Путешествие в Страну Оз - Лаймен Фрэнк Баум
Но толстяк печально поглядел на Косматого и пропел в ответ:
Не солжёт человек, говоря,
Будто песнь усмирит дикаря.
Коль ты дик, как дикарь,
Спой и в бубен ударь,
И исправишься, песни творя.
Косматый, услышав новую песню, расхохотался, широко разевая свою ослиную пасть. А Дороти сказала:
— Не знаю, насколько хороша его поэзия, но, по-моему, слова вполне достойны музыки.
— Мне он нравится, — вдруг заявил Пуговка, который очень внимательно рассматривал музыканта, стоя перед ним на широко расставленных пухлых ножках. А затем, к великому удивлению друзей, малыш задал самый длинный вопрос:
— Если я проглочу губную гармошку, кем я тогда стану?
— Человеком-гармошкой, — ответил Косматый. — А теперь, друзья, пойдёмте. По-моему, надо немедленно идти дальше, пока малыш ничего не проглотил. Вы не забыли, что мы ищем дорогу в Страну Оз?
Услышав последнюю реплику Косматого, толстяк пропел в быстром темпе:
Коль в Страну вы отправитесь Оз,
Захватите меня в свой обоз,
Ибо к дню именин
Я для Озмы один
Привезу плясовых целый воз.
— Нет, спасибо, — возразила Дороти, — мы предпочитаем путешествовать своей компанией. Но если я увижу Принцессу Озму, то скажу ей, что вы хотите получить приглашение на её день рождения.
— Пойдёмте же, — нетерпеливо позвал Косматый.
Многоцветка уже устремилась, кружась в танце, вперёд, и остальные последовали за ней. Тотошке почему-то не понравился толстяк, и он попытался укусить его за толстую ляжку. Однако Дороти успела подхватить рычащую собачонку и побежала догонять друзей, которые шли быстрее, чем обычно, стараясь поскорее избавиться от неприятной музыки. Всё время, пока путники поднимались по склону холма, они слышали монотонное:
Тири-тири-лири, ум-пум-пум,
Ум-пум-пум, ум-пум-пум!
Путешественники взобрались на вершину холма и стали спускаться вниз по противоположному склону. Звуки постепенно становились всё тише, пока совсем не заглохли. Друзья почувствовали огромное облегчение.
— Как я рада, что не живу под одной крышей с человеком-органом, — сказала Дороти. — А ты, Цветка?
— Конечно, — согласилась Дочь Радуги.
— Он славный, — вдруг заявил Пуговка.
— Надеюсь, принцесса Озма не пригласит его на день рождения, — заметил Косматый, — в противном случае его музыка доведёт гостей до помешательства. А ты, Пуговка, подсказал мне мысль: думаю, наш музыкант проглотил в детстве аккордеон.
— А что такое аккордеон? — спросил Пуговка.
— Это такая музыкальная штуковина со складками, — объяснила Дороти, опуская на землю Тотошку.
Тотошка радостно залаял и со всех ног помчался вперёд, пытаясь ухватить жужжащего шмеля.
Глава 9. Встреча с Прыгалсами
Пейзаж постепенно изменился и не казался уже приятным. Глазам путников предстала каменистая равнина с безжизненными холмами, на которых не росли ни кусты, ни деревья, ни трава. Путешественники заметили также несколько невысоких горных хребтов. Дорога, что раньше была гладкой и удобной для ходьбы, сделалась неровной и трудной.
Пуговка уже несколько раз спотыкался, а Многоцветка перестала танцевать: идти стало так тяжело, что не надо было согреваться танцем.
Дело шло к полудню, а бедным путникам нечем было подкрепиться. У Косматого, правда, оказалось два яблока, которые он предусмотрительно захватил со стола во время завтрака. Он разделил их на четыре части и раздал друзьям. Дороти и Пуговка с удовольствием съели свои порции. Многоцветка откусила крошечный кусочек, а Тотошка не прикоснулся к своей доле, потому что терпеть не мог яблок.
— Как ты думаешь, — обратилась Многоцветка к Дороти, — эта дорога приведёт нас к Изумрудному Городу?
— Не знаю, — ответила Дороти, — но она здесь единственная, так что нам придётся идти по ней до конца.
— Похоже, что она скоро кончится, — заметил Косматый. — Как мы тогда поступим?
— Не знаю, — ответил Пуговка.
— Если бы у меня был Волшебный Пояс, — задумчиво промолвила Дороти, — у нас бы сразу всё наладилось.
— Что за Волшебный Пояс? — спросила Многоцветка.
— Этот пояс я взяла у Короля Гномов, и с его помощью можно было совершать много замечательных чудес. Но я оставила его у Принцессы Озмы, потому что чудеса не происходят в Канзасе: пояс действует только в Волшебной Стране.
— А здесь Волшебная Страна? — спросил Пуговка.
— Мне кажется, уж это ты должен знать, — серьёзно ответила девочка. — Если бы мы не находились в волшебном царстве, разве у тебя была бы сейчас на плечах лисья голова, а у Косматого — ослиная? Разве Дочь Радуги в обычном мире стала бы невидимой?
— А что такое невидимый? — спросил малыш.
— По-моему, Пуговка, ты не знаешь совсем ничего. Невидимый — предмет, который ты не можешь увидеть.
— Значит, Тотошка невидимый, — заявил малыш, и Дороти пришлось с ним согласиться, поскольку Тотошка исчез из виду.
Но вскоре друзья услышали его яростный лай откуда-то спереди, из груды серых камней.
Путники поспешили, чтобы посмотреть, на кого лает их четвероногий друг, и неожиданно увидели невероятно странное существо, сидящее на большом камне. Оно напоминало худощавого человека среднего роста. Поскольку странное создание сидело достаточно высоко и неподвижно, путники могли разглядеть его лицо. Оно оказалось чёрным, как чернила. Таким же чёрным был его наряд, сшитый наподобие костюма и в то же время идеально подогнанный к телу. Руки загадочного существа тоже были чёрными, а пальцы загибались, как когти птицы. Неведомое существо оказалось целиком чёрным, за исключением волос, довольно тонких и абсолютно жёлтых, подстриженных чёлкой спереди и коротко по бокам. Чёрное создание пристально разглядывало лающего Тотошку маленькими блестящими противными глазками.
Друзья остановились, в изумлении рассматривая странного незнакомца, и Дороти тихо спросила:
— Как вы думаете, что это такое?
— Не знаю, — ответил Пуговка.
Непонятное существо вдруг подпрыгнуло, перевернулось и уселось на прежнее место, повернувшись к путникам противоположной стороной. И что же они увидели? Другая сторона неизвестного оказалась абсолютно белой, белое лицо походило на маску клоуна, а блестящие волосы были фиолетового цвета. Странное существо оказалось двухсторонним, и теперь, когда оно повернулось к путникам противоположной, белой, стороной, его белые пальцы так же загибались наподобие птичьих когтей, как минуту назад чёрные.
— Ой, у него два лица, — прошептала потрясённая Дороти, — и совсем нет затылка: и спереди и сзади — лицо.
Развернувшись, незнакомец уселся так же неподвижно. Тотошка же принялся лаять на его белую сторону ещё громче, чем прежде
