Алексей Пантелеев - Часы

Разгреб Петька щебень у самого забора, ямку глубокую до локтя вырыл. Защелкнул часы, плотно обвязал их тряпкой и сунул в ямку. Ямку закопал, рукой притоптал, щебнем засыпал. Чтоб место не забыть, прутик небольшой воткнул.

Потом улегся, положил голову на место, где клад закопал, - мечтать стал.

И все об одном: "Чухонку куплю. С барашком. Ножик куплю. Наган, может быть, куплю... Конфеток каких-нибудь с начинкой. Яблок..."

Опять замечтался Петька и снова грустить перестал.

Когда ребята с купания пришли и чай пить в столовой сели, Петька на одноглазого внимания не обращал, хотя тот и снова издеваться начал. Зато за Петьку чернявенький заступился.

- Брось, Пятаков, - сказал чернявенький. - Мало тебе досталось от новичка? Еще хочешь?

Притих Пятаков одноглазый.

После чая ребята все, и большие и маленькие, во дворе играли в лапту. И Петьке весело было. Играть не умел он, правда, а то сыграл бы для компании. Весело было Петьке. Когда стемнело совсем и звезды на небе зажглись, снова звонок зазвенел. Воспитатель встал и крикнул зычно:

- Спать, ребята!

Поплелись ребята в спальню.

Спальня огромная, полутемная. Стены белые, и на лампах молочные колпаки. И всюду кровати рядами стоят, как в больнице.

Чернявенький Петьке койку показал.

- Вот, - говорит, - тебе приготовлено, со мной рядом спать будешь.

Поглядел Петька, и даже страшно стало.

"Неужели, - думает, - мне спать здесь придется?"

На кровати простыночки разные, одеяло серое мохнатое, подушки чистые, полотенце в головах.

Разделся Петька, улегся как порядочный и в одеяло завернулся.

"Вот, - думает, - увидели бы меня кордонские ребята, каким я... Посмеялись бы... А между прочим, не плохо так поспать".

Потом подумал Петька:

"Ночью непременно бежать надо".

Но ночью не убежал Петька. Где там! Не до бегов было. Как заснул, так и проспал до утра. Шутка ли: утомился небось...

Дергает кто-то Петьку за ногу. Прячет Петька ногу под одеяло, брыкается... Но кто-то снова начинает тормошить его, кто-то дергает его за плечи. Поднимает Петька голову и видит сонными глазами: стоит у его койки Федор Иванович. Будит Федор Иванович Петьку. Лицо у Федора Иваныча серьезное, шевелит Федор Иваныч бровями.

А ребята спят еще. Храп веселый по спальне идет... Еще не совсем светло.

- Вставай, - говорит Федор Иваныч. - Так, - говорит. - Вставай, дело есть.

Проснулся Петька, голову поднял:

- Чего?

Говорит Федор Иваныч:

- Пришли за тобой из милиции.

Упала Петькина голова на подушку. Охнул Петька.

- Пришли, - говорит Федор Иваныч, - за тобой из милиции, по какому делу - неизвестно... Так... Вставай, одевайся.

Стал Петька одеваться. Руки у Петьки дрожат. Ноги дрожат. Ноги в штанины не попадают. Нехорошо Петьке.

"Зачем, - думает, - из милиции пришли?.. Неладное что-то".

Оделся Петька, пошел за Федором Иванычем.

Приходит и видит: сидит в конторе милиционер. Пожилой. Усатый. С папкой под мышкой.

Встал милиционер и спрашивает:

- Этот?

- Этот, - отвечает Федор Иваныч.

- Ну, так разрешите забрать его, - говорит милиционер. - Идем, гражданин.

Пошли. Не понимает Петька - куда и зачем. А милиционер, хоть и старый, а идет быстро. Петьку еще подгоняет.

- Живей, - говорит.

Хочет Петька спросить, за каким делом его в милицию вызывают. Хочет спросить и не смеет. Очень уж серьезен старик. Осмелился все-таки Петька, спросил:

- Зачем, - говорит, - ведете вы меня, извиняюсь?

Отвечает милиционер:

- Сам знаешь.

Сухо отвечает, по-казенному.

Очень быстро до базара дошли. Петька по старой привычке в самую толпу хотел нырнуть, - схватил его милицейский за плечи.

- Куда? - говорит. - Куда бежишь?.. Стороной обойдем, не рыпайся.

Стороной обошли, в пикет попали.

Ввел милиционер Петьку в пикет, в комнату начальника. Начальник за столом сидит, курит, кольчики пускает. С начальником гражданин сидит немолодой уж, красноносый. Смотрит Петька в лицо гражданина и вспоминает: что-то в лице гражданина знакомое...

"Не тот ли, - думает, - у которого я на прошлой неделе банку варенья украл? Или тот, у которого уздечку намеднись тиснул?.. Нет, не тот".

И вдруг взглянул Петька повнимательнее на нос гражданина и сразу вспомнил:

"Так это ж часики... Это ж пьяный который..."

Он самый. И нос тот же, и глаз косоватый; только усы не трясутся: уныло висят усы, книзу висят.

Говорит начальник такие слова:

- Отвечай, - говорит, - по чистой совести. Украл ты или нет часы у гражданина Кудеяра?

Передернуло Петьку, однако сдержался и виду не подал.

- У какого Кудеяра? - спрашивает.

- У Семен Семеныча Кудеяра. Вот у этого самого гражданина.

Поглядел Петька на гражданина, головой покачал.

- Первый раз вижу.

- Не ври, - сказал начальник. - Врешь ведь. Второй раз видишь.

- Ей-богу, первый.

Говорит начальник, как будто читает:

- Гражданин Семен Семенович Кудеяр заявляет о пропаже золотых часов, которые были похищены у него в камере номер три нашего пикета. Правда?

- "Правда"! Какая правда?

- Такая. Гражданин Кудеяр, узнаете вы этого малого?

- Узнаю, - отвечает усатый.

И таким ужасно пискливым голосом отвечает. Вчера басом орал, а сегодня пищит, как птенчик.

- Узнаю, - пищит. - Он самый...

- Ну так как же? - спрашивает у Петьки начальник. - Отдашь ты часы или нет?

- Какие часы?

- Такие! - рассердился начальник. - Такие! Отдашь или нет?

Рассердился и Петька.

- Откуда, - говорит, - я вам возьму часы? Не видел я никаких часов и видеть не желаю. Нет у меня ваших часов.

Усмехнулся начальник и говорит:

- Посмотрим, - говорит. Стукнул кулаком по столу. - Эй, - кричит, товарищ Ткаченко!

Открывается дверь, и входит Петькин знакомый - кучерявый милиционер.

- Слушаю, - говорит. - Зачем звали?

- Затем, - говорит. - Обыщи с ног до головы этого типа. Отыщи часы.

- Ой! - говорит кучерявый. - Так этот же тип - мой старый знакомый. Я его вчерась в приют Клары Цеткин провожал. Прямо скажу - сознательный тип. Честный! Но если приказываете обыщу, труда не представляет. Можно.

Наседает кучерявый на Петьку. Но на этот раз ничуть не боится Петька. Смешно Петьке. Ломается еще даже.

- Нет, - говорит. - Оставьте, пожалуйста. Обыскивать я себя не дам. Права не имеете.

И нарочно за карман хватается.

Закричал тут начальник:

- Так?!

И пискливо закричал гражданин Кудеяр.

- Боится! - закричал. - Ей-богу, боится! Обыщите его, люди добрые! Отыщите часы мои...

Вскочил тут начальник. Схватил Петьку за руки повыше локтей, крепко схватил, не вырваться Петьке.

- Обыскивай, Ткаченко! - кричит.

Стал кучерявый Петьку обыскивать, стал за карманы хвататься, в карманы залез, за пазухой пошарил - нет часов.

- Нету, - говорит кучерявый.

Опешил начальник.

- Как же так? - спрашивает. - А?.. Может, вы сочиняете, гражданин Кудеяр?

- Конечно! - закричал Петька. - Конечно, сочиняет. Никаких у него часов не было. И быть не могло...

- Нет, - говорит Кудеяр. И чуть не плачет. - Нет, - говорит. - Не вру. Были у меня часы с серебряной цепочкой. Ей-богу, были... Вот и цепочка даже осталась. Глядите...

Вынул усатый цепочку, поболтал перед всеми. Видят все: правда, цепочка. И разные штучки болтаются, брелоки подвесные бренчат. Слоники разные, лошадки, подковки и между всем - зеленый камень-самоцвет в виде груши.

- Странно, - говорит начальник. - Ей-богу, думаю я, что вы заливаете. При чем тут цепочка?

- При чем? - говорит. - При том. На цепочке часы висели. А кто их взял? Он взял. Он...

И в Петьку - пальцем.

Засмеялся Петька.

- Ну и чепуха, - говорит. - Как же я мог взять у тебя часы, когда сидел я на замке в одиночной камере? Сидел я совершенно один.

- Правильно, - говорит начальник. - Это, - говорит, - очень подозрительно. Вас, - говорит, - гражданин Кудеяр, за клевету можно привлечь. А? Что вы на это думаете?

Заплакал тут гражданин Кудеяр. Потекли горячие слезы из его косоватых глаз.

- Бог с вами, - говорит. - Но только погибли мои часы безвозвратно. Но не хочу я по уголовным законам судиться и лучше уйду.

Напялил гражданин Кудеяр шапку, поклонился начальнику, всхлипнул и вышел из комнаты.

А Петька серьезный стоит и смотрит обиженно. Оскорблен ужасно. Молчит.

- Прости, - говорит начальник, - ошибка вышла, наглая клевета. Товарищ Ткаченко, отведи его снова в приют Клары Цеткин. Не имеем мы права задерживать воспитанника ихнего.

- Ладно, - говорит кучерявый. - Это можно. Идем, шпана ненаглядная.

Вышли они из пикета. Дошли до базарной площади.

На площади кучерявый остановился и говорит:

- Иди-ка ты, - говорит, - шпана, один. Дорогу ты знаешь, не спутаешь. А в честности твоей я вчера уверился. Иди, брат... А я домой схожу. У меня жена именинница.

Повернулся кучерявый и зашагал в другую сторону.

А Петька постоял, постоял и к приюту пошел.

Базар миновал. По улице идет. И вдруг слышит - кто-то его сзади окликнул. Обернулся, видит - бежит за ним гражданин Кудеяр. Бежит и рукой машет. Стой, дескать, на минутку.