Страсть на холсте твоего преступления - Mirin Grots

— Ты думала, у тебя дар из-за больших глаз? — тихо посмеялся он, я кивнула.

— Я была ребёнком, который не понимал почему ко мне так относятся. И решила обнадежить себя тем, что мои глаза — это мой дар, — я покачала головой, разглядывая спокойное лицо мужчины, которому открылась, которому рассказала то, о чём не знал никто. И Харрис слушал меня, не смея перебивать.

— О, Тереза, твои глаза — это действительно дар, — в тон моего голоса произнёс Харрис, и я улыбнулась. «Почему у спасения твои глаза?».

— Спи, маленькая художница, — приказал Харрис, и я кивнула, разворачиваясь к нему спиной. Я и не надеялась, что останусь без его рук, потому что сразу же как я развернулась, он притянул меня к себе. Я спиной уперлась в его торс и подвигала бёдрами для удобства.

— Не используй моё уязвимое состояние в своих целях, Тереза, — грозно приказал Харрис, от чего я засмеялась, привыкая к горячему теплу его тела.

— Боже, Харрис, ну и раздутое же у тебя эго. Скажешь подобное ещё раз, и я уйду, — буркнула я со смехом, и он шумно улыбнулся, зарываясь носом в мои волосы.

— Всё-таки прошлый гель для душа мне нравился больше, — прошептал Харрис, но я уже погружалась в сон, плавно закрывая веки. Убаюкивающий голос прошептал ещё что-то, но я уже отключилась, впервые засыпая в объятиях моего тёмного незнакомца.

Я проснулась в пустой кровати, но Харрис оставил свой след — мятую сторону постели. Мне не было обидно, что он ушёл, ведь я пообещала себе, что всё, что было между нами ночью лишь вынужденная мера. Ему нужна была помощь, и я единственная в доме, готова была его выслушать. Я приняла душ уже в своей комнате, воодушевлённо разглядывая своё отражение в зеркале.

Высокий конский хвост, белая шёлковая рубашка от Saint Laurent и брючный костюм из черной ткани с деликатным сиянием. Я выглядела до ниточки идеально и это пугало. Мама бы поставила высший класс моему деловому стилю по всем её вкусам, но сколько бы дорогой одежды я не надевала, это не скроет моего недостатка опыта. Я по-прежнему остаюсь ребенком, так ещё и девушкой, не способной управлять компанией.

Харрис ждал меня на кухне, разговаривая с беспечно улыбчивой Альбой, рассказывающей про своих детей.

— Прямо зелёной кашицей, представляете? — засмеялась женщина и я застыла, увидев искреннюю улыбку Харриса. Стоп. Я зажмурила глаза, ещё раз проверяя не показалось ли мне. Улыбка, коснувшаяся его голубых искрящихся глаз. Альба сделала из Харриса мальчика, который улыбался ей, опираясь о столешницу со скрещенными руками.

— Это явно не разыграет мой аппетит, Альба, — он покачал головой с улыбкой на лице. С чертовой улыбкой, от которых мои ноги подкосились, а желудок заворачивал тысячу узлов.

— Прошу прощения, мистер Райт, но мои дети явно поднимут Вам настроение на весь предстоящий день. Они просто… невероятны, — Альба увидела меня, застыв с ложкой в руках и приоткрыв сухие от ветра губы. Харрис резко посмотрел на дверной проём, вскидывая брови и медленно проходя взглядом от ног до головы.

— Доброе утро, — выдавила я и прошла на кухню, где мой каблук эхом стучал по всей комнате. От волнения мои ладошки вспотели, и я пригладила ими костюм.

— Доброе утро, мисс Хендерсон. Как Вам спалось? — улыбчиво спросила Альба, но только я хотела ответить, как она же и перебила меня.

— Судя по Вашему внешнему виду, Вы выспались, как никогда в жизни, — она весело засмеялась и развернулась, кидая короткий взгляд на Харриса, который не сводил с меня глаз.

— Что ты сделала со своими глазами? — спросил он, продолжая пристально следить за мной. Я неловко смотрела на кухонные предметы, дабы не встречаться с ним взглядом.

— Подкрасила их карандашом и вывела стрелку тенями, — ответила, по-прежнему не смотря в глаза Харрису.

— Завтрак готов, дети мои, — ласково произнесла женщина и кивнула Харрису на столешницу, чтобы он поспел сесть вместе со мной.

Боже, до чего неловко сидеть рядом с ним при свете дня. Сидеть и только и делать, как вспоминать горячие руки на своём теле, обжигающее шею дыхание и древесный обволакивающий запах. Нам срочно нужно что-то делать и быть как можно дальше друг от друга. Я больше не вернусь в его спальню и больше не буду спать рядом с ним. «Разовая акция» — пронеслось в голове, и я кивнула сама себе.

— Тереза, я видела твой портрет. Неужели это правда ты нарисовала? До чего же детально и красиво, просто не вериться в твой талант, — хвалила Альба, мечтательно держа в руках полотенце.

— Не стоит так возвышать мое творчество из-за одной картины. Я занимаюсь рисованием с детства, — улыбнулась скромно я, закидывая в рот брокколи. Приготовить настоящий вегетарианский завтрак было явно идеей Харриса, у которого не может быть типичного завтрака.

— О, это не первая увиденная мной твоя картина, Тереза. У Харриса имеется… — она замолкла, в ужасе закрыв рот. Я перевела хмурый взгляд на Харриса, который прищуренным тёмным взглядом прожигал Альбу. Что?

— Что имеется у Харриса моего? — тихим голосом спросила я, боясь узнать правду. Но уверена, хуже, чем в эту ночь правда не будет. Я медленно выжидала, пока Харрис неторопливо завтракал, будто я ничего у него не спросила. Его вид вернулся к строгому чёрному костюму и белой выглаженной рубашке. «Он никогда не носил галстуков» — подметила я.

— Я всё ещё жду, — напомнила я, неторопливо стуча каблуком по ножке стула. Альба выглядела поникшей, смотря в странное выражение лица Харриса и я не могла не раздражаться их поведением.

— Слушай, я понимаю, ты не доверяешь мне. Мы всё-таки враги, но то, что касается меня — я обязана знать и я хочу знать. Так что будь добр, переступи через себя и объяснись, — произнесла я, откинув вилку и встав со стула. Харрис перестал завтракать, медленно поднял на меня голову и встал, схватив меня за руку.

— Простите, мистер Райт, я правда не хотела, — крикнула Альба нам в след, и я вдруг начала беспокоиться. Сердце странно забилось в ушах, будто то, что собирался показать Харрис — изменит всё. Будто