшей просьбой от капитана Grief зайти к нему в штаб для совершенно частного разговора. Я пошел. Флаг-капитан был очень любезен. Он сообщил мне, в какое тяжелое положение англичане поставлены вспыхнувшей забастовкой, потом заметил, что мой ответ на их бумагу он считает вполне основательным, но что, может быть, я найду возможным укомплектовать хотя бы те два парохода, команды коих забастовали здесь, в Петровске. Эти пароходы надо охранить от порчи и расхищения и поддерживать их готовность к выходу в море, и он надеется, что для их укомплектования у меня найдутся люди. Я ответил, что согласен на это, но при соблюдении некоторых условий, которые в виде контракта должны быть написаны на двух языках и подписаны им и мною. Он нашел это вполне понятным и просил изложить их.
Я поставил условиями следующее:
1) так как пароходы будут укомплектованы русскими военными командами, то и командовать ими могут только русские морские офицеры;
2) пароходы со времени занятия их моими людьми поднимают русские флаги и
3) русские морские офицеры, вступившие в командование пароходами, исполняют только мои приказания.
От всякого вознаграждения со стороны английского командования я отказался наотрез, сказав, что я считаю все это актом содействия нашим союзникам в военное время, а не наймом частных людей для частной службы. Grief попросил меня изложить теперь же мои условия на бумаге, после чего я с ним распростился. На другой день я имел удовольствие получить мой контракт переведенным и подписанным Норрисом; я тотчас объявил об этом моим людям.
