Стратегический диалог. Мемуары дипломата - Дай Бинго
Генеральный секретарь Елисейского дворца и шерпа[96] президента в G20 Ксавье Муска рассказал нам о позиции и намерениях Парижа в отношении предстоящего саммита. Он особо подчеркнул, что перед тем, как принять какое-либо важное решение, Франция будет советоваться с Китаем. Я ответил, что усиление сотрудничества в рамках «Большой двадцатки» – один из ярчайших моментов в развитии двусторонних отношений за этот год. Каннский саммит должен стать встречей во имя объединения, сотрудничества и взаимной выгоды, а не площадкой для беспросветных противоречий.
В период консультаций Саркози принял меня в саду Елисейского дворца. Мы обсудили политическую и экономическую обстановку в Европе, вместе оценили перспективы саммита G20, а также поговорили об американской модели. Президент был убежден, что Греция не должна повторить историю компании “Lehman Brothers”: Евросоюзу надлежит предоставить ей финансовую помощь и взять страну под наблюдение и контроль. Он также заявил, что, объявив о графике присоединения юаня к корзине СПЗ[97], китайское правительство возьмет на себя роль лидера глобальной экономики. Николя Саркози сказал, что старая американская модель показала себя провальной, а причина ее провала заключается в чрезмерной свободе финансов – регуляторные механизмы, способные восстановить контроль, отсутствовали вплоть до самого конца. На встрече я заявил, что Китай не сомневается в способности Европы к восстановлению, и выразил уверенность в том, что под руководством господина президента Франция не обманет всеобщие ожидания и успешно проведет в Каннах саммит сотрудничества, объединения и усиления доверия.
Пишем новую главу
В апреле 2012 года Николя Саркози потерпел поражение на выборах. Пост президента занял лидер Французской социалистической партии (ФСП) Франсуа Олланд. 29 сентября мы с советником президента по дипломатическим вопросам Полем Жаном-Ортизом провели в Пекине консультации координаторов группы по военно-стратегическим вопросам. Это был мой первый диалог с представителями нового французского правительства, но одновременно и последний раунд китайско-французских консультаций, на котором я исполнял должность координатора.
Правительство Олланда имело твердое намерение развивать отношения с Китаем. Уже на второй день после избрания Франсуа Олланд назначил встречу с послом Китая во Франции Кун Цюанем. Париж также выразил надежду, что господин президент сможет познакомиться с Ху Цзиньтао на саммите G20 в мексиканском Лос-Кабосе. Он придает большое значение механизму встреч группы по военно-стратегическим вопросам и неоднократно упоминал, что рассчитывает на проведение нового раунда консультаций ее координаторов в самое ближайшее время. Франция также намеревалась продолжить предметное сотрудничество в области ядерной энергетики, авиации и других сферах.
Вместе с тем ФСП долгое время находилась в оппозиции, из-за чего немногие из ее функционеров действительно разбирались в международных процессах и китайско-французских связях. Так что на консультациях мы надеялись провести углубленное и детальное обсуждение, убедить новое правительство продолжить осуществление благоприятной для нас китайской политики и дать двусторонним отношениям новый толчок к развитию.
Новый французский координатор Поль Жан-Ортиз был правой рукой Олланда в вопросах дипломатии, и, когда дело касалось внешней политики и курса в отношении Китая, его слово имело большой вес. Он учился в Китае[98], проработал там больше десяти лет и потому был прекрасно осведомлен о ситуации в Азии и в КНР, а также бегло говорил по-китайски. Это был настоящий знаток Китая.
На встрече мы провели консультации как в расширенном, так и в малом составах. Прежде всего, я подвел итоги работы группы с момента ее учреждения и изложил свое видение направления дальнейшей деятельности. Оно заключалось в следующем: поддерживать существование этого механизма в качестве площадки для взаимодействия и согласований по вопросам китайско-французских отношений и интенсификации их развития; объединять теорию с практикой, то есть обсуждать общую стратегию, но не забывать о предметном сотрудничестве и его непосредственных результатах; идти в ногу со временем, реструктурировать и совершенствовать этот механизм в соответствии с потребностями двусторонних отношений и новых реалий; рассуждать со стратегических позиций и сохранять дальновидность, мыслить на перспективу, проявлять инициативу и творческий подход. Жан-Ортиз поддержал меня и отметил, что идея создания такой группы имеет оригинальный и новаторский характер. Он надеется, что стороны, руководствуясь принципами взаимного уважения и равноправия, смогут при помощи конструктивного диалога уладить все противоречия и сделать сам диалог лейтмотивом китайско-французских отношений, в чем собственно и состоит особая ценность всего механизма.
Касательно предметного сотрудничества я особо подчеркнул, что его основными результатами должны стать открытость к новым идеям, работа на перспективу, использование преимуществ для взаимодополнения, развитие достоинств и минимизация недостатков. В Китае действует рыночная экономика, а потому китайский рынок способны завоевать только конкурентоспособные товары, у которых есть будущее, – новая, качественная продукция. Для сотрудничества в сфере
высоких технологий особенно необходима устойчивая опора, которая подразумевает максимальное политическое доверие и комплексную мощь. Требуется также и политическая смелость не обращать внимания на чужое мнение. В этом-то и заключается преимущество китайско-французских отношений.
Поль Жан-Ортиз сказал, что ключевым звеном развития наших отношений является постоянное уважение к ключевым интересам другой страны. Китай и Франция представляют собой две неразлучные страны – партнера по участию в международных процессах и, больше того, по решению важных международных вопросов. Он особо заявил: президент Олланд и правительство Франции признают Тибет неотъемлемой частью Китая – позиция Парижа по этому вопросу останется неизменной.
В Сирии на тот момент все было уже очень неспокойно. Франция и другие страны Запада, вдохновленные свержением режима Муаммара Каддафи в Ливии, решили не терять времени и отнять власть у Башара Асада. Я попытался достучаться до французской стороны: неважно, о лидере какой страны идет речь, неважно, нравится он вам или нет, вы не имеете права выгонять его с политической арены. На каком основании вы позволяете себе так поступать? В соответствии с какой статьей международного права? Кто придет к власти, а кто отступит – дело сирийского народа, равно как никакое государство не может требовать от президента Франции сложить свои полномочия. При решении сирийского вопроса нужно сохранять самообладание и трезвый взгляд на вещи. У Китая нет никакой личной заинтересованности в этом деле, и речь тут идет вовсе не о том, кто кому нравится или нет. Мы говорим об основополагающем принципе международного права: только народ волен самостоятельно решать дела своего государства. Жан-Ортиз заметил, что Башар Асад не уважает сирийский народ и, столкнувшись с проблемой, способен решать ее только грубой силой. Сирийский вопрос требует политического решения, однако, если Асад останется у власти, такое решение вряд ли найдется.
Новый премьер Госсовета КНР Ли Кэцян на встрече с Полем Жаном-Ортизом подтвердил огромное значение китайско-французских отношений. Он
