Пауль Маар - Субастик, дядюшка Элвин и кенгуру
— Тина права, — согласился Роланд. — Предположим, ты каким-то образом прошел в клинику, но кто тебя пустит к Дауме в палату?
— Я не собираюсь никуда проходить! — сказал Мартин. — Потому что идти туда придется Субастику.
— Ну хорошо, а как Субастик попадет к нему? — спросила Тина.
— Пешком, тихо и спокойно, — отозвался Субастик. — Или ты предлагаешь мне вкатиться к нему на машине?
Поехал бы я к Дауме на авто,Но разве же меня пропустит кто?Попросят предъявить права —И быстренько прогонят со двора!
— Может, на скутере попробовать? — рассмеялся Роланд.
— На скутере влечу в больницу, как экзотическая птица! — пропел Субастик.
— Прекрати дурака валять! — оборвала его Тина. — Нам не до шуток! Нет, серьезно, как Субастик пройдет к Дауме в палату? На входе сидит привратник или привратница и наверняка следит за всеми посетителями, смотрит — кто входит, кто выходит.
— От привратницкого взгляда ускользнуть мне очень надо! Выход есть — ползти ползком мимо будки с ветерком! — принялся опять распевать Субастик, но, заметив строгий взгляд Тины, вовремя остановился. — Проползу так тихонечко, — продолжал он, — а потом раз-раз — и я у цели! Распахну так дверь и закричу: «Желаю, чтобы все веснушки вернулись ко мне!» И тогда…
— «Тогда» уже не будет, потому что на твой крик сбежится весь медперсонал, — перебил его Мартин.
— Ну и пусть себе сбегаются! — ответил Субастик. — Главное, что я получу назад свои веснушки!
В этот момент к скамейке лихо подкатила Саманта. Она изрядно запыхалась, видно было, что всю дорогу ехала на полной скорости. Саманта прислонила велосипед к ближайшему дереву.
— Ну что? Ну как? Нашла его? — посыпались вопросы.
— Всё плохо, — сообщила Саманта. — Этот Дауме выписался из больницы еще в марте.
— И где он теперь? — спросил Мартин. — Что тебе сказали?
— Привратник только сказал, что Дауме в больнице больше нет, а где он теперь, они там не знают.
— Вот не повезло! — воскликнул Мартин в полном отчаянии. — Я так надеялся, что мы уже сегодня избавимся от дядюшки Элвина! Как же мне теперь помочь маме?
— Попробуй серьезно поговорить с папой, — предложила Тина. — По-моему, это единственный выход.
Так Мартин и сделал.
Когда они с Субастиком к вечеру вернулись домой, оказалось, что мамы нет. Папа возился в кухне — готовил ужин.
— А куда мама ушла? — спросил Мартин.
— К подруге, — односложно ответил папа. — Можешь пока накрывать на стол.
— Вы что, поссорились? — не дал себя отвлечь Мартин.
— Да нет, не ссорились, — ответил папа, помявшись. — Разве что немножко.
— Субастик, оставь нас, пожалуйста, одних, — попросил Мартин.
— Не стану я мешать мужскому разговору, чужие тайны слушать — очёнь нездорово! — продекламировал Субастик и удалился.
Мартин и господин Пепперминт сели за стол.
— Дело в том, что мама никак не может понять, почему я не выставлю дядюшку Элвина, — сказал господин Пепперминт с тяжелым вздохом.
— Я тоже этого никак не могу понять, честно говоря, — откровенно признался Мартин.
— Но это же брат моего отца! — разволновался господин Пепперминт. — Что же вы мне предлагаете — взять и выставить его за порог?!
— Именно так, по-моему, и следует сделать, — твердо сказал Мартин. — Я вообще считаю…
Договорить он не успел, потому что в кухню заявился дядюшка Элвин.
— Долго мне еще ужина ждать? — с мрачным видом спросил он.
— Ровно столько, сколько этот ужин будет готовиться, — независимым тоном ответил Мартин.
Дядюшка Элвин чуть не задохнулся от возмущения.
— Нет, ты слышал?! — проговорил он, глядя на господина Пепперминта. — Ты слышал этот наглый ответ?! У меня бы такой сынок сразу получил ложкой по лбу! Ну и воспитание! У нас в Австралии ни одному ребенку не позволили бы так себя вести!
— Послушай, дядя Элвин, — сказал господин Пепперминт, стараясь сохранять спокойствие, — Мартин ничего такого особенного тебе не сказал. Он абсолютно прав: ужин будет готов тогда, когда он будет готов. Не раньше и не позже. Я поставил варить картошку, она пока еще твердоватая.
— Ну, значит, нужно было поставить раньше, — не сдавал позиции дядюшка Элвин. — Мало того что сижу голодный, так мне еще приходится терпеть выходки этого невоспитанного горлопана Ушастика, Ужастика или как его там… И вообще, где твоя жена? Где Мара, я тебя спрашиваю? Почему она тебе не помогает? Вот у нас в Австралии ни один уважающий себя мужчина в кухне топтаться не будет! Это женское дело!
— Мара пошла к подруге, скоро вернется, — сухо объяснил господин Пепперминт.
— Но мы ее ждать не будем! — тут же заявил дядюшка Элвин. — Кто ее знает, когда она там соблаговолит вернуться. Что же нам тут, от голода пухнуть?
— Ты можешь пока тарелки на стол поставить, — предложил Мартин, надеясь таким образом хотя бы временно избавиться от дядюшки Элвина.
— Еще чего! — возмутился дядюшка. — Я вам что, слуга?! Пусть этот ваш Субастик тарелки расставляет! Сейчас я его пришлю! — С этими словами дядюшка Элвин вышел из кухни.
Через несколько минут в кухню влетел Субастик, который во все горло распевал:
Мой друг любезный, дядя,Послал меня сюда!Теперь мы с этим дядейКак не разлей вода!
— На, неси своему другу, чтобы успокоился, — сказал Мартин, вручая Субастику стопку тарелок. — Папа, ну почему ты позволяешь дядюшке с тобой так разговаривать? — проговорил он шепотом, дождавшись, когда Субастик уйдет. — Сколько можно терпеть!
— Ты прав, сынок, — обреченно согласился господин Пепперминт. — И мама тоже права. Но как мне выпроводить его, если он сам не выпроваживается?
Глава четырнадцатая
Интересное объявление
На следующий день Мартин пришел в школу мрачнее тучи. Он сразу предупредил, чтобы его после занятий не ждали. Гулять он сегодня не пойдет.
— Что случилось-то? — спросил Роланд.
— Ничего, — ответил Мартин. — Просто плохое настроение. Хочу побыть один.
— У тебя же Субастик есть! Отличное средство для поднятия настроения! — попытался приободрить друга Роланд.
Придя домой, Мартин пообедал без особой охоты и лег на диванчик в маминой комнате. Скрестив руки под головой, он лежал и смотрел в потолок.
Субастик сразу понял, что Мартина сегодня лучше не трогать, и потому отправился в сад играть сам с собой в футбол. Он взял парадно-выходные туфли господина Пепперминта и выставил их вместо ворот; мячом ему служила крупная луковица, которую он лихо гонял по газону. Когда луковица оказывалась в воротах, он принимался кричать во все горло:
«Гол! Гол! Гол!», потом вскидывал руки, кланялся во все стороны невидимой ликующей публике и снова устремлялся в атаку на ворота противника.
Ближе к вечеру раздался звонок в дверь.
— Субастик, открой, пожалуйста! — прокричала госпожа Пепперминт из кухни.
Но Субастик как раз принимал поздравления в связи с последним, невероятно красивым, голом и за всей этой футбольной кутерьмой не слышал ни звонка, ни просьбы госпожи Пепперминт.
Пришлось госпоже Пепперминт идти самой открывать дверь.
На пороге стоял Роланд. В руках он держал свернутую в трубочку газету.
— Мне нужно срочно поговорить с Мартином! — выпалил он.
— Срочно? — удивилась госпожа Пепперминт и улыбнулась. — Важное дело? Просто Мартин прилег, ему что-то не здоровится. Сказал, что живот побаливает. Вялый ой какой-то сегодня.
— Думаю, после нашего разговора он сразу взбодрится! — уверенно сказал Роланд.
— Ну, посмотрим. — Госпожа Пепперминт пригласила Роланда пройти. — Поднимайся наверх, он в моей комнате!
Роланд быстро прошел через гостиную, даже не посмотрев в сторону дядюшки Элвина. Тот подремывал на диване, закрыв лицо газетой, которая тихонько подрагивала от его мерного дыхания.
Мартин все так же глядел в потолок, когда в комнату влетел Роланд.
— Привет! — громко поприветствовал Роланд друга.
— Чего так орать! — мрачно спросил его Мартин. — Я сплю. Мы же договорились, что сегодня встречаться не будем. Чего ты приплелся?
Роланд пропустил это ворчание мимо ушей.
— Ты читал сегодняшнюю газету? — спросил он, присев к Мартину на диван.
— Конечно нет, — буркнул Мартин, продолжая изучать потолок.
— Сейчас я тебе кое-что тут почитаю, — сказал Роланд и зашуршал страницами. — Сон как рукой снимет!
— Уже проснулся! — вяло сообщил Мартин. — Ну, читай! Что там — команда Тины выиграла очередной матч?
— При чем здесь Тина! Тут совсем другая история! — ответил Роланд. — Вот слушай! Нашел. «В этом году традиционный майский базар на площади Валленштейна прошел с огромным успехом. Главным героем базара стал…»
