Микаэл Налбандян - Карен Арамович Симонян
Анания Султаншах с готовностью выполнял все просьбы Налбандяна. «Нужно принять меры, чтобы семена не мерзли», — предупреждал Налбандян. И Султаншах благополучно доставил в Армянский округ нежные семена, а Карапет Айрапетян выделил участок для посева на своих необозримых угодьях.
К сожалению, первый опыт не удался. Но это отнюдь не обескуражило Налбандяна. «В следующий раз обязательно получится», — обнадеживал он, затем попросил провести несколько опытов и о его результатах обязательно сообщить ему. Микаэла прежде всего интересовало, сколько стеблей даст каждое зерно сорго, сколько сока даст каждый стебель по отношению к собственному весу, какой плотности будет сок и сколько процентов кристаллического сахара будет содержать в себе. Из сорго, если обработать зерна серной кислотой, можно получить отличную пурпурную краску, а шелуха является прекрасным сырьем для выделки бумаги. Но сорго интересовало Микаэла главным образом как сахароносная культура.
Но ведь и производство краски имело не меньшее значение для развития земледелия, да и вообще для всего промышленного развития будущей Армянской республики, был уверен Налбандян, и в этом отношении исключительное значение могли иметь черви семейства Coccinella, которые живут и размножаются на кактусах. Во время путешествия по земле предков, бродя по окрестным эчмиадзинским селам, любознательный и не упускавший случая поучиться чему-нибудь новому Микаэл узнал, что черви этого семейства водятся и в долине Аракса и известны как «вордан кармир». С незапамятных времен добываемый из червей пурпур армяне использовали не только для окраски тканей, но и раскрашивания своих неповторимых миниатюр. Но потом, в беспросветные века варварского владычества чужеземцев, наряду со многими нравственными, материальными и культурными потерями армяне утеряли и тайну выделки «вордан кармира». Исчезли даже черви… А лет двадцать — двадцать пять назад епископ и художник Саак не только вновь обнаружил этих червей, но восстановил способ получения драгоценного пурпура, за что и был удостоен от русского правительства пожизненной пенсии. Епископ Саак скончался в пятидесятых годах, и с его смертью вновь был утрачен секрет краски.
Микаэл Налбандян убеждал своих оставшихся на свободе' друзей изучить жизнь червей «вордан кармир», обобщить накопленные сведения в брошюрке и научить крестьян Араратской долины изготовлять краску.
Все новые и новые идеи вынашивал в равелине Микаэл Налбандян и спешил поделиться ими со своими соратниками.
Микаэл Налбандян — брату Казаросу.
1 мая 1863 г.
«Напиши Анании, пожалуйста, чтобы он изучил основательно и специально искусственное разведение рыб. Это очень важно в экономическом отношении.
…Сожалею, что он не прихватил в Нахичеван несколько яиц кохинхинских кур, развелись бы они там, а потом можно было бы и далее распространять».
Возникали и многие другие идеи, но лишь после тщательного изучения можно было решить, насколько пригодны они для хозяйственного развития будущей Армении.
«Смолу, которая известна в науке под названием Dorema Armeniaca, можно ли употребить как благовонное средство? Прошу Ананию спросить у специалиста по этой части, у Говартовского. Dorema Armeniaca — это та самая смола, которая известна у нас под именем «Мастика святого Карапета».
И еще:
«Есть ли на русском языке дельное и путное руководство по шелководству? Жду от Анании ответа на этот вопрос».
Еще просьба:
«Что за растение Ворсовальная шишка — webercarden № 436, под рубрикой «Разные экономические семена» в каталоге центрального депо «Российского общества любителей садоводства», к чему идет она и как разрабатывается? Ответа жду от Анании».
Новое поручение:
«Спросить у акклиматизаторов: можно ли и каким способом акклиматизировать насекомое Орехотворка из Малой Азии; оно водится (самая лучшая около Смирны), и самые лучшие чернильные орешки — это из Смирны. Жду ответа».
Вообще с акклиматизацией Микаэл Налбандян связывал большие надежды. Микаэл с теплотой вспоминал своих университетских преподавателей, особенно Карла Рулье, который фактически в одиночку и на скудные средства издавал «Вестник естественных наук» и занимался акклиматизацией животных, а потом и растений. «Его уже нет, — писал Микаэл. — Как бы он восхищался, увидя такой громадный успех своих неутомимых трудов! Мне кажется, что он ночевал бы и дневал в зоологическом саду».
Микаэл Налбандян — брату Казаросу.
18 июля 1863 г.
«Я бы очень хотел служить к процветанию Московского юного зоологического сада, доставлять разных редких животных из Азии и Африки. Если общество согласится поддержать меня, о, тогда даю слово, что через год после освобождения, в одно прекрасное утро в сад общества явится бегемот. Потом можно доставлять коллекции мелких животных, доставка которых сопряжена с большими издержками. Я и так хотел привезти пару отличных королевских тигров из Бенгалии, но воздержался, желая узнать, какую оценку найдет носорог… Я тут не ищу для себя ничего и ничем не обременяю общество. Между тем общество может смело рассчитывать на меня, если необходимо сношение с Китаем, Индией, Австралией или Африкой. У меня везде и всюду есть знакомые соотечественники, которые с удовольствием исполнят мои поручения…»
Внешне однообразные недели и месяцы в одиночке оказывались удивительно насыщенными. И все расширялся круг его интересов и занятий:
«Больше всего меня обрадовала книга Фоше, введение которой я успел прочесть и чуть позже сообщу свое мнение».
«Пришли мне «Весталки» А. Бутковского, о них я узнал немного из Римской истории: быть может, это хорошая монография…»
«Только что получил третий том и «Историю цивилизации» Бокля. А Гервинуса и Шлоссера я уже отдал для передачи тебе. Теперь возвращаю также Фоше».
«Чрезвычайно бы меня обрадовало, если бы ты мне доставил «Сое и
