Михаил Каришнев-Лубоцкий - Тайна Муромской чащи
Грустные мысли овладели Иваном Ивановичем с новой силой, и он замолчал. Перестала задавать вопросы и соскучившаяся по живому человеку Кикимора. В глубокой задумчивости Гвоздиков погрузился в болото еще на вершок, а затем еще…
Так бы он, наверное, и ушел бы под воду, погруженный в свои невеселые мысли, как вдруг Кикимора очнулась и заговорила вновь:
– Вот что, любезный… Утопила бы я тебя, да злости у меня нет. Отпущу, так и быть!
– А разве это плохо, что злости нет? – робко спросил Иван Иванович, еще не веря в свое спасение.
– Конечно, плохо. На свете всего вдосталь должно быть, значит, и злости тоже. А у меня ее на всех не хватает, прямо беда! – Кикимора опустила голову, плечи ее поникли, и вся она как-то сразу сжалась и постарела лет на двести.
Иван Иванович удивленно посмотрел на пригорюнившуюся старушку, но спорить с ней не стал, а попытался пошевелить ногами, попробовал опереться ими обо что-нибудь. И – о, чудо! – он почувствовал под ними твердую почву.
– Спасен! – прошептал Гвоздиков, бледнея на этот раз от счастья. – Спасен, уважаемая коллега!..
Кикимора подала потрясенному от пережитого учителю руку и помогла добраться до берега.
– Ну и где ты будешь своих головастиков искать? – вместо прощанья спросила она, снимая с одежды Гвоздикова прилипшие водоросли.
– Не знаю… Пойду на юго-запад…
– «На юго-запад»!.. – передразнила его Кикимора. – По-нашему, это называется «Пойду туда – не знаю куда».
Она на минутку задумалась, а потом решилась все-таки дать совет:
– Вот что, уважаемый бедагог…
– Педагог, – вежливо поправил Гвоздиков.
– Пусть педагог… На рассвете на Журавлином Озере соберется Лесной Совет. Мне тоже сегодня срочный штафет с нарочным был. Так вот… Соберутся там все почтенные жители Муромской Чащи со всех ее краев и окраин. Туда и ты приходи. Вдруг кто подскажет, где твоих головастиков искать.
– Спасибо, – поблагодарил добрую старушку Иван Иванович, – только до рассвета я их еще поищу.
– Поищи, попробуй, – не стала спорить Кикимора. – А Журавлиное Озеро вон там! – и она ткнула рукой в ту сторону, куда уже опускалось усталое солнце.
– До свидания! – сказал Гвоздиков и приподнял рукой шляпу. Маленький лягушонок вывалился из головного убора учителя и, радостно квакнув, запрыгал в родное болото.
– Гляди ж ты!.. – ахнула Кикимора, провожая лягушонка ласковым взглядом. – Тебя корю, а сама чуть своего воспитанника не проморгала! Ведь пропал бы длиннолапый в лесу не за понюх табаку!
– Извините… – смутился Гвоздиков и, не найдя в свое оправдание никаких слов, неуклюже повернулся и зашагал к далекому лесу. Уже пройдя метров пятьдесят, он вдруг остановился, обернулся и, замахав над головой шляпой, громко прокричал: – До свидания, коллега! Не поминайте лихом!
И снова зашагал навстречу синему лесу и загадочной неизвестности.
Глава тридцатая
Общая беда сдружила Уморушку с Митей и Маришкой. Когда маленькая лесовичка узнала, что ребята никакие не лесорубы, а спасатели Муромской Чащи, она горько выдохнула:
– Что же я глупая наделала! Вас заблудила, себя с пути сбила…
Испугавшись, что Уморушка сейчас вновь разревется, Митя поспешно сказал:
– Слезы потом лить будем. Теперь другие дела есть.
– Какие? – спросила Уморушка.
– Искать Ивана Ивановича, лесорубов… Искать путь к спасению в конце концов!
Путей было много, и тот, по которому они зашагали, вел прямехонько к покосившейся избушке с двумя обитателями: с древней, но бодрой старушкой, и с ее черным ворчливым котом Асмодеем. Когда путники вышли на опушку леса, первым увидел избушку Митя.
– Что это? – шепнул он спорившим о чем-то Маришке и Уморушке и протянул дрожащую руку прямо перед собой.
– Это? – машинально повторила Маришка, вглядываясь в темноту. – Это – избушка!
И тут ее голос слегка дрогнул:
– Но только на курьей ножке…
– Выходит, мы к Бабе Яге притопали?
– Все лучше, чем ни к кому… – Маришка тяжело вздохнула и опустила голову. – А она и накормит нас, и напоит, и спать уложит…
– А потом посадит на лопату и съест!
Маришка удивленно посмотрела на Митю:
– А мы – глупые, на лопату садиться?
Уморушка, которая внимательно слушала разговор Маришки и Мити, вдруг улыбнулась и, смахивая ладошкой со щеки последнюю слезинку, проговорила:
– Как вы плохо, ребята, про мою нянечку думаете! Да нам повезло всем, что мы на ее избушку наткнулись. Бродили бы сейчас по лесу голодные… – Она вспомнила слова Мити о лопате и поспешила его успокоить: – А лопат у нее в дому уже лет сто никто не видал!
– А как же она малых детушек в печку тискает? – искренне удивилась Маришка. – Прячет, наверное, лопату, вот и не видал никто!
– Сказки это все, – засмеялась Уморушка, – Баба Яга сама их про себя придумала, а другие повторяют.
Путники подошли поближе к избушке и остановились.
– Ни окон, ни дверей… – прошептал Митя, – все сходится…
– Кто ногой топать будет? – деловито спросила Маришка. – По правилу если, так всегда Ванечки топают.
– Я могу, – предложила Уморушка, – а то пошли так, без топанья?
– Нет уж, давайте по правилу. Раз у нас Ванечки нет, пусть тогда Митя топает. – Маришка посмотрела на Митю, и тому не оставалось ничего делать, как поднять ногу и топнуть ею об землю.
– Избушка, избушка, – зашипела Маришка в Митино ухо, подсказывая, – встань к лесу задом, ко мне передом!
– Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом! – громко повторил Митя.
Но избушка не торопилась выполнять приказание.
– Оглохла она что ли? – спросила Маришка неизвестно кого и, не дожидаясь ответа, что было силы оглушительно закричала: – Избушка, избушка, встань, пожалуйста, к лесу задом, а к нам передом! Очень тебя просим!
Но избушка и на этот раз не стала поворачиваться. Зато из нее выбежал огромный черный кот и, сверкая в сгустившихся сумерках изумрудными глазами, завопил:
– Места вам в лесу мало! Размяукались тут под окном! А ну брысь, мышата!
– Асмодеюшка! Ты что, кисонька? Это ведь я – Уморушка! – И маленькая лесовичка бесстрашно шагнула к огромному коту.
Асмодей протер лапой глаза и снова взглянул на незванных гостей. Точно, это была Уморушка! От радости у бедного кота сперло дыхание в горле, и вместо имени любимицы из пасти взволнованного Асмодея вырвались какие-то нечленораздельные звуки:
– Мрр!.. Мррнау!.. Муррнаушка!..
– Узнал, узнал, кисонька! – обрадовалась юная лесовичка. – Только имя немножечко перепутал, не Мурнаушка я, а Уморушка!
Асмодей виновато боднул Уморушку головой под коленку и крикнул в сторону избушки:
– Прошу принимать гостей!
После чего запоздало шлепнул по земле лапой.
Несколько секунд избушка стояла неподвижно. И вдруг она вся мелко-мелко задрожала, заскрипела, закачалась, зашаталась и начала на глазах изумленных путников поворачиваться – к ним передом, а к лесу задом.
– Прошу! – протянул Асмодей лапу, приглашая всех в избушку.
Уморушка пошла первой, за ней поспешила Маришка, а за Маришкой потянулся и Митя. Асмодей шел сзади, и душу его переполняла двойная радость: во-первых, он искренне был счастлив видеть Уморушку, а во-вторых, он знал, что его хозяйка щедро накормит гостей, и что-нибудь от этого ужина ему обязательно перепадет.
Асмодей и Маришка не ошиблись в своих ожиданиях: Баба Яга напоила и накормила бедных путников доотвала. Асмодей, усевшийся за компанию немножко закусить, так увлекся, что чуть было не съел все сам, но вовремя спохватился:
– Ой, кажется больше не лезет!
– И тут же печально добавил:
– Жаль, что я такой маленький…
Асмодей вылез из-за стола, лег на свою любимую лежанку и, посмотрев на Бабу Ягу сонными глазами, сказал напоследок:
– Их бы в баньку сводить…
И уснул, положив мордочку на передние лапы.
– В баньку бы неплохо, – повторила вслед за котом его хозяйка, – только нету у меня баньки, вот беда!
– Ничего, – утешил ее Митя, – мы завтра в речке искупаемся.
И он робко посмотрел по сторонам, пытаясь взглядом обнаружить печально знаменитую лопату. Но лопаты нигде не было. Не найдя ее, Митя не огорчился, а обрадовался. Пихнув легонько локтем Маришку в бок, он шепнул:
– И, правда, лопаты нет…
Уморушка услышала его шепоток и засмеялась:
– А я что говорила? Нянюшка напридумывала про себя с три короба, вот теперь ее и боятся!
Митя смутился и низко опустил голову. Смутилась и Баба Яга. Желая хоть как-нибудь оправдаться, она проговорила:
– С детишками нянькаться, да сказок не придумывать? Захочешь – не получится: заставят!
– Это точно! – поддакнула ей Маришка. – Моя бабушка те же самые слова говорит.
– Про меня она много тебе сказок сказывала? – поинтересовалась Баба Яга.
– Много! – похвалилась Маришка. И стала перечислять, загибая пальцы: – Как вы Нюрочку-девчурочку в лесу поймали, как братца Иванушку с сестричкой Аленушкой разлучили, как другого Иванушку на лопату посадили да чуть в печь не сунули…
