Шалва Амонашвили - Амон-Ра
И в ту же минуту совсем близко они услышали шорох шагов, но не человеческих. Кусты раздвинулись, и на площадку поднялся большой медведь темно-каштанового цвета.
Саломея вскрикнула от испуга и прильнула к Амон-Pa. Заволновались и другие.
— He бойтесь, — успокоил всех Амон-Ра, — он пришел для дружбы с нами!
Медведь был настолько огромным, что в его чреве могло бы поместиться все собрание на площадке у пещер. Он перешагнул через Иорама и Иакова и преклонил голову перед Амон-Pa. Удивлению ребят не было границ.
Амон-Pa погладил медведя по голове, приласкал и беззвучно спросил: "Кто тебя послал к нам?"
"Тот", — ответил медведь тоже беззвучно.
"Почему послал?"
"Так надо!"
"Как тебя зовут?"
"Бунгло".
Амон-Pa представил медведя друзьям:
— Эго Бунгло. Он будет жить с нами. Любите его и дружите с ним.
Саломея сразу обрела покой и смелость. Она обняла медведя за толстую шею, притянула к себе и поцеловала.
— Люблю тебя, Бунгло! — сказала девочка медведю.
Бунгло кивнул головой и приветствовал всех. Каждый понял, как медведь мысленно говорил им: "Я тоже люблю вас".
Глава 26
По Иудее разошелся слух, что один знатный римлянин — Юстиниан — решил построить дворец у берегов реки Иордан. Эту весть принес в пещеры Иаков. Амон-Pa обрадовался, как будто давно ждал ее.
— Илья, пора проверить твое искусство строить! — Илья не понял, что требовал от него Амон-Pa, и тогда тот пояснил:
— Сделай проект дворца, мы пошлем его римскому вельможе.
Амон-Pa, конечно, хорошо понимал, что для проектирования и строительства дворца Юстиниан будет приглашать известных архитекторов и, естественно, никоим образом не согласится доверить это ответственное дело неопытному и неизвестному человеку, а тем более, тринадцатилетнему мальчику.
Но, несмотря на это, Ра посоветовал Илье поехать и хорошо изучить то место у берегов Иордана, где римский вельможа собирался построить свой дворец, а потом попутешествовать несколько месяцев по Римской Империи, чтобы посмотреть лучшие дворцы мира. После всего этого Илья должен был сделать проект, составить смету расходов и план о сроках строительства.
— Все это потом мы направим Юстиниану, и, может быть, он примет твой проект, — сказал Амон-Ра.
— Кто же мне доверит строительство такого дворца?! — недоумевал Илья, но Амон-Pa успокоил его:
— Ты пока думай, фантазируй, создавай свой лучший проект, а там будет видно.
Илья поверил учителю и со всей увлеченностью погрузился в дело. Он побывал в Риме, в Греции, в Египте. Внимательно изучал дворцы самых известных вельмож, прочитал много книг по строительству, досконально обследовал берега Иордана. По поручению Амон-Pa ему во всем помогал Иаков. Так прошло пять месяцев, и, наконец, Илья показал Амон-Pa свой проект и расчеты.
Прекрасно! — сказал Амон-Pa, который остался весьма доволен результатами труда Ильи, — Это уже дело!
— Но как же быть дальше? — недоумевал Илья, — Кто представит Юстиниану этот проект, кто объяснит его суть?
Амон-Pa обратился к Иакову.
— Ты поедешь к Юстиниану и скажешь, что великий мастер, создавший проект его дворца, в силу обстоятельств, не может разглашать свое имя, и потому ты являешься его полноправным представителем!
Иакова одели в прекрасные одежды, какие подобает носить образованному человеку и представителю великого архитектора; посадили его на белого коня и направили к Юстиниану. Иаков прибыл к знатному римлянину тогда, когда тот только что закончил переговоры с архитекторами, приглашенными из Рима и Афин, и одобрил представленный ими проект будущего дворца. При этом он уже собирался заключать с ними договор о строительстве и приказал принести ему бумаги для подписи. И именно в этот момент послушник доложил ему:
— Господин, к вам прибыл человек на белом коне, говорит, что он от великого архитектора, и просит его принять!
Юстиниан удивился. Он не мог допустить и мысли, что существует еще более видный архитектор, чем приглашенные им из Рима и Афин, и которые находились сейчас у него в зале приемов. Римские и афинские архитекторы насторожились.
И хотя для Юстиниана вопрос строительства дворца был уже решен, тем не менее, его одолевало любопытство. Может быть, речь пойдет не о дворце, а о чем-то совсем другом? Но кто же мог быть этот великий архитектор?
Юстиниан приказал послушнику пригласить гостя войти.
— Посмотрим, что ему нужно! — попытался он оправдать свое любопытство перед известными архитекторами.
Иаков вежливо и низко поклонился знатному римскому правителю и передал письмо от своего господина. Юстиниан прочел письмо и пристально взглянул на Иакова. В письме сообщалось, что весьма известный архитектор, не имея право разглашать свое имя, предлагает великому правителю свой проект дворца.
— Разве проект твоего господина будет лучше, чем тот, который я уже принял? — спросил он с иронией у Иакова.
— Посмотрите, господин! — почтенно и вежливо ответил Иаков.
— А ты уверен, что твой господин более известный архитектор, чем эти почетные мастера из Рима и Афин? — продолжал свои насмешки Юстиниан.
— Так я могу выдать своего господина, на что не имею права! — ответил Иаков, придерживаясь норм приличия и вежливости.
— Хорошо, покажи свой проект! — опять с иронией произнес Юстиниан последние слова.
Иаков раскрыл на большом столе проект, а рядом разложил зарисовки видов будущего дворца.
Юстиниан взглянул на них и изумился.
Глядя на чудесные рисунки, он долго молчал, не зная, что и сказать: то ли проявить восхищение, то ли сдержанность. Юстиниан видел многое, ему были известны лучшие дворцы Рима, Греции, Мавритании, Египта, но такой красоты он и представить себе не мог. Проект дворца римских и афинских архитекторов сразу потерял для него всякий смысл по сравнению с тем, что раскрыл перед ним представитель неизвестного мастера. На проекте и цветных зарисовках был изображен дворец, который плавно растягивался вдоль правого берега реки Иордан, а затем прекраснейшим мостом соединялся с левым берегом реки. Двор был украшен садами и аллеями, укромными беседками для отдыха и оранжереями. От реки к центру огромного двора был проложен изящный канал, который затем образовывал пруд. В пруду плавали лебеди, а в середине его били фонтаны. Канал украшали несколько миниатюрных мостиков. Местами возвышались прекрасные статуи.
Сам дворец — с башнями, с солнечными часами — имел великолепный вид. Широкая парадная лестница составляла гордость внешнего вида дворца. Высокие окна с витражами и ажурными каменными узорами покоряли зрителя. Залы внутри дворца были расположены очень удобно. Обилие света и воздуха делало возможным чувствовать себя в них свободно и легко. Несколько залов были предназначены для выставок картин и скульптур. Юстиниан славился во всей Римской Империи и Греции как большой ценитель и любитель искусств, и все знали, что он владеет богатой коллекцией картин и скульптур.
Юстиниан долго не мог оторвать глаз от проекта. Он словно глубоко погрузился в него и в свои воображаемые картины о возможной жизни в этом дворце. Ему казалось, что он уже устраивает пышные приемы в этих светлых залах и решает государственные дела.
Римские и афинские архитекторы озадаченно стояли в стороне и не осмеливались проявить интерес к тому, к чему так долго был прикован взгляд великого вельможи.
— Что скажете? — обратился, наконец, Юстиниан к знаменитым архитекторам.
Они, вытянув свои шеи, разумеется, тоже разглядели проект, и были не менее им поражены, но не подавали вида. В ответ на заданный вопрос мастера деликатно промолчали.
Тогда Юстиниан обратился к Иакову.
— Кто твой господин, кто этот известный архитектор?
— Но, достопочтенный господин, мой хозяин не может выдать себя.
— Тогда кто же будет руководить строительством?
— Он сам, но вы не будете знать, кто он. Юстиниан знал, что многие мастера создавали шедевры искусства, но оставались в неизвестности. Поэтому он не стал допытываться по поводу имени автора проекта, ибо был очарован уже самим проектом.
Иаков вел себя так, как его наставляли.
— Господин, не изволите ли взглянуть на смету расходов по строительству дворца? — сказал он спокойно с выражением почтения к Юстиниану.
Юстиниан взял бумаги с расчетами. В них все детально было перечислено. Общая стоимость удивила и порадовала его.
Римские и афинские архитекторы нервничали: если неизвестный мастер предлагал более выгодные расчеты, нежели они, то Юстиниан мог отказаться от их услуг.
— Вот, берите, посмотрите! — протянул им бумаги Юстиниан.
Они долго изучали каждую мелочь, хотели найти упущения, однако занятие это оказалось бесполезным. Их расчеты по стоимости строительства дворца в два раза превосходили то, что предлагал неизвестный мастер.
