Николай Зенькович - Михаил Горбачёв. Жизнь до Кремля.

Дополнительным фактором нестабильности становилось стремительно ухудшавшееся здоровье Андропова. В аппарате ЦК стали говорить: «Не жилец». Атмосфера болезней, частых смертей не выходила из дома на Старой площади. Неудивительно, что только в 1983 году на заседаниях Политбюро трижды рассматривался вопрос «О режиме работы членов Политбюро, кандидатов в члены Политбюро и секретарей ЦК» — 24 марта, 31 мая и 24 ноября.

24 марта разговор свёлся к тому, чтобы изменить порядок работы Политбюро, исключить заседания в субботу, и к просьбе Пельше, «чтобы ты сам, Юрий Владимирович, точно этот режим соблюдал, берёг себя и следил за собой».

На заседании Политбюро 31 мая 1983 года Черненко напомнил:

— В своё время, товарищи, было принято два решения о режиме работы членов Политбюро, кандидатов в члены Политбюро и секретарей ЦК. Им было предусмотрено значительно снизить нагрузку, которая падает на каждого из членов Политбюро, ограничить время работы с 9 до 17 часов, а товарищам, имеющим возраст старше 65-ти лет, предоставлять более продолжительный отпуск и один день в неделю для работы в домашних условиях. Надо сказать, что оба принятых нами решения сейчас не выполняются. В связи с этим вносится предложение — уточнить и объединить эти решения и относиться к их выполнению гораздо более серьёзно.

Заявление Черненко поддержал Андропов. Он сказал:

— Оба решения Политбюро принимались по инициативе Л.И. Брежнева, который проявлял исключительное внимание к здоровью руководящих кадров партии. Мы должны продолжить эту линию. Ведь можно по-всякому смотреть на возрастной состав Политбюро. Здесь концентрация политического опыта нашей партии, и поэтому спешная, непродуманная замена людей далеко не всегда может быть на пользу дела. Нужен осторожный, внимательный и взвешенный подход к этому вопросу.

Сделав реверанс в сторону стариков в Политбюро, Андропов круто изменил тему:

— Сейчас я хочу сказать, товарищи, самое главное, о чём мне хотелось бы вам доложить. Речь идёт об улучшении нашей работы на всех участках и о повышении ответственности лично нас, руководителей, за порученное дело. Это касается не только меня — Андропова, но и Громыко, Устинова, все мы лично ответственны за положение дел на тех участках, которыми руководим.

Товарищу Тихонову нужно держать крепко в своих руках вопрос с продовольствием. Это очень важный вопрос.

Товарищу Горбачёву меньше ссылаться на погоду, а организовать борьбу за урожай, мобилизовать людей на то, чтобы они не говорили о засухе и не ссылались на плохую погоду, а больше работали для того, чтобы использовать каждый погожий день, каждую минуту для получения большего количества продуктов, использовать всё, что мы можем сделать для увеличения сбора зерна, да и других продуктов растениеводства и животноводства.

У товарища Алиева важное дело — это улучшение работы транспорта. Товарищу Капитонову надо налечь на производство товаров народного потребления, делать в этом отношении нужно больше.

Товарищу Демичеву нужно строже относиться к репертуарам театров, уж очень много у нас недостатков в этом деле, да и другие вопросы развития культуры тоже требуют большого внимания. С вас, Пётр Нилович, в этом отношении большой спрос.

Я не буду говорить о других товарищах, все они знают свои участки, свои задачи. Мне думается, что нужно будет собрать всех своих подопечных и рассказать им о тех задачах…

Что бросается в глаза? Прежде всего то, что Андропов распределял приоритеты в Политбюро. Андропов, Устинов и Громыко упоминались здесь, что называется, всуе, для того чтобы продемонстрировать атмосферу всеобщей требовательности. Интересны другие замечания Андропова. Тихонову, Председателю Совета Министров СССР, адресуется требование «держать крепко вопрос с продовольствием». Но продовольствие — это прежде всего сфера секретаря по сельскому хозяйству Горбачёва. Замечания в его адрес носили саркастический характер: «Меньше ссылаться на погоду, а организовать борьбу за урожай, мобилизовать людей на то, чтобы они не говорили о засухе и не ссылались на плохую погоду, а больше работали…» Количество замечаний, которое получил Горбачёв, было сопоставимо только с критикой в адрес Демичева, «курировавшего» в ЦК культуру.

7 июля 1983 года. Заседание Политбюро. Обсуждается вопрос, внесённый Андроповым, — «О строительстве дач для руководящих работников».

— Мне хотелось бы спросить у вас, товарищи, — обращается генсек к коллегам по Политбюро, — будем ли обрастать дачами? У меня есть данные, что, например, Б. построил себе дачу (120 кв. м) и продал её теперь Т. за 32 тысячи рублей. Одновременно сын и дочь Б. получили участки и, видимо, тоже собираются с помощью папы строить себе дачи. Это, товарищи, непорядок и, с моей точки зрения, злоупотребление служебным положением.

В ходе обсуждения наметились два подхода. «Молодые» члены Политбюро настаивали на том, чтобы «не обрастать». «Старики» были осторожнее. Они напомнили, что вообще-то есть нормы, разрешающие строить с согласия Совета Министров СССР и Моссовета.

Андропов гнул свою линию:

— Нет, товарищи, я считаю, что надо начинать с себя… Вопрос ставится в принципе, надо ли нам обрастать дачами?

М.С. Горбачёв сказал:

— Я так понимаю, что речь идёт о руководящих работниках ЦК партии, правительства и т.д. Строительство дач сейчас приняло ажиотажный характер по всей стране. Здесь наблюдается масса безобразий. На мой взгляд, следовало бы поручить КПК при ЦК КПСС изучить этот вопрос заново.

— Нет, — возразил ему Андропов, — ситуацию, сложившуюся в прошлом, теперь ковырять не надо и КПК давать поручение не следует. Я веду речь о членах Политбюро, секретарях ЦК, членах правительства, министрах.

В. Болдин:

— В конце 1983 года должен был состояться Пленум ЦК. По традиции, установившейся ещё при Л.И. Брежневе, предстояло подвести итоги работы за год, наметить пути решения проблем в будущем. Ю.В. Андропов активно готовился к выступлению. В больницу к нему всё чаще приезжали помощники и консультанты. Это должна была быть его важнейшая речь, но состояние здоровья не позволило выступить, хотя ему так хотелось подвести итоги года, поставить задачи на будущее. Лишь за сутки он понял это окончательно и сказал Горбачёву, что обратится с письмом к Пленуму, а Михаил Сергеевич пусть произнесёт короткую речь.

Тот факт, что Ю.В. Андропов поручал М.С. Горбачёву произнести, по существу, вместо него речь на Пленуме, говорил членам ЦК, партийным работникам очень о многом. Фактически тяжелобольной генсек передавал эстафету власти своему молодому и энергичному воспитаннику. И это поняли все, знающие кухню высшего органа партийной и государственной власти. Но борьба за власть тогда только начиналась.