Джоди Андерсон - Пташка Мэй и страна Навсегда
— Постой!
Сердце кувыркнулось в груди. Мэй повернула голову.
— На самом деле ты не ошиблась адресом, верно? Тут нечего стыдиться. Ты пришла куда нужно. Мавзолей 387А. Мы здесь друг друга не судим. Меня зовут Альберт.
— А меня Мэй.
— Послушай, Мэй. Темноты боится множество привидений. — Альберт ласково улыбнулся. — Особенно те, кто умер ночью. Вот Лора, например, попала к нам после несчастного случая. Они катались ночью на лодке. А как ты умерла?
Девочка вспомнила озеро.
— Я… утонула.
— Ночью, да?
Мэй кивнула.
— Теперь все понятно. А я погиб, когда спускался в пещеру. Это было в Перу. Не волнуйся, ты с этим справишься. Сейчас мы как раз тренируем завывания. Это поможет, когда ты отправишься на работу в какой-нибудь дом. Кстати, ты уже получила место? Если нет, тебя могут арестовать!
Мэй растерянно покачала головой.
— Гм, ну ладно. Вот как мы поем. — Альберт сложил губы трубочкой. — Уууууууууууу. Попробуй.
Девочка снова покосилась на дверь.
— Хорошо. Тушим свет. Готовы?
Ему ответил нестройный хор голосов, и все закивали.
Альберт протянул Мэй звездосвет. Она дунула и загудела вместе со всеми. Они пропели «уууууу» несколько раз.
— В самом деле, мне уже лучше. Спасибо! — сказала Мэй, торопливо пятясь.
— Постой.
— Но мне очень нужно идти.
— Хорошо. Если нужно, иди. Но будь осторожна. Горгульи повсюду. Говорят, в городе живой.
Мэй застыла.
— Думайте что хотите, а мне жалко бедняжку, — сказала одна женщина, качая головой и цокая языком.
— А вы представьте себе, что с ним встретились! Вот ужас-то — вечность заикаться будешь! Вы бы и «слизь» не успели сказать, а я бы уже дунула в свисток, — добавила вторая.
Все закивали.
— Я слышал, что ей помогал какой-то вор. И призрак. Жена только что звонила. — Альберт смущенно посмотрел на других привидений и показал на маленький скелефон, висевший у него на поясе. — И могло же такое…
— А призрак выжил? — Мэй выскочила вперед, и Альберт подпрыгнул от неожиданности.
— Ох, больше так меня не пугай! Нет, на этот счет она ничего не сказала. Жулик вроде попал в реинкарнатор.
У Мэй в груди все перевернулось.
— И… да, о призраке, я вспомнил… она говорила что-то. Кажется, он убежал. По слухам, он страшно уродливый. Да они почти все такие…
Окрыленная надеждой, Мэй поспешила к двери, но вдруг обернулась.
— А вы не подскажете, как мне добраться до отеля «Последний приют»? — выпалила она.
Мэй знала, что Тыквер вряд ли запомнил название, но если он его не забыл, то, возможно, ждет ее там.
Альберт почесал подбородок.
— По-моему, он в Сточном квартале. Не очень-то милое местечко. Тебе так уж надо туда идти?
— Спасибо!
Девочка выскользнула наружу и оглядела узенькую мощеную улицу.
* * *Мэй как привидение брела по городу, теряясь в толчее шумных улиц, сворачивая в темные переулки, которые оплетали Призрачный город, словно гигантская паутина. Девочка искала Тыквера.
Она решила, что пойдет в отель, только если совсем не останется надежды. Скорее всего, если Тыквер убежал, он заблудился где-то в городе.
Ее окружали мраморные мавзолеи, низенькие церквушки с острыми крышами, высокие многоквартирные дома с разбитыми окнами и обгорелыми дверями, великолепные отели с огромными куполами, старинные каменные домишки, храмы, святилища. Каждый раз, поворачивая за угол, Мэй надеялась увидеть призрака, но город оказался таким огромным и в нем жило столько духов, что девочка почти отчаялась. Она подумала, не пора ли пойти в «Последний приют».
Мэй остановилась возле магазинчика под названием «Сладкие скелетики». В его витрине лежали булочки в форме скелетов и пирожные-черепа. Внизу стояла табличка: «СВЕЖАЯ ВЫПЕЧКА! СЕГОДНЯШНИЕ ПОЖЕРТВОВАНИЯ СО ВСЕХ АЛТАРЕЙ МИРА».
У Мэй заурчало в животе. Она поставила рюкзак прямо на тротуар неподалеку от будки скелефона и стала рыться в своих припасах. Еду перемазала зеленая кашица, все раскрошилось на мелкие кусочки.
Мэй оглянулась на вывеску, посмотрела в рюкзак и вытащила жетоны. Расправив плечи, она вошла в лавку.
— Дайте, пожалуйста, вон те три кулича, — громко сказала она, показывая на вторую полку за спиной у круглолицего торговца в большом белом колпаке. — Можно я заплачу за них вот этим?
Она еще никогда не вела себя так смело с незнакомцами, но слова выскочили сами собой. Покраснев, Мэй протянула торговцу жетоны.
Тот рассмотрел их и улыбнулся во весь рот.
— Авек плезир[3].
Забрав жетончики, он взял щипцы и положил в пакетик три кулича.
— Спасибо.
— Мадемуазель умегла недавн? — спросил он с ужасным французским акцентом.
Мэй кивнула.
— Да.
— Не забудьте устгоиться на габот, — посоветовал он.
Девочка поблагодарила торговца, вышла на улицу и с жадностью откусила кулич. Она даже не замечала, куда ее несут ноги. Подняв глаза, Мэй изумленно попятилась.
Перед ней на фоне серых домов сияла ослепительно-белая громада Вечного Здания. Оно было в несколько кварталов шириной и уносилось вершиной в небеса. Мэй задрала голову, но так и не смогла разглядеть, где кончается башня. Прикрыв глаза рукой, девочка посмотрела на сверкающие золотые двери, а затем принялась изучать округу.
Она стояла на огромной площади, заполненной тысячами духов. Привидения и призраки выстроились в бесконечную очередь, которая медленно ползла, обвивая сама себя и заворачиваясь в спираль. Хвост этой вереницы уходил за угол и терялся на центральной улице. Девочка отшатнулась. Поначалу она решила, что вся толпа собралась тут из-за нее и духи стекаются к Зданию, потому что в город проник живой.
— Вот красотища, правда?
К ней подлетела однорукая девочка-подросток в комбинезоне.
Мэй с трудом сосредоточила на ней взгляд: глаза просто разбегались. Она кивнула.
Девочка шагнула поближе и прошептала:
— Даже не верится, что оно теперь принадлежит Бо Кливилу, правда? И куда катится загробный мир?
Проследив за ее взглядом, Мэй посмотрела на гигантскую белую лестницу, которая вела к дверям Здания. На ступенях, тут и там, виднелось около полусотни гулей. С черных клыков капала слюна, тела блестели от слизи. Они подозрительно поглядывали на толпу, похаживая вдоль очереди, которая вилась по ступеням, и внимательно рассматривали каждого духа, тыкая в него копьями.
У самых дверей, подперев лапами головы, сидели на корточках две горгульи. Еще две устроились вверху, на каменных выступах над дверью. Только прикажи, и они бросятся на любого. А посреди всего этого, в самом центре площадки, стояла мраморная статуя высотой в несколько этажей. Ее руки были скрещены на груди, лицо скрывал капюшон каменного плаща, из-под которого виднелись только глаза — пылающие, багровые.
По телу девочки пробежала дрожь. Ей не нужно было спрашивать, чья это статуя. В глубине души она и так это знала.
— Говорят, мимо них в Здание не пролезешь, легче в игольное ушко пройти, — говорила девочка в комбинезоне, не замечая, что лицо Мэй стало мучнисто-белым, точь-в-точь как у привидений. — Там полно всяких секретных штук. А каких — толком никто не знает.
Мэй выдохнула и только тогда заметила, что стояла затаив дыхание. Она представить не могла, как Джону Бом-Кливеру удалось пробраться внутрь. Если раньше у нее оставалась малюсенькая надежда на успех, то теперь она исчезла. Добраться до Книги самой нечего было и думать.
— Позорище. Как только духи тьмы пришли, город на карцер стал похож! Везде понавешали правил. Вот тебе и загробная жизнь. Без всяких выкрутасов.
Отчаяние, которое и раньше-то давило Мэй на плечи, теперь просто гнуло ее к земле.
— Вот тебе и жизнь, — пробормотала она.
— Тебе тоже надо в очередь.
Мэй оторвала глаза от Здания.
— В очередь?
— Ну да. За рабочими местами. Их раздает Высокий Призрачный Суд. Сразу видно, что ты новенькая. — Девочка грустно улыбнулась, катая во рту жевательную резинку. — Каждый дух обязан получить свой дом. А тут всех распределяют.
— Понятно.
Мэй посмотрела на толпу.
Оживленно помахивая левой культей, девочка продолжала:
— Можно попросить какой-то особый дом. Правда, если там уже есть свой дух, тебя назначат в другое место.
Мэй заморгала.
— А… а кто такие Великие духи?
— Ну ты даешь! На тебя что, мешок с картошкой упал? Меня, кстати, трактор переехал. — Девочка надула из жвачки пузырь. — Они входят в Призрачный Суд, самый главный в стране. Он до сих пор повинуется только северным духам, хоть и расположен в Здании. Сто процентов, Бо Кливил из-за этого с ума сходит. А сделать ничего не может. Пока что. Но мне кажется, рано или поздно он что-нибудь придумает.
