Аль Капоне. 25 законов короля чикагской мафии - Юрий Михайлович Шаронов
Чикаго же в этом отношении был «впереди планеты всей» и считался одним из самых пьющих городов США. В нем, к слову, тоже не обошлось без бунтов на фоне регуляции норм в отношении алкоголя. Немецкая диаспора в 1855 году устроила восстание, когда городские власти ввели запрет на открытие баров и салунов по воскресеньям, а также увеличили в шесть раз плату за лицензии на продажу алкоголя в заведениях, что привело к пропорциональному росту розничных цен. Потребовались усилия всей чикагской полиции, чтобы справиться с пивным бунтом.
В начале XX века в Чикаго насчитывалось уже более семи тысяч баров, у которых была лицензия, и, вероятно, столько же работающих незаконно. А доля выпитого алкоголя на душу населения в городе была выше в три раза, чем в среднем по стране.
Тем не менее в Чикаго, как и везде в США, с начала XIX века стали появляться так называемые общества трезвости. Они относили себя к «Движению воздержания», которое выступало против алкоголя в целом. Его члены писали проповеди, сочиняли песни, выпускали брошюры – в общем, боролись всеми средствами, которые у них были. Основу этого движения составляли женщины, так как они чаще других страдали от последствий алкоголизма, когда мужчины в пьяном угаре применяли силу к ним самим или к их детям либо просто тратили большую часть семейного бюджета на выпивку.
Впрочем, «Движение воздержания» было громким, но маргинальным, так что никакого реального толка от их действий долгое время не было. Лишь в 1874 году наметился небольшой сдвиг, когда был образован Женский христианский союз воздержания. Что примечательно, первоначально его штаб-квартира была как раз в Чикаго, а затем в соседнем пригороде Эванстон. Это объединение возглавила идеалистка Фрэнсис Уиллард, поставившая себе целью добиться конституционного запрета алкоголя. Позже к ним еще присоединится «Антисалунная лига».
Их деятельность шла с переменным успехом. Некоторые округа и штаты им удалось убедить проголосовать за поправку, но до 1917 года они были далеки от успеха. Но вот со вступлением Соединенных Штатов в Первую мировую войну на их сторону встал Конгресс США, введя запрет военного времени на производство алкоголя, дабы перераспределить ресурсы для изготовления продовольствия. Примерно через год война закончилась, но прецедент теперь играл на руку сторонникам запрета, которым удалось продавить его постоянное применение к 1920 году. Инициатором принято считать конгрессмена из Миннесоты Эндрю Волстеда, в честь которого закон и получил свое название.
Следует сразу обозначить важный нюанс. Сухой закон предусматривал наказание за изготовление, продажу или хранение алкогольных напитков, но не за их употребление! Кроме того, существовали исключения из общего правила: пиво, содержащее менее половины процента алкоголя, священные вина, предназначенные для причащения, и лечебные напитки, прописанные врачом.
17 января 1920 года закон вступил в силу. Намерения у его инициаторов были самые лучшие: оздоровить американскую нацию как в физическом, так и в моральном плане. Но как говорится, благими намерениями вымощена дорога в ад. Или как, по слухам, выразился Джонни Торрио: Я всегда хотел превратить криминальную деятельность в классический бизнес; глупцы помогли, сделав классический бизнес криминальной деятельностью.
Правило 7. Бизнес должен расширяться
Естественно, потребность в алкоголе никуда не делась, а спрос, как мы знаем, рождает предложение. В нашем случае этот спрос породил сотни бутлегеров, самые крупные из которых снова перекроили криминальную карту города. Более того, за десятилетие действия сухого закона банды бутлегеров еще и сотрут границы между синдикатами в разных нелегальных сферах.
Как вы помните, мы рассказывали о том, что в азартных играх, трудовом рэкете и проституции существовали свои отдельные синдикаты. Эпоха бутлегерства сделала так, что появились новые структуры, охватывающие все сферы разом. Если у банды Колосимо были только зачатки такого подхода, то вот Капоне и его последователи в полной мере воплотили его в жизнь, сделав так, что через пару десятков лет крупнейшие казино, профсоюзы и многие другие разнообразные активы по всей стране будут принадлежать мафии. Естественно, похожие процессы шли в США повсеместно, но сейчас мы станем говорить только про Чикаго.
Удивительно, однако большинство банд бутлегеров, которые будут иметь в своих рядах десятки, а то и сотни человек, создавались преступниками, которые до этого момента не имели прямого отношения к организованным криминальным объединениям. Это были так называемые преступники-одиночки, которые совершали преступления вроде краж и ограблений, где не нужно выстраивать бизнес-процессы и управлять массой людей. Банды из пары человек для таких предприятий было вполне достаточно.
Пожалуй, среди тех, кто занимался нелегальной торговлей алкоголем до эпохи сухого закона, ОПГ в привычном нам понимании могли считаться только группировка Торрио и семья мафии Чикаго. Большинство синдикатов из игорного бизнеса или профсоюзного рэкета если и занимались бутлегерством, то лишь постольку-поскольку, и реального веса не имели.
После 1920 года положение дел быстро переменилось. Суммарно за первые годы сухого закона образовалось около одиннадцати ключевых бутлегерских банд, которые и поделили между собой город. Первоначальный передел произошел достаточно мирно, так как банды образовывались по территориальному принципу. Условно говоря, парни из одного района начинали заниматься бутлегерством и постепенно разрастались. Проблемы начинались тогда, когда эта экспансия наталкивалась на парней из другого района…
Существует мнение, что на самом деле большинство банд были образованы по национальному, а не территориальному признаку, но это ошибка. Банды действительно часто имели среди своих участников много людей одной нации, но это получалось естественным образом из-за того, что Чикаго был поделен на национальные анклавы. Естественно, что, скажем, в польском районе образуется банда, преимущественно состоящая из поляков.
В качестве обратного примера можно привести банду Норт-сайда, которая контролировала многонациональный Северо-Восток Чикаго. Ее верхушка очень хорошо показывает, что банда была разношерстной. Дин Обенион был ирландцем, Винсент Друччи – итальянцем, Хайми Вайс – поляком, Джордж Моран – французом. Помимо Северо-Востока Чикаго Норт-сайд также имела влияние и в его ближайших северных пригородах. Об этой банде мы позже поговорим более подробно, так как у них с организацией Торрио/Капоне будет долгий конфликт.
К западу от Норт-сайда существовала банда Шульца/Хорана. Немного южнее от них – группировка Гилфойл/Колб/Винге. Юг города занимала бригада Южных О’Доннелов. Почти весь центр Чикаго отходил команде Торрио – наследнице организации Колосимо. В треугольнике, который образовывали территории Торрио и Южных О’Доннелов, были зажаты банды Салтиса/Макэрлайна и Шелдона/Стэнтона. А в треугольнике между территориями Торрио, Гилфойл/Колб/Винге и Норт-сайда располагались группировки Дреггана/Лейка, Клода Мэддокса, братьев Джанна
