Королева. Последняя биография Елизаветы II - Эндрю Мортон
Герцог и герцогиня Виндзорские, находившиеся в нейтральной Португалии, едва избежали захвата. В соответствии с планом под кодовым названием «Операция Уилли» Гитлер поручил начальнику своей внешней разведки Вальтеру Шелленбергу возглавить команду по захвату четы в Лиссабоне и тайно перевезти их через границу во франкистскую Испанию. В последний момент Черчиллю донесли о плане, и он организовал отъезд пары на корабле на Багамы, где бывший король неохотно взял на себя обязанности губернатора.
Грандиозный план Гитлера состоял в том, чтобы после захвата Англии посадить на трон марионеточного короля. Он также планировал держать в заложниках членов других королевских домов Европы, чтобы использовать их в качестве марионеток или гарантии безропотного послушания населения. Эта стратегия была стара, как сама война.
Летом 1940 года судьба Британии висела на волоске. В течение нескольких дней в конце мая – начале июня ее экспедиционный корпус с большими потерями был выведен с залитых кровью пляжей Дюнкерка. Гитлер жаждал крови. В августе 1940 года был разработан план захвата британской королевской семьи под кодовым названием «Операция “Морской лев”». По позднейшим показаниям Бегуса 3, он получил письменные инструкции выполнить особое поручение. Группа десантников, часть которых принимала участие в голландской операции, готовилась к захвату короля, королевы и их дочерей. Венценосных заложников было приказано взять живыми. Десантников даже обучили вежливому приветствию и обращению с ними во время задержания. Амбициозный немецкий план основывался на вере Гитлера в то, что в случае успешного захвата королевской семьи Британия капитулирует. Только поражение немецких военно-воздушных сил Люфтваффе в Битве за Британию остановило исполнение плана захвата. Но все же и королевская семья, и военные стратеги очень серьезно относились к перспективе высадки немецких десантников в Букингемском дворце, лондонском Тауэре и в других королевских резиденциях 4.
Королеву преследовал страх быть захваченной в плен, и она училась стрелять из пистолета в саду Букингемского дворца. Она целилась в крыс, которые бежали из-под развалин разрушенных бомбами строений. Кузина королевы Маргарет Роудс вспоминала: «Я уверена, что она решила в случае высадки десанта и захвата в плен по крайней мере застрелить парочку парашютистов»5.
Георг VI тоже стал носить ружье и пистолет во время поездок. Кроме того, он лично руководил перевозкой бесценных сокровищ короны из лондонского Тауэра в Виндзорский замок. Там их обернули в вату, положили в кожаные коробки для шляп и спрятали в замковых подземельях. Демонстрируя внешнюю уверенность и храбро улыбаясь, тем роковым летом король и королева чувствовали надвигающуюся катастрофу, равной которой не было с 1588 года, когда стране грозил захват Испанской армадой. В те мрачные и неопределенные дни королева спрашивала в письме старшую сестру Роуз, сможет ли она позаботиться о принцессах, если с ней или королем что-то случится. Роуз охотно соглашалась: «Я обещаю тебе, что сделаю все от меня зависящее и сразу же возьму на себя заботу о них, если что-то случится с вами обоими, не приведи Господь»6.
И король, и королева говорили о том, что пойдут сражаться, если нацисты захватят страну, но оставался нерешенным вопрос о том, что делать с их дорогими девочками. Многие друзья из их аристократического круга отправили своих детей в Канаду, другие предпочли эвакуировать наследников в деревню. После того как Германия оккупировала Польшу и Великобритания объявила войну, принцессы оставались в Биркхолл-Лодже на Шотландском Хайленде (нагорье). Балморал рассматривался как одна из целей для немецких бомбардировщиков. Родители же с немногочисленной прислугой находились в Букингемском дворце. В первые месяцы так называемой «Странной войны» девочки продолжали кататься на лошадях, играли в незамысловатые игры, например, ловили падающие листья и загадывали желания, а также продолжали учить французский под неусыпным оком Джорджины Герен. Она впоследствии вернулась во Францию, где сыграла важную роль в движении Сопротивления. Кроме того, Елизавета продолжала уроки истории, переписываясь с Генри Мартеном. Даже примерка противогазов рассматривалась девочками как игра. Принцесса Маргарет, которой исполнилось девять лет, считала резинового уродца странной игрушкой.
Война, казалось, была очень далеко, хотя, несомненно, принцессы, прекрасно чувствовавшие настроение родителей, улавливали их напряжение за непринужденной болтовней во время ежедневных телефонных разговоров в шесть вечера. Конечно, королева хотела уберечь девочек от волнений, и она просила Кроуфи следить за тем, что они слушают по радио и читают в газетах. «Следуйте обычной программе по мере возможности», – приказывал король. Легче сказать, чем сделать, потому что принцессы часто включали радиопрограммы с болтливым пронацистским ведущим лордом Хо-Хо – ирландцем Уильямом Джойсом, проповедовавшим пораженческие взгляды. Часто девочки так возмущались его высказываниями, что забрасывали радиоприемник подушками и книжками.
Затопление линкора Royal Oak в октябре, повлекшее гибель 834 моряков, заставило девочек увидеть войну во всей ее неприглядной реальности. «Кроуфи, но этого не может быть, – сетовала Елизавета, – это же чудесные моряки». Все это волновало и сбивало с толку, особенно если учесть, что родители находились в 520 милях от них. В их детских головках засела мысль о том, что Гитлер мог легко захватить их папу и маму.
Несмотря на то что принцессы жили в идиллической атмосфере королевского поместья Дисайд, щупальца войны добрались и туда. По четвергам стали проходить встречи клуба шитья, который Кроуфи организовала из местных женщин в помощь фронту. Принцессы разносили во время этих встреч напитки. Разрешение короля использовать особняк Крейгоуэн-Лодж для размещения эвакуированных детей из неблагоустроенных жилищ в Глазго, без всякого сомнения, расширило жизненные горизонты принцесс. По настоянию Кроуфи детей, многие из которых приезжали с матерями, принцессы встречали с приветственной чашечкой.
Общение с этими ребятами было для обеих девочек подобно визиту инопланетян. Принцессы выросли на природе, а многие дети, родившиеся в бедном городском районе Горбалс, никогда не видели ни кролика, ни оленя, ни пони. Они никогда не погружались в молчаливую красоту окружающих холмов, да и в горячую ванну тоже. Необычными
