Иван Багмут - Записки солдата
Серенький внимательно посмотрел на меня, потом опустил голову и вдруг уставился мне прямо в глаза:
— Готовится диверсия.
— Подробнее, — попросил я.
— Невод Ракши украден вчера в двадцать три ноль-ноль.
Я, кажется, начинал понимать, в чем дело, и, засмеявшись, спросил:
— Серенький, а ты, случайно, не увлекся ли детективами?
— Ну да! Я прочитал роман Юрия Дольд-Михайлика «И один в поле воин» и не вижу в этом ничего дурного.
— А то, что тебе было поручено, ты читал? Письма Пуголовице?
— Безусловно. «Тетка» уже приезжала.
Я задумчиво почесал за ухом.
— Блохи? — без всякого сочувствия спросил он.
— Нет, привычка чесать за ухом, когда собираешься с мыслями. Серенький, что задумали Пуголовица и Ракша?
— Что могут задумать двое жуликов? — ответил вопросом на вопрос мой детектив.
— Да не тяни ты, — рассердился я. — Что случилось? Рассказывай скорее! Мне некогда!
Но мой тон не произвел на Серенького впечатления.
— Веремиенко! — проговорил он таинственно.
Веремиенко — это молодой водитель «живорыбной» цистерны. Оказывается, он спер двух молодых карпов.
Я расстроился. Я верю в человека, и каждый поступок, унижающий его, глубоко огорчает меня. Тем более что Веремиенко комсомолец. Вероятно, скорбное выражение моих глаз повлияло на Серенького, и он стал быстро рассказывать:
— Это увидел Пуголовица-Петренко и пригрозил заявить дирекции и в комсомол. Веремиенко стал оправдываться. Он сказал, будто не думал красть, будто вез бракованных карпов и собирался назавтра заплатить кладовщику, который в тот день был выходной.
«Думал», «собирался», «хотел»… А поступил как паразит! Бывает же! Я даже вздохнул, подумав об этом!
— И знаете, что сказал на это Пуголовица? — спросил Серенький тоном героя приключенческого романа.
— Знаю, — спокойно ответил я.
— Вы знаете, что сказал Пуголовица Веремиенко? — переспросил меня юнец удивленно.
— Да, я знаю, что сказал Пуголовица Веремиенко, — ответил я также тоном героя приключенческого романа.
Пораженный Серенький вышел из роли и спросил, как самый обыкновенный кот:
— Что же он сказал?
— Пуголовица-Петренко предложил Веремиенко продавать краденую рыбу в городе, а деньги делить пополам. Вот что сказал Пуголовица.
Серенький застыл на месте в благоговейном ужасе.
— Как вы узнали об этом?
— Я знаю Пуголовицу, и мне так же легко сказать наперед, что он предпримет, как поймать мышь, которая выскочила из норы.
Когда к Серенькому вернулся дар речи, он снова воскликнул тоном героя приключенческого романа:
— Но вы не знаете, что ответил ему Веремиенко!
Серенький верил в добро. По его голосу я чувствовал, что Веремиенко отказался от мерзкой сделки. Я молчал, взвешивая ответ.
— Что сказал Веремиенко? — подзадоривал меня юноша.
— Он сказал, что не пойдет на преступление!
— Нет!
— Нет?! — горестно воскликнул я.
— Нет! — Серенький выдержал паузу и, натешившись моим растерянным видом, сообщил: — Он ничего не сказал. Он помолчал, держа в руках двухкилограммового карпа, потом размахнулся и дал им Пуголовице по роже!
Серенький хохотал, довольный моим обалделым видом, а я, опомнившись, чуть не заплакал от радости.
Можно верить в человека. Надо верить в человека!
Мне так захотелось к людям, что я, не дожидаясь ночи, побежал домой. Там меня гладили, мяли, таскали за хвост, передразнивали, но отличное настроение после разговора с Сереньким не покидало меня.
Операция «Взрыв»
Ночью я проснулся как от удара.
«Что такое?» — спросил я себя, видя, что вокруг все спокойно. Так бывает, когда мимо прошмыгнет мышь. Но на этот раз причина была иная. Меня разбудила тревожная мысль. Я все еще не решил, как действовать, чтобы разоблачить мерзавца вора. Что делать?
Прежде всего надо было внимательно проанализировать все обстоятельства, учесть все свои возможности до мельчайших подробностей и выработать план действий. Это была трудная задача с несколькими неизвестными.
Профессор должен был вскоре ехать домой. Если с ним поедет и Петренко-Пуголовица — а он, очевидно, поедет, — это облегчит мне борьбу за рыбу: до отъезда осталась декада, и за это время Пуголовица вряд ли успеет устроить большую диверсию. Но как же я разоблачу этого рецидивиста, если он отсюда уедет? Тем более что меня профессор, вероятно, не возьмет с собой.
Я долго думал и пришел к выводу, что надо немедля садиться к столу и изложить все на бумаге. Чтобы уменьшить себе работу, следовало выработать максимально короткий текст. Перебрав тьму-тьмущую различных вариантов, я наконец остановился на следующем:
«Расхититель государственного имущества Пуголовица скрывается под фамилией Петренко. Об этом знает Ракша, тот шофер, что просил бензин у пруда. Они собираются украсть у нас больших карпов».
Был еще один план, но он требовал достаточной сообразительности от людей, которых я собирался привлечь к его выполнению. Больше всего я надеялся на Костю, потому что у профессора скорее академический, чем житейский ум.
Второй план был такой: вместе с Сереньким и еще каким-нибудь котом мы идем к двум палочкам, которыми отмечен тайник, где Пуголовица держит рыбу для Ракши, ждем там, пока не появится поблизости Костя (а он частенько объезжает наши владения), вытаскиваем рыбу из воды, подымаем шум и таким образом сообщаем директору о краже. Костя, естественно, захочет узнать, кто спрятал рыбу. Он установит наблюдение, поймает Ракшу, жена Ракши бросит письмо в почтовый ящик, и Пуголовицу арестуют.
Этот план довольно строен и не противоречит первому. Я решил действовать в обоих направлениях.
Утром пошел дождь, и это способствовало выполнению первого плана. Когда Леночка ушла в детский сад, а взрослые разошлись на работу, я достал большой лист бумаги, карандаш и сел под столом писать. Я, конечно, мог сесть и на столе, но это было бы нескромно — не такой уж я грамотный, чтобы лезть на стол.
Я писал очень старательно, выводил буквы аккуратно и до обеда успел написать лишь «Расх». Чтобы не нарываться на неприятные неожиданности, бумагу и карандаш следовало спрятать.
Но куда же?
На буфет? Это недурно, однако прыгать с листом бумаги в зубах неудобно. Под диван? Но жена Кости такая чистюля, что мой труд может очутиться на помойке… Куда же спрятать?
Вдруг я вспомнил, что школьная уборщица, у которой я жил в молодости, прятала от своего сына конфеты в валенок. Я всегда внутренне смеялся, когда этот мальчишка обследовал буквально каждый квадратный сантиметр комнаты, каждую вещь, но в валенок заглянуть не догадывался.
Был конец апреля, теплую обувь никто не носил, и я, осторожно свернув лист, засунул его в валенок.
Затем пошел к Серенькому, чтобы приступить к выполнению плана номер два, или, как я его окрестил, операции «Веревка». У этого шифра двойное происхождение: во-первых, рыба висит на веревке, а во-вторых, удачное осуществление плана затянет веревку на шее Пуголовицы. Я с удовольствием подумал, что название понравится Серенькому.
Плану номер один я тоже дал название — операция «Взрыв». Ведь разоблачение будет для всех как взрыв бомбы.
Серенький сидел на пороге конторы. Вид у него был крайне загадочный. «Уж не перешел ли он на зарубежную приключенческую литературу?» — подумал я.
— Предлагаю твоему вниманию операцию «Веревка», — обратился я к Серенькому.
Он перебил меня:
— Доктор Лапченко, — Серенький иногда называл меня так после доклада «Образ кота в художественной литературе», — я согласен принять участие в операции «Веревка», но попросил бы вас называть меня не Сереньким, а Греем. Я взял себе такой псевдоним не потому, что преклоняюсь перед Западом, а только в целях конспирации. — Он покраснел, — видно, не привык врать, — но я притворился, что не заметил.
— О’кей! — ответил я. — Пожалуйста. — И рассказал план номер два.
Глаза Грея погасли.
— Вам не нравится операция «Веревка»? — спросил я.
— Нет, не то.
Я молчал, ожидая объяснений. Но и он молчал.
— Мистер Грей, — не выдержал я, — вы все-таки кот, а не лорд Грей, и разговариваете не с Нечипором, а с котом профессора, и не забывайте, что вам нет еще и года, а мне уже пошел третий год. Вы поняли меня, уважаемый Грей?
— Простите, — проговорил он виновато. — Я не хотел вас обидеть, но операция «Веревка» неосуществима. Несколько дней назад тайник был обнаружен, одна рыбка сдохла, всплыла, на нее налетели воро́ны, поднялся крик, сбежались люди, всю связку вытащили. Возможно, Пуголовица прячет теперь рыбу в другом месте, только вряд ли. После разговора с Веремиенко он должен быть осторожнее.
