Звёзды внутри тебя - Натанариэль Лиат
Она устало плюхнулась обратно в подушки. Дотянулась до телефона на тумбочке: три часа ночи. Ни одного пропущенного от тёти Шерил.
Боль из сна утихла, но осталась другая, настоящая, в такт сердцу бьющаяся в висках. Та, от которой, если верить Эмери, не помогут человеческие лекарства.
Не в силах уснуть, Лу долго лежала, глядя на полосу оранжевого света на потолке, но потом усталость всё-таки взяла своё. Уже проваливаясь в темноту, она увидела сквозь опущенные ресницы, как что-то мелькнуло, на миг закрыв отблеск фонаря, и исчезло вновь.
Как будто кто-то быстро пробежал по стене и окну снаружи.
У Лу не оставалось сил испугаться. Наверное, это было начало нового сна. Вернее, того самого, прежнего, повторявшегося каждую ночь…
* * *
– Когда, ты говоришь, это началось? – спросил Эмери.
– Примерно с полгода назад, – шмыгнув носом, ответила Лу.
Они сидели в кафетерии отеля. Лу проснулась рано утром, измученная и уставшая. Когда она выбралась из своего номера и постучалась к ребятам, Эмери, увидев её лицо, вздохнул: «Ох, опять, да?» В этих трёх словах было больше сочувствия, чем Лу получала за последние полтора года. Не выдержав, она разревелась прямо перед ним, как маленькая. Эмери молча протянул ей коробку салфеток, а Сэл разумно заметил, что вести тяжёлые разговоры до завтрака – гиблое дело. Поэтому они пошли вниз съесть чего-нибудь и решить, что делать дальше.
– В нашем мире время идёт с той же скоростью, что у вас, – сказал Эмери. – Наш ритуал проходил семь месяцев назад. По срокам сходится. Всяким неприятным существам как раз понадобилось несколько недель, чтобы пронюхать, что ты осталась без Искры.
– Каким существам?
– Точно не знаю. Есть несколько видов тех, кто нападает во снах. В основном сами по себе они не слишком опасны, но если жертва уязвима, всё может закончиться плохо. Им хватает ума не лезть к тем, кто им не по зубам, они выбирают добычу послабее. Как волки. Ты же наверняка знаешь, что волки ищут ослабленных или больных особей, а ты…
– …а я хромой лосёнок, – закончила за него Лу.
Эмери покраснел:
– Прости. Я не подумал, что говорю.
Лу помотала головой:
– Зато так всё понятно.
По лицу Эмери промелькнула тень, как будто вчерашние боль и чувство вины вернулись снова, хотя на самом деле, возможно, он с ними никогда и не расставался. Взяв себя в руки, он серьёзно сказал:
– Мы достанем тебе ловца снов или что-то похожее, хорошо?
Лу не успела кивнуть: Сэл, вернувшийся от прилавков с едой, грохнул на стол огромный поднос, до предела нагруженный блинчиками, вафлями и фруктами.
– Пока не поешь как следует, никуда не пойдём, ясно? – строго сказал он Эмери и повернулся к Лу: – И ты тоже! В жизни не видел такого тощего драконёнка. Смотреть больно!
Да уж кто бы говорил – с его-то фигурой вешалки!
– Ты что, решил стать моей бабушкой? – хмыкнула Лу, помня шутки о том, что девяносто девять процентов бабуль в мире страшно переживают, когда их внуки недостаточно круглые.
– Не морочь мне голову! – Сэл уселся на стул. – Мой амулет-переводчик, – он поддел когтем цепочку на шее, показав серебряный кулон, – уже достаточно освоился в вашем мире и хорошо передаёт все оттенки твоего сарказма, так что теперь я на риторические вопросы не ведусь. Хотя, если на то пошло, мы с тобой действительно родственники, иначе ты бы во всё это не влипла. – Он очаровательно улыбнулся Лу. – Да и с Эме мы тоже какие-то троюродные кузены или типа того. Половина драконов между собой в родстве, но нас, в общем-то, не так много, поэтому удивляться нечему.
Лу казалось, что у неё совсем нет аппетита, но в доме у тёти Шерил завтракали исключительно серой овсянкой быстрого приготовления, и после неё горячие блинчики с клубникой и взбитыми сливками притягивали к себе как магнит. Пока она расправлялась со второй порцией подряд, Сэл сообщил:
– Сейчас поедем на барахолку.
– А где это? – спросила Лу.
– Не имею понятия. – Он запил кофе пышную вафлю. – Я в вашем мире второй день, забыла? Но я узнал, как добираться.
Тётя до сих пор так и не хватилась племяшки. Ну, то есть на самом деле Лу не была ей настоящей племянницей. Вроде как тётя Шерил приходилась маме сводной двоюродной сестрой или кем-то вроде того, и первые тринадцать лет жизни Лу и знать о ней ничего не знала. Но в конце концов, они ведь провели вместе целых полтора года. Неужели тётя Шерил совсем-совсем не заметила подмены?
Лу вздохнула и отключила телефон, экономя заряд. Хорошо хоть сегодня суббота – не будет проблем из-за прогулов в школе…
Небо до сих пор хмурилось, но вчерашний дождь кончился, и ботинки, которые Лу догадалась поставить под батарею отопления, успели высохнуть. Она и не знала, насколько проще смотреть в будущее с оптимизмом, когда у тебя сухие ноги.
Им пришлось подождать на светофоре у перехода через оживлённую улицу, и Лу заметила, как Эмери побледнел, глядя на несущиеся мимо машины. Когда наконец загорелся зелёный, Сэл взял друга за руку, будто мать, которая боится, что её ребёнок потеряется в толпе.
– И как вы здесь живёте? – пожаловался Сэл уже на автобусной остановке. – Дышать нечем, шум – просто кошмар. Приезжай как-нибудь к нам в гости, хоть посмотришь, как нормальный мир выглядит.
Лу вспомнила унылые школьные дни, недовольное лицо тёти и вздохнула:
– Да я бы с радостью, хоть насовсем.
– Насовсем не получится, – с сожалением сказал Эмери. – Наш уровень фоновой магии на несколько порядков выше, чем у вас. Волшебные существа, родившиеся здесь, ещё могут вернуться на родину предков, если захотят, а вот людям, у которых волшебства в крови нет, долго там находиться вредно. Но ты действительно сможешь приезжать в гости в любое время.
Они сели в подъехавший автобус, и, устроившись у окошка, Лу в сотый раз за неполные сутки подумала: может, она тоже сошла с ума, за компанию?
Петляя по незнакомым улицам чужих районов, автобус провёз их почти через полгорода и наконец высадил на берегу залива. Тут Лу поняла, какую барахолку они искали. На набережных часто ставят ларьки с журналами, сувенирами и едой. Вокруг них со временем возникло что-то вроде стихийного рынка. Самодельные прилавки и деревянные верстаки притулились везде, где только хватало места. Здесь торговали поношенной одеждой, старыми лохматыми книгами, игрушками и чем угодно ещё.
