Роберт Лейси - Княгиня грез. История голливудской актрисы, взошедшей на трон

— Ах, молодость, где ты? — вздохнула Грейс. — Как бы я хотела оказаться на их месте!

Как заметила Джуди Куин по возвращении домой, могло показаться, что Грейс — это два совершенно разных человека. Она словно утратила некий внутренний стержень. Нет, ту — старую — Грейс с ее душевными порывами, человеческими слабостями, страстными соблазнами, не так-то просто было подавить, однако казалось, будто она запуталась в самой себе, не зная, как примирить противоречивые стороны своего духа.

Писательница Гвен Робинс впервые встретилась с этой растерянной и в некотором отношении душевно незрелой женщиной в 1975 году, когда ее работа по написанию первой по счету биографии княгини уже близилась к концу. Гвен Робинс не получила от Монако никакой поддержки. Грейс и Ренье отказались сотрудничать с ней и представлять для книги какие бы то ни было материалы. Однако эта уроженка Новой Зеландии решила, что не отступит от задуманного. Из-под ее пера уже вышли жизнеописания Вивьен Ли и Агаты Кристи, и вот теперь писательница предприняла путешествие в Филадельфию, где сумела расположить к себе Пегги, старшую сестру Грейс.

«Откровенно говоря, — вспоминает сегодня Робинс. — Мне кажется, что здесь не обошлось без некоторой ревности. Пегги всегда была умницей, замечательной собеседницей. А еще — старшей, первенцем. Согласно сценарию Келли, все, что случилось с Грейс, должно было, по идее, произойти с Пегги. Благодаря Пегги Робинс познакомилась Келлом и Ма Келли и взяла у них интервью., Затем ей помогли встретиться с голливудскими друзьями Грейс, которые снабдили писательницу исчерпывающей информацией о бурных романах будущей княгини. Это было совсем не то, о чем собиралась написать Робинс, работая над книгой об элегантной и респектабельной Грейс Келли, тем не менее она дотошно внесла все эти подробности в рукопись, которую затем отослала в Монако.

«Я всегда стараюсь проверить все факты, согласовав их с героями моих книг, — говорит Робинс. — Однако Грейс до этого не оказывала мне никакой поддержки, и я надеялась, что, прочитав рукопись, она изменит свое решение».

Буквально через несколько дней раздался телефонный звонок. Поль Шуази, личный секретарь Грейс, от имени княгини пригласил писательницу на встречу в Париж. Грейс с Ренье владели во французской столице кусочком земли и теперь занимались приобретением городского особняка на уединенной авеню Фош, на зеленом, обнесенным оградой участке, чем-то напоминавшем Итон-Сквер. Когда журналистка Лесли Беннете отправилась на интервью с Грейс, то перед ней предстала заносчивая особа, которая, судя по всему, считала, что дышит не тем кислородом, что простые смертные. Грейс, которую знали Джуди Кантер и Мари Фрисби-Рэмбо, была душевной, смешливой и обычно вовсе не задавакой. И вот теперь Гвен Робинс встретилась с еще одним ее обличьем — на редкость ранимым и безропотным созданием. Писательница прибыла раньше назначенного часа, а когда присела, чтобы подождать немного, мимо нее по коридору прошла какая-то школьница. «Чистое, вымытое лицо, гладка зачесанные назад волосы, плиссированная юбка… «Не может быть, — подумала я тогда, — вряд ли это княгиня Грейс!» Однако, когда меня пригласили в кабинет, я обнаружила, что это она и есть. Княгиня держала себя совершенно как школьница — такая робкая и взволнованная, словно испуганная. Она сидела напротив меня, нервно перебирая пальцы. Казалось, что она вся комок нервов».

Респектабельная княгиня, столкнувшись с собственным прошлым, явно не знала, что ей теперь делать.

— В книге есть отдельные места… — неуверенно начала она после нескольких принятых в таких случаях фраз, а затем пустилась в долгие рассуждения о том, как трудно воспитывать дочерей в современном мире. Каролина — еще подросток, пояснила Грейс, и у нее уже появились мальчики. Стефании — десять. Поэтому для нее, как матери, как никогда важно показать дочерям добрый пример.

— Разумеется, — отозвалась Робинс, сообразив, куда клонит Грейс, — поэтому будет лучше, если мы переработаем книгу вдвоем.

И вместе обе женщины пустились в длительное и увлекательное путешествие по добрачным увлечениям Грейс. Кларк Гейбл, Рей Милланд, Уильям Холден, Олег Кассини — Грейс вовсе не собиралась что-либо отрицать.

— Правда, будет не совсем красиво, — умоляла она. — Рей Милланд живет неподалеку от нас, рядом с Монако. Что касается Уильяма Холдена… Знаете, о нем моему мужу ничего не известно.

Откровенность Грейс обезоруживала.

— Как я могу воспитывать дочерей в убеждении, что нельзя заводить романы с женатым мужчиной, — сказала она, — если я сама только и делала, что заводила такие романы?

У Гвен Робинс почти не оставалось времени до срока, установленного ей издателем. Грейс же была такой искренней, такой ранимой, такой человечной; отдавая всю себя целиком на милость писательницы, она словно опять превратилась в крошку Грейси.

— Чем я могу вам помочь? — спрашивала она. — Мне действительно хочется вам помочь, чтобы у вас получилась книга. Я свяжу вас с Филлис.

Филлис Эрл, ранее Филлис Блюм, была на протяжении нескольких лет личным секретарем Грейс и стала одной из ее близких подруг.

— Жаль, что меня как следует не проинформировали. Не нашлось никого, кто позвонил бы мне и сказал, что вы — одна из нас.

— Ничего, — ответила Гвен Робинс, слегка запаниковав и одновременно чувствуя себя польщенной, а главное, проникаясь искренним желанием помочь женщине, с которой она только что познакомилась. — Все всегда становится на свои места.

«Я не знала, что мне делать, — вспоминает Гвен сегодня. — Грейс сказала мне, что все написанное — святая правда и я должна оставить в книге все как есть. Однако это вовсе не входило в мои планы. Она рассказала мне о своих дочерях. Я уже начала догадываться, каково положение дел в ее семье и что может произойти с ней лично, опубликуй я все материалы, которыми располагала. Такого я просто не могла себе позволить. Она успела очаровать меня».

Вышедшая из-под пера Гвен Робинс биография княгини Грейс была опубликована весной 1976 года. Это душевная, несколько восторженная книга, без какого-либо привкуса скандальности. Несколько недель спустя после ее выхода в свет последовал звонок из Монако.

— Я не ожидала, что вы напишите нечто подобное, — сказала Грейс. — Приезжайте ко мне в гости.

Это стало началом многолетней дружбы. Во время работы над книгой, а также благодаря встречам с родными и близкими Грейс в Филадельфии Гвен уже успела стать едва ли не духовником. Она узнала все ее секреты, однако не решилась сделать их всеобщим достоянием. То есть она вела себя как верная подруга и поэтому вскоре действительно стала таковой: ее допустили в узкий женский кружок, в котором царило веселье, а княгиня становилась прежней смешливой проказницей Грейси. Гвен Робинс писала об этом в своей книге, не подозревая, однако, что Грейс способна на такую игривость.