Максим Чертанов - Дарвин

Вдруг огорчил Уоллес. Он не только оспорил половой отбор, но выступил против отбора вообще — применительно к человеку. 14 апреля он опубликовал в «Ежеквартальном обозрении» статью: да, тело человека развилось в соответствии с законом естественного отбора. Но духовные качества — нет, по крайней мере, не все. Любовь к ближнему можно объяснить тем, что племена, у которых она была, брали верх над разобщенными. Но есть качества, которые не могли дать преимущества в дикой жизни: «способность постигать идеи пространства и времени, способность к эстетическому наслаждению, отвлеченным понятиям». Их привнес «незримый Универсум Духа». «У человека существует нечто, не доставшееся ему от его животных предков. Это духовная сущность».

Дарвин сообщил Лайелю, что «пережил ужасное разочарование», а Уоллесу 27 марта писал: «Я надеюсь, что Вы не убьете наше общее дитя». Ему же, 14 апреля: «Я не вижу необходимости призывать дополнительную причину, касающуюся человека… Если бы только Вы сами не подтвердили это, я думал бы, что это написано кем-то другим…» Уоллес отвечал виновато: «Мои взгляды на предмет изменились исключительно после изучения явлений, в реальности которых я убедился и которые доказывают, что есть силы, не признанные наукой». Речь о спиритизме, которым тогда многие увлекались. До брака Уоллес не проявлял к нему интереса. Теперь уверовал — горячо и сразу. Это помешало ему быть ученым лишь отчасти; его книга о фауне Малайского архипелага, написанная уже в «спиритический» период, была прекрасна, и Дарвин рассыпался в комплиментах. Они так и не поссорились.

Уоллесу Дарвин писал, лежа в постели: Томми, жуткий трус, испугался столба, сбросил хозяина, у того нога застряла в стремени, жеребец упал на него, пытаясь встать, ударил его в грудь копытом; домой всадника принесли полуживым. Это было в конце апреля, но уже к середине мая, видимо, Дарвин очухался, так как приезжавший в гости писатель Генри Джеймс о болезни хозяина не упомянул: «Самый простой и милый старый англичанин… не говорил ничего особенного». 10 июня с женой и дочерьми отправились в Бармут, заехали в Маунт-хауз (принадлежавший чужим людям), Генриетта вспоминала, что посещение родительского дома отца расстроило, июнь и июль он был слаб. «Я думаю, ему было грустно чувствовать себя заключенным, страстно желая, но не будучи в силах даже дойти до подножия холмов, по которым когда-то свободно гулял».

В Бармуте Фрэнсис Кобб просила Дарвина прочесть книгу Милля «О подчинении женщин», тот препоручил это Уильяму, 16 июля записал, что мужчины превосходят женщин, ибо они «на протяжении многих поколений защищали племя и охотились»; вернувшись домой, добавил, что у женщин «больше нежности и меньше эгоизма» (следствие материнского инстинкта, а у мужчин главным был инстинкт соперничества); у них лучше развиты интуиция и способность к подражанию, а порой они даже соображают быстрее, но все эти умения характерны также для «дикарей».

Женщины делятся на блондинок и брюнеток: кто лучше? Дарвин решил ответить на этот вечный вопрос. Летом 1869 года он опрашивал акушеров: кого больше среди замужних и родительниц? Он от многих слышал, что брюнетов в Англии становится все больше; предположил, что англичане не любят блондинок. (В отношении цивилизованных людей он признавал, что выбор делает самец.) Дж. Беддоу, врач Бристольской больницы, провел исследование (британцы давно не удивлялись любым вопросам Дарвина и безропотно исполняли все) и подтвердил, что среди пациенток замужние в основном брюнетки (52 процента), а блондинок лишь 15 процентов (остальные шатенки или рыжие.) Но Дарвин отказался от затеи: женщины красят волосы и выдают себя за замужних, провести толковое исследование невозможно.

Тем же летом появился новый враг. То был бывший союзник Джордж Майварт, протеже Хаксли, изучавший анатомию обезьян; неожиданно для всех обратившись в католичество, он в июле опубликовал в журнале «Месяц» первую из серии статей «Проблемы теории естественного отбора». Его возражения были не новы: 1) не мог столь сложный орган, как глаз, развиться постепенно; 2) не могли путем естественного отбора животные, состоящие в дальнем родстве, стать схожими. Он также обвинял «дарвинистов» (но не Дарвина, коего он «почитает») в «метафизичности». Ответил ему американец Чонси Райт, Дарвин ссориться не хотел, писал Майварту: «Надеюсь, Вы продолжите Ваши бесценные работы о приматах, я хотел бы их использовать». Но тот был тверд: для анатомии «человек лишь представитель семейства приматов, но что касается его интеллектуального, морального и религиозного облика, он больше отличается от обезьяны, чем обезьяна от камня».

Осенью в Дауни прибыл викарий Генри Пауэлл, женатый, приличный, но, как докладывал Дарвин Иннесу, «проповедует, как говорят прихожане, ужасно скучно». Зато он согласился принять от Дарвина обязанности казначея в Угольном клубе и школьном совете. В ноябре Гукер и Хаксли основали журнал «Природа», а Гальтон опубликовал работу «Наследственность и гениальность»: изучив историю разных семей, он доказывал, что талант, ум, нравственность — следствия естественного и полового отбора; они культивируются в определенных семьях и наследуются. (Глава о династиях ученых включала родословную Дарвинов.) Но естественный отбор действует медленно, надо прибегнуть к искусственному: женить лучших мужчин на лучших женщинах, дабы «благородные умы множились». Идею Дарвин назвал несерьезной, но выводы о наследственном интеллекте его поразили: «Я всегда думал, что, за исключением дураков, люди не отличаются друг от друга уровнем ума, а только трудолюбием и прилежанием». Договорились, что Гальтон проверит гипотезу пангенезиса: перельет серым кроликам кровь черных и будет ждать, когда они родят черных крольчат.

Не только Гальтон пытался применить биологические понятия к обществу. Уильям Грег в «Журнале Фрэйзера» заявил: плодятся богачи (благодаря деньгам) и бедняки (благодаря покровительству государства), а средний класс, единственно ценный, рожает мало, надо его увеличить; впрочем, Англия «не пожертвует демократическими ценностями ради отдаленной возможности создать сверхчеловека». Уолтер Бейджот писал в «Двухнедельном обозрении», что цивилизация создана благодаря войнам, то есть борьбе за существование; однако прогресс возможен лишь в таких обществах, которые, как Англия, «выработали сдерживающие нравственные начала, нужные, чтобы решать важные вопросы, не прибегая к насилию над инакомыслящими или к гражданской войне». Джон Макленнан в книге «Первобытный брак» поведал, как патриархальное моногамное общество развилось из многоженства путем естественного отбора. Все больше народу писало о происхождении человека — не опоздать бы…